Лорел Гамильтон - Страдание

— Для меня будет огромной честью быть твоим шафером, — ответила я, потому что, в конце-то концов, что еще я могла ответить?

— Донна, поставила одно условие.

— Какое?

— Один из твоих мужчин будет на ее стороне от алтаря.

— Она никогда не встречала ни одного из моих мужчин.

Он пожал плечами:

— Думаю, она верит, что если в городе с тобой будет твой любовник, нам с тобой останется меньше времени на общение.

— Так что, она нам доверяет, но не так, чтобы очень.

— Она и не говорила, что доверяет. Она сказала, что простила нас и понимает, что мы друг для друга значим. Но о доверии разговора не было.

— Полная хрень. Прости, я знаю, что ты любишь ее и все такое, но в этом нет ни грамма смысла.

— Девчачья логика, — ответил он.

— Я девчонка.

— Ты слишком похожа на парня, чтобы вести себя так по-девчачьи.

— Не вижу логики, — сказала я.

— Ну, — встрял, Мика. — Вообще-то она есть.

Я переводила взгляд с одного на другого, пытаясь решить — оскорбление это или комплимент.

— Ну как, достаточно отвлеклась от ardeur-а и жажды крови? — спросил Эдуард.

— А?

— Я заметил, что чрезвычайные ситуации или какие-нибудь требующие решения проблемы, помогают тебе абстрагироваться от всех метафизических штучек, так что, я достаточно смутил и озадачил тебя, чтобы ты прошла через рентген и не слопала доктора?

Я задумалась над этим, а потом рассмеялась:

— Что б тебя, да, я озадачена и буду озадачиваться до тех пор, пока от этой кривой логики не взорвется моя «озадачница».

Открылась дверь и в комнату вошел доктор Кросс с медсестрой. Он улыбался:

— Я решил сам отвезти вас на рентген.

Эдуард послал мне выразительный взгляд:

— Нужно было принять пари.

— Это было проигрышное пари, и мы оба об этом знали.

— А ты никогда не проигрываешь.

— Нет, если могу это предотвратить.

Мы усмехнулись друг другу.

— Что за пари? — поинтересовался доктор Кросс, все еще улыбаясь, но было заметно, что он чувствует, будто что-то упустил.

— Не спрашивайте, — отмахнулся, Мика. — Они уже много лет лучшие друзья. Иногда ты просто киваешь и даешь им насладиться своим междусобойчиком.

Доктор Кросс сильнее нахмурился.

— Недопонял.

— Я — жена, — принялся пояснять, Мика, — она — муж, а он — лучший друг мужа. Так доходчивее?

Доктор Кросс нахмурился, а потом ответил:

— Странно, но да.

Тот факт, что он понял нас, еще больше расположил меня к нему, что было и хорошо и плохо. Хорошо, потому что всегда лучше, когда люди тебе нравятся. Плохо, потому что я предпочитала кормиться на людях, которые мне симпатичны.

— Иди, проверяй Натаниэля и своего отца, а я тут присмотрю, — сказал Эдуард.

— Спасибо, — поблагодарил, Мика.

— Без проблем.

— Донне и в самом деле побарабану кто из моих парней с ней будет стоять? — спросила я.

— Кто такая, Донна? — спросил доктор, Кросс.

— Моя невеста, — ответил Эдуард.

— Поздравляю.

— Спасибо, мы пытаемся решить, кто будет на свадебной вечеринке.

— Это всегда так увлекательно, — довольно искренне ответил доктор Кросс.

И вот так просто, этот конкретный вампир оказался в безопасности от моих попыток им «закусить». Я бы никогда не смогла покормиться на ком-то, кто считает планирование свадьбы — увлекательным.

Доктор Кросс отцепил капельницу и разрешил мне воспользоваться ванной комнатой, но одеться не позволил.

— Рентген вас не испачкает. И подозреваю, что разреши вам одеться, вы тут же попытаетесь отсюда сбежать, — засмеялся он.

