Александр Климай - Наташа

Майор усмехнулся:

— Не на заметку, а на прицел, и, похоже, легко он от нас не отделается… если, конечно, заднего хода не даст…

Друзья распрощались, и Алексей, завернув по дороге на несколько минут в университет, отправился в санаторий. На телефонном автоответчике было записано около десятка дельных и не очень предложений и вопросов, но звонка, которого он ожидал, не было.

Главный врач принялся разбирать медицинскую документацию, но его занятие было прервано стуком в дверь.

— Войдите.

В кабинет заглянула улыбающаяся девичья мордашка.

— А, Лена, заходите, — обрадовался он. — Вы одна? А где же Наташа?

— Она подойдет попозже, а я… вы не передумали писать мой портрет?

— Нет, не передумал. Лена, я довольно постоянный человек и не меняю своих решений без основательной на то причины.

На губах девушки мелькнула легкая недоверчивая усмешка, не ускользнувшая от внимания доктора.

— Вы принесли свои фотографии?

Лена утвердительно кивнула и протянула толстую пачку карточек, вытащив ее из сумки.

Алексей бегло просмотрел их — ни одна не привлекла его внимания. В это время появилась запыхавшаяся Наташа. Было видно, что она спешила — от свежего морозного воздуха щеки ее раскраснелись, волосы чуть растрепались и выбились из-под легкого платка. «Все-таки как она хороша», — защемило у него сердце.

Алексей пригласил девушек в парк, на что они с удовольствием согласились. Солнце светило ласково, слепя глаза, и выпавший за ночь снег быстро превращался в потоки воды, собиравшиеся в журчащие ручьи. Деревья стряхивали с листьев капли тяжелой холодной влаги, как бы просыпаясь после зимней ночи, Лена беспечно щебетала, Наташа согласно кивала ей в ответ. Выбрав подходящий пейзаж, Алексей предложил сфотографироваться для портрета именно в этом месте. Елена с радостью принялась позировать, а ее подруга молча отошла в сторону.

Он быстро защелкал затвором, отметив про себя, что лицо Лены не так фотогенично, как показалось ему сначала.

— Все, — наконец проговорил он. — А сейчас — последний снимок — вместе.

Наташа запротестовала, но подруга сумела быстро ее уговорить. Через объектив фотоаппарата он увидел глаза любимой, такие родные и почему-то грустные. Алексей долго выбирал подходящий момент и наконец нажал спуск.

— Спасибо! — поблагодарили девушки.

Фотограф улыбнулся:

— Сначала надо посмотреть снимки — может быть, и благодарить-то не за что. Вернетесь после каникул — посмотрите, что получилось. Когда вы уезжаете?

— Завтра, — хором ответили подруги.

Они распрощались, и Алексей вернулся в санаторий.

Проведя очередной сеанс лечения и проконсультировав подошедших пациентов, он занялся составлением ежеквартального отчета. Стоявший на столе телефон периодически притягивал его взгляд, и Алексей, уже закончив работу, намеренно не спешил, в душе надеясь на запоздалый звонок. И аппарат действительно затрезвонил. Он не сомневался, чья рука набрала его номер, и с замирающим сердцем поднял трубку:

— Да, я слушаю!

— Алексей Петрович, — это был голос Наташи, — я хотела вам сказать, что почему-то мне грустно расставаться. Я уезжаю надолго и… — девушка запнулась, недоговорив.

Чувствовалось, что от волнения ей просто не хватило воздуха.

— Наташа, мне кажется, я понимаю, что ты хочешь сказать. Но об этом не говорят по телефону. Береги себя. Счастливого тебе пути.

— Спасибо, Алексей Петрович, — и в трубке раздались короткие гудки.

Долго доктор сидел у телефона, и впервые за последнее время ощущение возможного, хотя и призрачного еще счастья рождалось в его душе.

Лето пролетело незаметно. Доктор Васильев, отдыхавший в августе в Крыму, теперь упаковывал чемодан, собираясь в обратную дорогу. За три часа самолет доставит его на Урал, и опять потянутся однообразные рабочие будни. А сегодня он еще наслаждался видом утреннего морского прибоя и вдыхал свежий с солеными брызгами воздух.

В дверь одноместной палаты постучали, и на приглашение войти в дверях показалась молодая, довольно эффектная женщина. Она назвала фамилию доктора, он утвердительно кивнул головой, и гостья раскованной походкой, подчеркивающей все достоинства ее довольно-таки стройной фигуры, направилась к нему и уселась в кресло, закинув ногу на ногу.

Алексей не сразу понял, зачем появилась в его апартаментах столь прекрасная особа, но, увидев в ее руке заказанный им авиабилет, сообразил, что она работает в трансагентстве авиакомпании.

— Извините, что помешала вам, — произнесла дама, ничуть не смущаясь. И, взглянув на удостоверение его личности, продолжила. — Алексей Петрович, вы улетаете в город, где живут мои родители, можно вас попросить об одной услуге?

Доктор внимательно посмотрел на женщину, пытаясь определить ее намерения.

— Речь идет, — продолжала гостья, — о маленькой посылке, которую необходимо передать моим родителям. Это небольшая коробочка — подарок ко дню их серебряной свадьбы. Почтой она не успеет дойти, да и боюсь — затеряется.

— Ну что ж, — галантно произнес Алексей, — если вы мне так доверяете, я с удовольствием выполню это поручение.

Но в голосе доктора, видимо, прозвучала неубедительная интонация, во всяком случае дама тут же переспросила:

— Вы серьезно?

— Конечно, как же можно отказать даме, да еще такой неотразимой, как вы, в таком пустяке!

Женщина метнула на Алексея заинтересованный взгляд, в котором он успел заметить тень некоторого сомнения. Чуть помявшись, она протянула ему билет и его удостоверение и назвала сумму, которую нужно было уплатить. Рассчитавшись, Алексей убрал бумажник и с улыбкой посмотрел на собеседницу:

— Ну так как, вы по-прежнему намерены рисковать, отправляя подарок с незнакомцем?

Вопрос попал в цель, и женщина вскинула брови.

— Как вы догадались, что у меня возникли сомнения?! — искренне удивилась она.

— Ну это совсем несложно… Человеку свойственно сомневаться, — переиначил он известную латинскую пословицу.

— Вот как?! — он явно произвел на нее впечатление.

— Дело в том, что я — врач-психотерапевт, и область настроений, эмоций, размышлений — мой хлеб.

Женщина опустила голову, несколько раз щелкнув замком сумки, но, наконец, решившись, она открыла ее и, пошелестев купюрами, протянула Алексею пачку денег.

— А это, надо полагать, скромная компенсация за ту тяжелую работу, которую мне предстоит выполнить? — сыронизировал он.

Но женщина не поняла шутки и, покраснев, достала еще несколько купюр.

— Подождите, — Алексей подошел к своей гостье и заглянул ей в глаза, — мне очень жаль, что собеседник не всегда понимает меня. А происходит это почему-то чаще тогда, когда я совершенно искренне хочу ему помочь… Уберите ваши деньги. Надеюсь, в этой маленькой посылочке вы не собираетесь отослать слона?