Александр Климай - Наташа

— Конечно, и не только они… Имею честь продемонстрировать вам эскиз, который я успел сделать.

Карандашный набросок, выполненный с фотографии Елены, нравился Алексею, но не произвел впечатления на саму портретируемую. Она скорчила кислую мину, но затем, спохватившись, попробовала скрыть свое разочарование.

— Не делайте поспешных выводов, Леночка, ведь это только начало. Да и времени не хватает, чтобы основательно взяться за эту работу.

— Я понимаю: дом, работа, жена.

В ответ Алексей только вздохнул:

— И все-то вы знаете…

Наташа все больше молчала во время этого разговора, лишь изредка вставляя два-три слова или поддакивая подруге. Когда студентки уже распрощались и собрались уходить, доктор остановил ее у двери:

— Не торопись, побудь еще, мы так давно не виделись… Расскажи, как ты?

Они поделились друг с другом воспоминаниями о летнем отдыхе. Он попытался развеселить девушку, но она была грустна.

— Наташа, я вижу, что тебя что-то беспокоит?

Девушка замялась и неуверенно проговорила:

— Да, но об этом лучше потом…

— Нет, нет, Наташа, — настаивал доктор, — если только это не страшная тайна, расскажи мне, возможно, я смогу тебе помочь?

— Дело в том, что мой младший брат болен. У нас его долго лечили, но безрезультатно… Вы не могли бы его посмотреть? — Она достала из сумочки выписку из истории болезни и протянула ему.

Главный врач быстро просмотрел медицинский документ.

— Он что, здесь, в городе?

— Нет, дома.

— Пусть приезжает — все, что будет нужно, я для него сделаю.

— Спасибо. Спасибо вам, Алексей Петрович. Я не буду вас больше задерживать.

Она направилась к двери, но он ее еще раз остановил.

— Наташа, я не забыл, что скоро у вас день рождения. Обещайте зайти ко мне в этот день — хотя бы на минутку.

Она лукаво сощурила глаза.

— Хорошо, обещаю.

В ясный теплый осенний день середины октября она действительно появилась перед ним. Алексей помог ей снять плащ и усадил в кресло.

— Я ненадолго, — напомнила девушка, улыбаясь, — столько сегодня дел и забот…

— Ну что ж, — театрально произнес доктор, — тогда поздравление начинается!

Он извлек из вазы, стоящей за шторой, заранее припасенный букет алых роз и торжественно вручил девушке:

— Желаю тебе счастья! Все остальное: молодость, красота — у тебя есть.

— Спасибо!… — ее лицо засветилось от удовольствия.

— Но это еще не все. Прошу тебя, закрой глаза…

Наташа послушно сомкнула веки. Доктор достал из кармана ажурную цепочку из драгоценного металла и не спеша надел на нее. Его ладони коснулись темных волос девушки, и, не удержавшись, он нежно погладил их, а потом целомудренно поцеловал Наташу в лоб. Какое-то мгновение она не открывала глаз. Потом пристально посмотрела на Алексея, и отвела взгляд вниз, заметив при этом подарок на груди.

— Ой, какая прелесть! — не удержалась именинница. -…Но ведь она золотая и очень дорогая, наверное?!

Алексей улыбнулся.

— Что же я еще могу подарить моей царевне?! Если хочешь, вся жизнь твоя будет золотой, позволь мне только сделать это! — но, увидев возникшее тут же отчуждение в глазах девушки, он с грустью добавил: — Хотя ты не веришь мне и считаешь мои чувства и мой рассказ выдумкой, не заслуживающей внимания…

Но, чтобы не омрачать этот день даже тенью сомнения, он продолжал:

— Бог любит троицу, и поэтому я сегодня вручаю тебе то, что давно обещал… — и Алексей поставил перед Наташей выполненный маслом ее портрет. Да, это действительно была она, только чуть старше, наверное, даже красивее, со смуглой бархатной кожей и удивительной высокой прической, которую украшала сверкающая драгоценными камнями диадема.

Девушка с удивлением и какой-то грустью смотрела на свое изображение. Портрет ей не мог не понравиться и, разумеется, польстил ее тщеславию, и художник это понимал. Он терпеливо ожидал оценки своего многомесячного труда.

Наташа вскинула на него сияющие глаза:

— Это просто чудесно! Я вам так благодарна! — в порыве чувств она потянулась к Алексею и поцеловала его в щеку. — Только… Если вы не возражаете, — возбужденно продолжила она, — пусть портрет побудет пока у вас. Я возьму его позже. — И, вспомнив о чем-то, она взглянула на часы. — Мне пора! Спасибо вам еще раз за все! — девушка подхватила огромный букет и, распрощавшись, ушла.

В комнате отдыха, прилегавшей к кабинету, еще долго стоял свежий запах роз и какого-то волшебного очарования, исходившего от этого необыкновенного юного существа.

Доктор улыбнулся, вспоминая приятные мгновения их короткой встречи, глубоко в душе надеясь, что она вызовет у его подруги ответный отклик…

Но долго наслаждаться иллюзиями Алексею Петровичу не пришлось. Повседневные заботы требовали его бесконечного внимания. Снова приходилось решать какие-то вопросы, отвечать на телефонные звонки, писать истории болезни, выслушивать исповеди доверившихся доктору людей и делать все, чтобы им помочь.

В санатории началась очередная смена отдыхающих, и новый поток желающих подкрепить свое здоровье хлынул к врачам. В кабинет главного врача зашла одна из молодых ординаторов с просьбой проконсультировать свою пациентку, ассистента кафедры программного обеспечения вычислительной техники.

— В чем там проблема?

— Больная хочет поговорить с вами как с психотерапевтом.

— Хорошо, пригласите ее ко мне.

Через несколько минут к нему вошла темноволосая, средних лет женщина с характерными чертами лица.

«У таких мам дети всегда бывают их точной копией», — почему-то подумал доктор и пригласил пациентку сесть.

От его внимательного взгляда не ускользнули некоторые детали в облике и жестикуляции больной, которые почти ничего не говорят обычному человеку, но которых достаточно даже начинающему психотерапевту, чтобы по первому впечатлению установить предварительный диагноз. «Неврастения, гиперстеническая форма», — тут же отметил он про себя, а начавшийся разговор подтвердил это предположение.

Доктор ненавязчиво и осторожно стал задавать вопросы, чтобы выяснить причину состояния, проявляющегося бесконечными головными болями, бессонницей, раздражительностью по малейшему поводу, заканчивающуюся неуправляемым потоком слез.

Опытный врач знал, что такие люди долго хранят в себе свои переживания, не доверяя никому. Но зато, если уж встречают искреннее участие, то открываются полностью. Именно так случилось и на этот раз. Доктор Васильев услышал очередную в своей практике историю, крик человеческой души, жаждущей сопереживания и понимания…