Джена Шоуолтер - Грешные ночи (ЛП)

Его пристальный взгляд пронесся по морю ангельских тел, белых и золотистых крыльев, волос всевозможных оттенков от самых черно-смоляных до самого белоснежного. Все эти воины были такими, как и он когда-то был. Плывущими по течению. Им просто необходим — лидер.

Нечто большее, чем он сам до того являлся.

С этого момента он станет таким лидером. Рядом с Аннабель он мог быть кем угодно и сделать что угодно.

— Поднимитесь, — произнес он, и они повиновались. — Мы отличаемся от других армий, и я больше не стану относиться к вам, как к таковой. Мы балансируем на краю изгнания, и я не позволю ни одному из вас пасть. Вы принадлежите мне. Грядут перемены, и я надеюсь они вам понравятся, но я особо не стану переживать, если это не так.

Тишина.

— Вы все ощущаете, что на небесах назревает война. Самая масштабная из известных нам — а мы повидали их не мало. И когда она начнется я не знаю. Я только слышал, что ангелы Божества перешептывались, что предстоит сражение с Титанами и Греками — сбежавшими из тюрьмы для бессмертных. Это случится даже не смотря на то, что новая королева взошла на трон Титанов, и она на нашей стороне. А может именно потому, что она на нашей стороне. А сегодня, отправляйтесь по домам. Отдыхайте. Завтра я намерен полностью перевернуть ваш мир.

Тэйн, Бьорн и Ксерксес, странно переглянувшись первыми вылетели из комнаты. Затем исчез нахмурившийся Колдо. Затем удалились и остальные члены армии, и Захариил остался с Аннабель наедине.

Он перенес ее в другую чистую комнату.

— Сначала мы перевернем вверх тормашками наш собственный мир.

Он опустил ее на кровать. Ее колени подогнулись, и она рухнула на матрац, беспечно хихикая. Иссене-черные волосы рассыпались по ее плечам. Ее одежда зияла прорехами, обнажая столь любимые им части ее тела.

— Такой строптивый мой ангел, — произнесла она. — И посмотри, твои крылья теперь абсолютно золотые. И снег с них больше не сыплется!

Он посмотрел налево, затем на право.

— Я стал одним из Элиты. — Одно колено на матрасе, второе, Захариил оседлал бедра Аннабель, — это отпразднуем... позже. А сейчас нам нужно заняться слиянием.

Она являлась чувственной отрадой для его глаз. Он был настолько загипнотизирован, что пропустил движение ее рук. Она уперлась ему в плечи, и опрокинула его, заняв положение сверху него.

Ее усмешка погасла.

— Мы перейдем к слиянию. После того, как ты попросишь об этом. Клянусь.

И она исполнила эту клятву. Ее руки скользили по нему, раздевая и поглаживая его, и уже вскоре он начал умолять ее, не в состоянии вынести этой сладостной пытки.

Перед тем как она теряя сознание рухнула на него, белоснежные крылья развернулись за ее спиной.

Она расслабилась выравнивая дыхание, и недоуменно оглядев крылья.

— Что... Я не... Как это.

Искренний смех сотрясал его до самых глубин.

— Когда у тебя была эссенция демона, твои отрицательные эмоции провоцировали проявление демонического. Теперь в тебе заключена ангельская эссенция, следовательно, твои положительные эмоции вызывают ангельское проявление. И хватит уже отвлекаться. Я хочу тебя, Анна.

— Ну, теперь моя очередь просить...

Несколько часов спустя, они лежали утомленные в объятиях друг друга. Это было жизнью о которой он и мечтать не мог. Которой он так трепетно дорожил, потому что понимал, как близок был к утрате всего этого.

— Так, по поводу этого слияния, — произнесла Аннабель зевая. Её крылья уже исчезли, но она знала, что они снова появятся.

— Ты должна была пообещать мне свою жизнь, и ты так и сделала, затем я позаботился обо всем остальном.

— Позаботился... получается мы уже связаны?

— Отныне, и навеки. Как только я получил твое согласие, и пока ты отвлеклась, я взял частицу твоего духа. Это не должно было быть болезненным, я не стал бы причинять тебе вред. Никогда впредь.

— Мой сладкий принц. — Она поцеловала его против сердца. — Эй, твоё чёрное пятно исчезло.

— Ты спасла меня.

— Полагаю, это означает, что ты остался мне должен. Тогда у меня есть еще одно желание. Я хочу помогать тебе бороться с демонами.

— В этом я никогда не сомневался.

— Серьезно? И ты позволишь мне безо всяких детских обид?

— Во-первых: Я никогда не обижаюсь. Я обдумываю, и это кажется весьма сексуальным. Во-вторых: как ты уже сама сказала, что уже и так достаточно провела времени взаперти. И я не намерен запирать тебя снова. — Но это вовсе не означало, что он расслабится, позволив какому-либо демону причинить ей вред. Захариил приложит все усилия, чтобы охранять ее во время каждого из сражений. Кроме того, если один из них погибнет, другой последует за ним. Они никогда теперь не расстанутся.

— Полагаю, это самая приятная вещь из тех, которую ты когда-либо произносил.

— Я — приятный человек.

Она беззаботно рассмеялась, и он так любил этот звук, что готов был слушать ее смех каждый день до скончания веков.

— Что тут смешного? — дразнил ее он. — Я — приятный человек.

— И какие планы имеются у этого приятного человека относительно его армии, хмм? Какие нововведения обрушатся на их бедные головы?

— Дисциплина, субординация и ответственность. Конечно.

Снова смех.

— Ты прав. Неимоверно приятный.

— Нет, но тогда всю нежность я приберегу для тебя. И только для тебя.

Конец.