Мишель Ходкин - Возмездие Мары Дайер

— А ручки? — спросила я.

Он кинул в меня коробкой, и мы принялись за работу.

К пяти утра мы едва копнули поверхность жизни Кэллс: ее ранние годы. Мы сделали перерыв на сон — или на дрему, поскольку в десять Даниэль всех разбудил. Мы боялись разделяться — что, если один из нас заметит то, что другие не смогут? Потому просмотр видео был совместный; Стелла и Даниэль просмотрели папки, соответствующие месяцам и дням, когда с Кэллс проводили интервью, хотя на них не было четких дат. Последовательность 18213 была шифром, и нам нужно было использовать ее, чтобы найти нужные файлы. Джейми был чрезмерно хорош в этом, потому задачу взламывать код мы отдали ему. Даниэль и Стелла рылись в папках и носили их мне на прочтение. Вот, что я узнала:

Доктор Кэллс была носителем G1821, но она так и не проявилась. Такое случается — интересный факт, на котором сосредоточился мой братец. Проявление было сродни раку. Оно зависело от гена и природных катализаторов, так что, даже если у человека были признаки аномалии, он был в безопасности, пока ничего не активировало ген.

Что подводит нас ко второму, уже известному факту: Кэллс была одержима идеей найти «противоядие» от аномалии, виня ее в своем бесплодии. Как-то раз, в интервью, она упомянула мужчину — фармаколога, как предположил Даниэль — разрабатывающего разные лекарства для преодоления последствий гена, чтобы предотвратить его эффект на проявившегося или не проявившегося носителя. Но ничего не вышло… с ней, по крайней мере. Она хотела узнать, сработает ли лекарство на других. Но не могла подергать за нужные ниточки, чтобы проводить эксперименты на женщинах-носителях, пытающихся забеременеть. Пары, проходящие лечение от бесплодия, были, в основном, богатыми, и Конгрессу было не плевать на них.

В отличие от приемных детей. Кэллс стала опекуном. Стоило мне понять, что я ищу, я начала смотреть записи с А. и Б. Лоу, К. и Д. Лоу, И. и Ф. Лоу, Г. и Г. Лоу. Все близнецы. Все мальчики. Все мертвы.

И все они были под ее опекой. Умерли они в разное время, с разными симптомами, но все от лихорадки и «смерти в результате естественных причин», если верить медицинской экспертизе из их файлов. У меня заболело сердце, когда я глянула на их фотографии; восьмимесячный Авраам, вгрызающийся в зеленого пластикового стегозавтра; Бенджамин, проживший на год больше своего близнеца, сидящий на двух пухлых ножках и играющий с пожарной машинкой. Кристофер, умерший в два года, полуголый малыш, показывающий камере язык; Дэвид, его близнец, умерший в три, одетый в комбинезон и окруженный утками в парке. Итан, в четыре года помещенный под опеку, ему было четыре с половиной, когда он умер; и его близнец Фредерик, умерший в пять, на фотографии они обнимали друг друга за плечи. Шестилетний Гаррет, вытянувший ноги на спине лохматого и скучающего пони, со своим близнецом Генри, держащим поводья. Гаррет почти дожил до семи. Генри умер в день своего рождения.

А затем следовала фотография восьмилетнего мальчика с широкой улыбкой и отсутствующими передними зубами, его нос был покрыт веснушками, а на щеке красовалась ямочка. На нем была кепка Патриотов, слишком велика для его светловолосой головки.

Субъект № 9: Джуд Лоу.

Джуд и Клэр Лоу, пятая пара. Двойняшки. «Искусственно индуцированы в возрасте восьми лет», если верить их настоящим файлам. Это значит, что в этом возрасте им ввели очередную версию лекарства Кэллс, чтобы вызвать симптомы G1821.

— Подожди секунду, — сказал Джейми, поднимая взгляд от папок. — Что случилось с И. Лоу?

— Такого нет.

— Именно! — парень щелкнул пальцами.

Стелла пожала плечами.

— Может, ей не нравились мужские имена на «и».

— Как Игнатий? — вставил Даниэль.

— Или Ира, — сказала я.

— Что наводит нас на новую мысль, — Джейми пожевал большой палец. — Это ненастоящие имена. Не может такого быть. Они должны значиться на свидетельстве о рождении.

— Я их не видела. Лишь свидетельства о смерти. Но в медицинских записях используются псевдонимы. Как я поняла.

— Должно быть, Кэллс дала им новые имена… но как заставить свыкнуться шести-семилетнего ребенка с новым именем?

— И соврать об этом врачам и медсестрам? — Я подумала о просмотренных мной файлах, но не смогла вспомнить имя ни одного доктора. — Дай-ка мне, — забрала у Джейми папку Ф. Лоу. Фредерик. — Эти записи из больницы Маунт-Том. Кто-нибудь, вбейте ее в гугле.

— Такой не существует, — сказал Даниэль. — Эти записи вообще подлинны?

— Думаю, да, — кивнула Стелла. — То есть, зачем фальсифицировать чью-то медицинскую историю? Особенно, если ты даже не используешь реальное имя человека?

Мне пришла идея.

— Это еще один защитный слой. Новые имена, места, даты — все это ненастоящее. Иначе детей и то, что с ними произошло, можно было бы легко отыскать. Мне кажется, Стелла права, сами отчеты настоящие. Симптомы, лечение, последствия. Мы же сами видели архив! Настоящие папки, с настоящими именами детей, могут быть где-то там. Но нам ни за что их не найти, если изначально не знать, где искать.

Даниэль медленно кивнул.

— Значит, ничто из этого нельзя использовать, как улику. Кэллс была настоящим человеком, реальной личностью, а от этого нелегко избавиться. Если кто-нибудь отследит ее историю и найдет архив, как мы, а затем попытается доложить об этих ужасах, как мне хотелось бы, то это просто будет выглядеть, как выдуманные записи о выдуманных детях, которые никогда не существовали.

— Умно, — сказал Джейми.

Очень даже.

— Но как ей могли позволить взять под опеку такое большое количество детей? Особенно учитывая, что они каждый раз умирали? — спросила Стелла.

— Наверное, с помощью тех же людей, которые помогли найти нас, — сказала я. — И ставить эксперименты, и делать все эти обследования…

— К тому же, — начал Джейми, — с приемными детьми постоянно происходят несчастные случаи.

Я посмотрела на приостановленное изображение Кэллс на экране и нажала кнопку «возобновить просмотр».

— Д. очнулся через два дня после индукции с жалобами на болезнь. Термометр показал высокую температуру: 37,5. Я надеюсь, что это обычная простуда или вирус, поскольку другие показывали температуру 38 перед тем, как скончаться.

— Скончаться? Черт, жестоко, — сказал Джейми.

— Тем не менее, Клэр, похоже, в порядке, — продолжала доктор, будучи совершенно спокойной, не заботясь ни о чем.

— Перемотай, — сказал парень.

Теперь Кэллс выглядела напряженной и взволнованной.

— У Д. лихорадка. В основном те же симптомы, что и у других, но с некоторыми важными различиями. Он дезориентирован. Я поймала его на том, что он разговаривает с собой в третьем лице, а периодически и со мной. Он просил увидеть Клэр, но я не хочу ее пугать. Она нужна мне податливой и готовой к будущим тестам, на случай, если Джуд тоже скончается.