Юлия Сотникова - Душа пламени

Прошло уже несколько часов, как от меня отошла пожилая женщина, травница, так и не сумев ничем помочь. Нечто странное творилось с моим телом: порезы зажили сами собой, от синяков и ссадин не осталось и следа, лишь слух так и не восстановился, да глубоко в груди горело яростное пламя, причиняющее тупую боль. Но к ней я быстро привыкла, это было несравнимо с теми муками, что пришлось испытать, когда целительница пыталась напоить меня своими отварами. Что-то было не так — привычные травы теперь действовали на меня подобно яду, ни одно лекарство не задерживалось в желудке дольше пары секунд, а измученное тело полыхало как в огне. Наконец, вняв моим мольбам, женщина оставила меня в покое. И лишь тогда пришло облегчение.

Тяжело вздохнув, я поднялась и подошла к настежь распахнутому окну. Как же было жарко… Дом травницы стоял на окраине, и ничего не мешало мне с наслаждением вглядываться в чернеющиеся впереди поля, темные кроны ожившего леса и мелькающие огоньки светлячков. Покой и сводящая с ума тишина. Ох, как бы мне сейчас хотелось закричать изо всех сил и услышать собственный крик. Но, увы, это было теперь невозможно. И во всем виноваты Проклятые.

Мужчины не отходили от двери ни на секунду, после того, как принесли меня к знахарке и до сих пор оставались на своем посту. Чего они добивались? Прощения? Нет, этого ни Кайр, ни, тем более, Диллан не заслужили. Я даже видеть их не хотела, ненавидя каждой клеточкой своего сердца, всеми фибрами души. Проклятые, уничтожающие все, к чему прикасались — как же это отражало саму их суть! О да, сидевшие под дверью мужчины были истинными Драйгами: властными, безжалостными и беспощадными монстрами, не способными испытывать ни боли, ни сострадания. Этот урок я усвоила хорошо.

Но все же их поведение я не понимала. Ради чего так открыто демонстрировать тревогу, так переживать за мое здоровье, делать виноватый вид и едва ли не носиться вокруг меня? Кто я для них, в конце концов, так, обуза, девчонка, которую лишь из сострадания не убили, и теперь были вынуждены тащить с собой. Но… Я ведь не дура и вполне могла здраво оценить то, как относились ко мне Драйги. Это я их ненавидела за то, что лишили права выбора и втянули в свои дела, поэтому и перебарщивала иногда, срываясь и забывая об осторожности в выражениях и поведении, а они… Они действительно терпели все мои выходки, хоть и не должны были. Меня оберегали. И это просто не укладывалось в голове.

Внезапное колебание воздуха отвлекло меня от размышлений, и, обернувшись, я увидела нерешительно застывших в дверях мужчин. Кайр вошел первым, и я тут же устремила взгляд на его губы, стараясь понять, о чем он говорил. Получалось плохо, но, видимо увидев мои затруднения, Драйг заговорил медленнее, тщательно проговаривая слова.

— Как ты себя чувствуешь?

— Хорошо.

— Я… Мы… — он глубоко вздохнул. — Лира, поверь, никто из нас не хотел того, что случилось.

— Спасибо, мне сразу стало легче.

— Ты ведь не простишь, да?

Кайр казался странно напряженным, словно для него мой ответ действительно был важен. Почему? Почему тот, кого я знала чуть больше недели, так смотрел на меня, почему пытался наладить отношения?

— А вы меня отпустите? — Я не смогла побороть чувство горечи. — Или вернете мне слух и заставите забыть о том кошмаре? Будь добр тогда и себя включить в этот список, так как больше всего мне ненавистен тот день, когда я вообще узнала о вашем существовании. Ну так как, Драйг, сделаешь это для меня?

— Лира…

Кайр подался вперед, но тут же замер, заметив, как чисто инстинктивно я дернулась в сторону. Да, я его боялась. Их обоих, если быть точнее, только теперь поняв, с кем на самом деле свела меня судьба. Поэтому внимательно следила за каждым их движением, боясь подпустить к себе слишком близко. И не смотрела в глаза.

За Кайра ответил райт, повернувшись ко мне и решительно покачав головой.

— Что, кроме этого, мы можем для тебя сделать?

Какое-то время молчала, сдерживая так и рвущиеся наружу злые слова.

— Я хочу убраться отсюда. Сейчас, сию же секунду. Я хочу уехать из этой проклятой деревни, из этого дома, подальше от этих людей, вообще ото всех.

— Уже ночь. — Кайр попытался меня образумить. — Ты изранена и устала, мы собирались выехать не раньше завтрашнего утра.

— Нет, — я покачала головой и вновь устремила взгляд на его губы, — сейчас же. Мое тело совершенно здорово, раны затянулись, а спать я все равно не могу. Если в отдыхе нуждаетесь вы, то легко сможете обойтись открытым небом и травкой вместо стога сена. Я хочу отсюда уехать.

— Но… — Драйг попытался снова возразить, но на его плечо легла рука Диллана.

— Не спорь, — райт говорил медленно, зная, что я пытаюсь следить за разговором. — Если Лира хочет уехать — мы поедем. Она права, остановиться на ночлег можно и по дороге, нам не привыкать, да и цыганке, думаю, намного спокойнее будет снаружи, чем в доме. Тем более теперь. Я поговорю с хозяйкой и попробую договориться по поводу лошади.

С этими словами он вышел и закрыл за собой дверь, оставив в комнате растерянного Кайра. Для него, судя по всему, решение райта оказалось еще более неожиданным, чем для меня. Бросив озадаченный взгляд на закрывшуюся дверь, мужчина вздохнул и, что-то пробормотав, последовал за родичем. А я вновь повернулась к окну, с нетерпением ожидая отъезда.

Выехали мы спустя час, причем Диллану все-таки удалось достать мне пегую кобылку, с которой мы тут же нашли общий язык. Привычно запрыгнув в седло, я с наслаждением пустила лошадь в галоп и подставила пылающее лицо навстречу ветру. Как же здорово! Мужчины следовали чуть поодаль, сдерживая своих церр и позволяя мне хоть ненадолго почувствовать вкус свободы. Я не знала, куда направлялась, следуя указаниям Драйгов. Да это было и не важно. Я вновь ощущала привычное напряжение мышц, разгоряченное тело кобылы под седлом и невероятный восторг от скачки. Вокруг мелькали поля, бескрайние луга и чернеющие аллеи лесов. Мне вдруг захотелось танцевать. Забыться в танце под открытым небом и позволить песне взлететь ввысь, к самым звездам, чтобы там обрести то, чего я отныне была лишена.

Поравнявшись со мной, Диллан указал в сторону темнеющегося неподалеку леса и пришпорил церру, устремившись вперед. Теперь я оказалась позади него и это, к моему собственному удивлению, не вызвало во мне протеста. Почему? Я не знала, но инстинктивно ощущала, что мужчина хотел защитить, въехав первым в незнакомое место. Лес вызвал привычное ощущение домашнего тепла. Да, так и должно быть, он оберегал, залечивал душевные раны, давал спокойствие и уверенность в собственных силах. И это было именно то, чего мне так не хватало.

Остановившись на небольшой округлой полянке, со всех сторон окруженной деревьями, Диллан спешился и, перехватив поводья моей лошади, привязал ее к небольшому суку. А после, проверив, хорошо ли закреплен узел, повернулся ко мне и протянул руки.