— Он тебя раскусил, — сказал Эдуард.

Я сердито зыркнула на него, но так как мне ничего больше не оставалось, потопала в ванную. Дверь закрылась и только тогда я глянула на себя в зеркало. Лохмы торчат в разные стороны. Болезненно-бледная кожа. Макияж, который я накладывала последний раз, давным-давно испарился. Под глазами залегли черные круги, которых у меня, отродясь, не было. В общем, не фонтан. И ту реакцию на меня Мики и доктора Кросса, можно было списать только вампирской «промывкой мозгов», потому что в зеркале я видела совершенно другое. Ну да, самые строгие критики — это мы сами.

— Господи Боже, — подвела я итог.

— Вы что-то сказали, маршал Блейк? — послышался голос доктора Кросса, а это значит, что он только с виду кажется безобидным, а на деле у него отменный слух.

— Я в порядке, просто увидела в каком состоянии мои волосы.

— Вы прекрасно выглядите, — сказал он через дверь.

Оставив это без ответа, я провела пальцами по волосам, приведя их в некое подобие порядка, но что мне действительно было необходимо, так это принять душ и начать день с новыми силами. Еда, во всех смыслах, помогла бы справиться с остальным. Я почистила зубы, среди прочих вещей, и накинула Мике дополнительных очков за то, что так страстно меня целовал до того, как я привела себя в порядок. И поменяйся мы ролями, я бы тоже накинулась на него с поцелуями. В любви щепетильность отпадает, особенно на радостях от того, что любовь всей твоей жизни осталась в живых. Ага, после такого все кажется лучше.

Я приняла предложенный доктором плед, потому что знала, что в одном халате замерзну, пока будут везти по больнице. Меня достаточно часто ранили, чтобы это усвоить. Как только меня усадили в кресло, я спросила:

— А где мои вещи?

— Ваша сумка с одеждой на кушетке, — ответил доктор Кросс.

— Она не про одежду, — сказал Эдуард. Он поднял небольшой рюкзак из-за стула, на котором сидел. — Я прихватил твои вещи у местных по дороге сюда.

— Мой бронежилет сюда бы не поместился; пожалуйста, скажи, что они не срезали его с меня в «скорой».

Он улыбнулся:

— Твоя броня в порядке. Кое-что я передал твоим охранникам.

— А что в сумке? — спросила я.

— Достаточно для того, чтобы ты не чувствовала себя безоружной.

— Супер.

— Я и правда не думаю, что вам стоит вооружаться, чтобы пройти несколько этажей до рентгена, маршал Блейк.

Эдуард уже расстегивал рюкзак:

— Вы можете с нами спорить, но в итоге все равно проиграете.

— Значит, мне ничего не остается, кроме как великодушно сдаться, да?

— В точку, — кивнул Эдуард и передал мне Браунинг БДМ.

Я на автомате вынула обойму, проверяя, заряжена ли она, хотя и доверяла ему как никому вернуть мне готовое оружие. Пистолет я положила под тонкий плед. Тяжесть его была так приятна, что я не стала убирать с него руку.

— Ножи какие-нибудь нужны?

Я покачала головой:

— Нет, а то мне снова придется их снимать, когда приеду на рентген. — Я потянулась за сумкой.

— Обещаю, что не убегу с твоими вещами, так что оставь это мне.

Я подумала над этим, как следует, но, в итоге, улыбнулась и просто кивнула.

— Спасибо, — сказал Эдуард, и я знала, что он благодарит меня за то, что доверила ему свои вещи, когда сам он просто сидит в кресле. Не важно, что он и без того уже часами дежурил, пока я восстанавливалась. К некоторым вещам логика неприменима, все дело в комфорте. Мне нравилось всегда иметь под рукой свое оружие, и из-за частых встреваний в неприятности, мне не очень хотелось быть безоружной.