Ирина Чернова - И аз воздам

— Все равно потом пропахла, — упрямо заявил он, толкая костылем бадью с водой. — Постирать надо… ну, польешь или надо служанку звать? Ей тоже придется дать что-то…

Этого я уже пережить не могла. Мало того, что нас нагрели родственнички, не дав обещанное золото с собой, так еще цены непомерно вздуты! И на что прикажете жить в Бернире? Конечно, я многое могу делать сама, но ведь даже за худой угол надо платить, еду надо из чего-то готовить, дрова… или что тут идет в печи… тоже надо покупать. А сколько платить Виллу будут в охранном полку? Пусть он числится в нем лейтенантом, а не простым солдатом, все равно… да о чем я говорю, у него же перелом пока не сросся, значит, раньше чем через месяц он на службу не выйдет! Или через два? В порывах любовей и страстей забываешь о насущном, а оно стучится во все двери совершенно неинтересными, но почему-то необходимыми бытовыми проблемами, в которых тонешь, как в вязком болоте. Ой-ой-ой, как жить-то дальше…

— Помоги раздеться, — сопя и чертыхаясь, он отставил костыли в сторону и ничего не оставалось делать, как начать с сапог. Скоро эти произведения местных умельцев будут сниться мне в дурных снах! Кто бы показал мне сегодняшнюю картину широкоформатным экраном пару месяцев назад, удавила бы того шутника голыми руками… не зная того, что произошло в Арсворте и Неймаре, выводы бы сделала однозначные. Вообще-то офицерам сапоги всегда денщики стаскивали, но у нас и с денщиками натуга, по крайней мере до того, как Вилл выйдет на службу. Я и лошадь, я и бык, я и баба и мужик… со здоровой ноги сапог слез, как положено, а вот со второй, как всегда, помучилась. Остальные детали формы пошли уже легче и очень скоро мытье перешло в заключительную стадию. Помнится, в Делькоре я даже не собиралась утруждать память сведениями о количестве его рубах, камзолов и штанов, а Летиция клевала меня за подобное небрежение. Теперь приходится наверстывать упущенное и чуть ли не благодарить судьбу за некий запас вещей, чтобы не тратиться хотя бы на это!

— Спину вытри получше… и с головы капает… штаны-то подай, мне не дотянуться самому…

И спину вытерла и голову обсушила, поскольку длинный хвост Вилл продолжал носить чтобы не выбиваться из первоначального образа, а уж к постоянному «подай-принеси-помоги» я привыкла и даже слова не говорила поперек. Крутилась вокруг его персоны, постоянно подгоняемая не только видом сломанной ноги, но и жалобами на все, от здоровья до погоды. Приходилось терпеть, а что делать?

К слову сказать, жалобы усиливались к ночи, но пересилить себя и лечь рядом я никак не могла. Обихаживала, чуть ли не с ложки кормила, помогала улечься и… начинала перекладывать вещи под предлогом беспорядка и забывчивости, проверять наличие дыр и прорех, уходила стирать по возможности, а на самом деле дожидалась, когда он уснет и только тогда пристраивалась на краешке или в ногах, либо на сундуках или составленных стульях, если ширина кровати была, по моему мнению, не слишком велика. Вот и сейчас, как и в предыдущие вечера, помогла натянуть чистое и добраться до кровати, которую застелила чистым бельем.

— Костыли-то поставь рядом, вдруг встать понадобится!

— Сейчас, сейчас, — я попробовала воду рукой… ну конечно, уже остыть успела! Пока буду бегать, то вообще не успею ничего… — ты лежи, я тут быстренько сполоснусь!

Помывочная бадья стояла далеко от изголовья кровати, а выворачиваться ради сомнительной картины намывающейся жены Вилл без приглашения не будет, точно знаю, потому и оттиралась я совершенно спокойно, как потом смывалась из кружки и вытиралась. Натянула платье, чулки и туфли и еще раз порадовалась теплу камина, отметив, что поленья догорают и надо бы попросить еще дровишек у хозяина для сугреву.

— Ты куда пошла?

— Твои вещи постирать надо, — собрала я лежащее на полу, — мужиков позову, чтобы воду унесли. Да дров подкинуть попрошу… тебе надо что-нибудь?

— Вина плесни в бокал, это неплохое оказалось, — подтянувшись повыше, он сел, напоказ вытянув забинтованную ногу поверх одеяла. Я тут же отвела глаза, предпочитая заниматься мелкими хозяйственными заботами. Вино? На тебе бокальчик… подушку подоткнуть? Какие вопросы, взобью и подоткну… — Лерия, ты побыстрее заканчивай, а то я без тебя как без рук! Да, бумага есть? Принеси три листа, мне отписаться в полк надо… и коменданту тоже…

Пробегав за бумагой для записок, я выловила по дороге папашу Дожона, который тут же зычно заорал Пауля и Колена, отозвавшихся откуда-то нестройными голосами.

— И дров еще можно принести, наши в камине скоро прогорят, — поудобнее перехваченные вещички так и норовили потеряться по пути и хозяин понимающе уставился на расползающийся сверток. — Постирать где можно?

— Так там, во двор и налево за угол, — трактирщик был полностью уверен, что приезжая госпожа не будет марать себе руки прозаической стиркой. Снизошла до того, что сама относит грязные вещи и на том спасибо! — Положите на стол, а девушки постирают и утром принесут… не извольте беспокоиться, они аккуратно все сделают.

— Благодарю вас, — проводив взглядом обоих парней, шествовавших с ведрами и охапкой дров в нашу комнату, я вдруг вспомнила, что так и не подставила костыли к кровати. Первым желанием было вернуться, пока я не ушла далеко, но в двери показались парни с полными ведрами воды и я решила им не мешать. — Пойду я, постираю, а то рубашки да исподнее дорогие, лучше я сама…

Удивленные взгляды трактирщика и обоих парней проводили меня до самого выхода, но объяснять причины такого поведения я посчитала излишним. Будут деньги, тогда этим займутся другие, а сейчас надо беречь каждую монетку!

В полутемной комнате я изрядно потыркалась в поисках подручного средства и, обнаружив его методом тыка, принялась за оттирание грязи. Расправившись с рубашкой, вздохнула и засунула в корыто оставшиеся вещи, когда неожиданно в дверном проеме показалась одна из служанок с ворохом чьего-то грязного белья. Увидев меня с мокрыми руками, она раскрыла рот и замерла.

— Что-то не так? — я хмуро повернулась в ее сторону.

— Так это… — она с трудом справилась с собой и плюхнула принесенное в соседнее корыто, переводя дух, — я бы постирала, уважаемая госпожа.

— Рубашки у мужа дорогие, — буркнула я через плечо, оправдывая свое нахождение в неподобающем мне, по ее разумению, месте, — их бережно надо… оттирать. И все остальное — тоже.

— А я умею и не такое отстирывать, — девушка обрадовалась возможности похвалить свои возможности и навыки. — Намедни одна дама на себя случайно опрокинула бокал с вином, так я ей это пятно так замыла, что она сильно довольная осталась! А платье у нее было — не чета мужским рубашкам… красивое и в кружевах все. Она мне за него целых пять дилов дала!