Лариса Куролесова - Венец на двоих (СИ)

— Один из вас приказал схватить мою жену и удерживает ее, несмотря на то, что сам находится в плену, — в голосе Дорнана звенела сталь. — Верните королеву добровольно — и корона проявит все милосердие, на которое способна!

Закинув голову, Канар Стелл неожиданно расхохотался, и Дорнан поймал себя на желании вцепиться в него и придушить голыми руками.

— Хочешь назад свою ведьму, ублюдок?! — теперь уже бывший глава Дома, похоже, искренне развлекался, понимая, что ему уже нечего терять. — У тебя такой же паршивый вкус, какой был у твоего проклятого папаши!

— Это твои люди удерживают Ильтеру? — Дорнан с угрозой шагнул вперед, почти упершись в Канара. — Кейнтаровая ловушка принадлежит тебе? Отпусти мою жену — и отправишься на плаху!

— Кейнтаровая ловушка? — незнакомец у стены вскинул голову, но король был слишком занят, чтобы обратить на него внимание.

— Пусть эта тварь сдохнет там, где ее держат! — глаза Канара сверкали злостью, он почти кричал. — И пусть мучается, зная, что умирает! Моя смерть — что от топора, что от веревки, — по крайней мере, будет быстрой.

Дорнан лишь краем глаза уловил едва заметное движение за спиной Стелла, когда метнувшийся от стены мужчина со шрамом одним прыжком перелетел через кресло и набросился на Канара, сбив того с ног. Король еле успел отскочить, когда противники, задыхаясь от ярости, покатились по полу. Храмовники тревожно вскочили, гвардейцы устремились к дерущимся, выхватывая мечи. Несмотря на хромоту, Мортон Дигс первым оказался у цели и с усилием оторвал шестого пленника от Канара Стелла, который пытался закрыться руками от ударов. Когда капитан гвардейцев кончиком клинка приподнял подбородок незнакомца, ан’Койр шагнул вперед. Пленник впервые посмотрел прямо на короля, и в его ярко — зеленых глазах полыхал огонь, а черты лица казались знакомыми — и неудивительно: похоже, королю уже повезло тесно пообщаться с его племянницей, матушкой и младшим братом.

— Ты — Тайрис Морн, — утвердительно произнес Дорнан.

— Он самый, — угрюмо признал тот, не отводя взгляда, и лишь после нескольких ударов сердца добавил, — ваше величество!

— Поднимите его, — распорядился король, кивнув в сторону Канара, и повернулся к храмовникам. — Что здесь делает этот человек? Почему светлейший приказал схватить его и держит в плену? Или он тоже выступал на стороне мятежников и был одним из зачинщиков?

— Н — нет, ваше величество, — старший из посланников нервно облизнул губы, переводя тревожный взгляд с Тайриса Морна, под подбородком которого все еще держали меч, на Стелла, с трудом поднимающегося с пола, опираясь на гвардейца. — Он приехал к нам в маске и… убедил светлейшего вступить в бой. Этот человек участвовал в последнем сражении, но, видимо, задействовал слишком много чар, и его маскировка исчезла. Светлейший узнал в нем преступника, который не должен находиться в столице. По его приказу мы пленили чародея, а теперь доставили на суд короне. Светлейший утверждает, что только ваше величество может определить степень вины этого человека и необходимость наказания для него. Если вашему величеству угодно, за столицу он сражался достойно. Светлейший распорядился держать его отдельно от других пленников, опасаясь, что может произойти нечто… непредвиденное.

Правильно подумал Джесала Бларер — как раз оно сейчас и произошло. Небось, если бы Морна запихали в одно помещение с Канаром или Далларой, он бы и голыми руками не побрезговал их разорвать!

— Чем тебя удерживают? — Дорнан снова повернулся к Тайрису.

— Кейнтаровыми браслетами, — поморщившись, Морн поднял руки, на которых тускло заблестели металлические полосы. — Их снимают на ночь, потому что Блареру известно, что за это время я не успею восстановить достаточно дара для бегства. Светлейший мудр и добр и не хочет моей смерти!

— Убери меч, Дигс, — скомандовал король. — Светлейший ошибся: этот человек — не преступник и не мятежник. Снимите с него браслеты!

Один из храмовников торопливо подошел к Тайрису Морну и небольшим ключиком отомкнул замки на браслетах. Изнутри полосы оказались плотно обтянуты тканью — видимо, чтобы кейнтар не соприкасался с кожей пленника. Тайрис выпрямился, на этот раз прямо встречая взгляд короля.

— До нас дошли слухи, что ее величество пропала, — сухо произнес он. — Но я не знал, что она отрезана кейнтаром. Это может быть смертельно опасно для Иль… для королевы! Ее нужно как можно быстрее забрать из ловушки!

Дорнан хмыкнул. У Тайриса Морна, казавшегося немного старше Астора и самого короля, несомненно, не хватало преданности короне, зато за свою племянницу он рискнул схватиться со Стеллом под присмотром гвардейцев, храмовников, в присутствии короля и без возможности использовать чары. Канар, шатаясь, встал у своего кресла, по его подбородку текла кровь.

— Вам все равно ее не найти, — он ухитрился еще и улыбнуться, скривив изуродованный рот. — Маленькая тварь сдохнет, она уже и так пережила свой век на пару десятков лет!

— Если ваше величество даст мне остаток ночи и одного из этих людей, — Тайрис Морн, потирая запястья, медленно обвел взглядом пятерых пленников, — я обещаю, что мы скоро узнаем, где они держат… ее величество!

Под обстрелом изумрудно — зеленых глаз дрогнула даже Даллара, отступив на шаг и едва не упав, наткнувшись на кресло. Пейлевар, нервно икнув, наконец‑то лишился чувств. Роэран, подражая брату, попытался бестрепетно встретить взгляд Эчиелле, но выдержки у него не хватило. Менеста, не прекращая плакать, заломила руки под таким невероятным углом, что казалось, будто они вот — вот превратятся в крылья, на которых девушка сможет улететь. Канар злобно уставился на Тайриса, и тот, издав низкий горловой рык, снова шагнул к нему, но Дорнан успел схватить его за плечо.

— У нас нет времени на эти игры, — король сам удивился, как спокойно звучит его голос. — Мятежники прекрасно знают, что сейчас каждое мгновение — их маленькая победа. Капитан, дай мне свой меч.

Дигс, моргнув, вытащил оружие из ножен. Приняв ладонью приятную тяжесть меча, Дорнан шагнул к креслу Менесты Игрен. От одной мысли о том, что он собирался сделать, в нем все сжималось. Если придется идти до конца, он никогда себе этого не простит. Но все сожаления нужно отложить на потом, сейчас самое главное — успеть освободить Ильтеру до того, как станет слишком поздно.

— Ты просила милосердия, Даллара? — вполголоса произнес ан’Койр. — Я дам его тебе. Так или иначе твоя дочь окажется избавлена от виселицы. Если тот, кто удерживает Ильтеру, заговорит сейчас, Менеста Игрен будет выслана из столицы и останется в живых. Если нет… — он направил меч острием в левую сторону груди девушки, остановившись лишь тогда, когда острое лезвие оказалось в ладони от нее.