Яна Поль - Проклятый

— Ты как тут оказался? — вопрос прозвучал несколько жестче, чем я рассчитывал.

Его улыбка слегка поблекла.

— Я явился на зов и надеялся, что вы объясните, что происходит.

Сентябрь, 2010 год

Швейцария. Базель

Марилли куталась в плед и убирала с лица мокрые волосы. В машине было тепло, но ее до сих пор колотило. Казалось, что дыхание арктической стужи поднимало волосы на затылке и пробирало до самых костей. Разрушительная сила всегда сопровождалась холодом, а дарующая блага и исцеление — приятным теплом.

Она не понимала, что делает. Страх загнанной в угол добычи, бешеный выброс адреналина. От одной только мысли, что нужно оставить Гаррета и бежать, подкашивались ноги. Их спаситель появился неожиданно и очень вовремя. Он уступал берсеркам. В его движениях не было смертоносной грации, ошеломляющей скорости и горящих неистовым огнем глаз. Только внезапность помогла ему справиться с противником. Эта картина так и стояла у нее перед глазами. Зверь с разодранным горлом умер на месте, захлебываясь кровью.

Со вторым чудовищем оказалось куда сложнее. Когда зубы черного волка сомкнулись на лапе ликана, Мари ощутила, как внутри все оборвалось. Она готова была поклясться, что почувствовала что-то. Мимолетная вспышка, лишь миг, но этого оказалось достаточно. Стихия обрушилась на врага, ведомая только ее желанием — убить свирепую тварь. Гаррет говорил, что никакая магия не может причинить берсеркеру вреда. Но, как оказалось, ее сила — исключение.

От воспоминаний задрожали руки. Она подтянула плед. Ночь медленно опустилась на город. Яркие огни проносились мимо с ошеломляющей скоростью. Вцепившись в ремень безопасности, Марилли следила, как они мелькают за окном.

— Что вы забыли в Базеле? — расположившись на заднем сиденье «форда», Эдгар постоянно оглядывался назад.

За ними следовали заклинатели. Сила, которую использовала Мари, не осталась для них незамеченной. Оставалось только одно: укрыться и сбить со следа гончих псов Лиама. Они предвидели подобное, когда покидали Беттинген. Мариус поведал ей, что нужно делать, и Мари молилась, чтобы все получилось.

Хмурый Гаррет смотрел на дорогу, не замечая никого и ничего.

— Мы навещали мою опекуншу, — нехотя призналась Марилли.

Она вспомнила все, что произошло в доме Элизабет, что та ей наговорила. Элизабет или Ингрид? Она совершенно не знала эту женщину, которая всю жизнь скрывала от нее правду. Правду о матери и об отце, и о мире, к которому Мари принадлежала с рождения. Вся ее жизнь — обман и фальшь. За нее давно все решили, даже не спросив, чего хочет она.

Действительно, чего? Еще несколько лет назад она бы сказала, что хочет прожить оставшуюся жизнь с мужем, завести детей и просто быть счастливой. Но теперь...

Мари украдкой посмотрела на Гаррета.

— Мы хотели забрать амулет, который укроет меня от… Лиама, — имя отца она произнесла с заминкой.

— Хотели? Значит, амулет вы не добыли? — Эдгар подался вперед, облокотившись на спинки передних кресел. Он взглянул на нее, а затем на Гаррета. — Ты не мог сам все разведать и не подвергать ее опасности?

— Ты не мог бы сидеть спокойно? Или хочешь бежать вприпрыжку следом за автомобилем?

Марилли заметила, как глаза Эдгара потемнели от злости.

— Элизабет сказала, что его забрала Многоликая, — Мари попыталась разрядить напряжение.

Она ощущала его с тех самых пор, как только появился бывший страж короля, и не могла понять в чем дело. К тому же, ее мучило любопытство. Кто эта Многоликая, и почему Гаррет так повел себя?

— Оракул? — сидеть спокойно ликан не собирался. — Выходит, твоя подруга замешана во всем?

— Да, — бросил Маккивер и сильнее сжал руль.

— И она ничего тебе не рассказывала? — подозрительно сощурился страж.

— С ней сложно вести беседы. Хотя откуда тебе знать, — отмахнулся Гаррет, и добавил: — Будь добр, помолчи.

Обстановка накалялась, и Мари, наконец, разгадала природу напряжения между мужчинами. Оно плавило воздух, как горячая сталь кусок льда. Два грозных противника с неуемным темпераментом. Два зверя, и один старался подавить другого. Находиться в замкнутом пространстве слишком долго им было нельзя.

— Кто она? Эта Оракул? — Марилли обратилась к Эдгару, стараясь отвлечь его и заодно получить ответы.

— Многоликая служит королевской семье почти восемьсот лет, — ответил страж. — Она видит будущее. Но поверь, ты бы не хотела столкнуться с ней лицом к лицу.

Мари вскинула брови, но спросить ничего не успела. Ликан обратился к Гаррету:

— Между прочим, я все еще жду объяснений. Я слышал зов, и это, хочу сказать, несколько обескураживает.

— Марилли — дочь Лиама, — кратко пояснил Гаррет.

Эдгар удивленно моргнул и с изумлением уставился на нее.

— Так вот в чем дело! — он улыбнулся. — Не думал, что испытаю нечто подобное.

— О чем вы говорите? — не выдержала Мари. Она в растерянности смотрела то на одного мужчину, то на другого.

— Эдгар был связан кровными узами с Лайнелом, — пояснил Маккивер. — После смерти короля узы разорвались, но связь по кровной линии осталась, и именно она привела его сюда, к тебе.

Перехватив ее ошеломленный взгляд, он продолжил:

— Магия на крови нерушима. Когда заклинатель умирает, то его страж, как правило, будет чувствовать зов ближайшего кровного родственника и неважно, связан он другими узами или нет. Но такое случается нечасто.

— Почему?

— Чаще всего умирают стражи. Обычно они первые принимают на себя удар, — Эдгар отвернулся к окну.

— Или магия уз не срабатывает, — добавил Гаррет. — Сила непостоянна и неустойчива, она не поддается объяснениям. Но те стражи, которые слышат зов — лучшие из защитников. Они способны чувствовать опасность заблаговременно. Говорят, бывали случаи, когда ментальная связь между ликаном и его подопечным была обоюдной.

— С тобой случалось подобное? — заинтересовалась Мари.

Ей хотелось узнать как можно больше об этом мире и о том, как все в нем устроено. Узы, оракулы, предсказывающие будущее, древние кинжалы и проклятия. Голова шла кругом. Она до сих пор не могла поверить, что это все реально.

— Нет. Узы действуют на Зверя иначе. Я уже связан с Рималли. Их магия сделала меня монстром, и он подчиняется их силе. Если я не буду связан с кем-то из заклинателей, то буду чувствовать каждого из прямых потомков Ивоны Рималли. Эти метания невозможно назвать зовом. Им нет определения, они не изучены. Я единственный, кто живет так долго и служит заклинателям. Проклятые всегда были расходным материалом. Измененные десятками гибли в сражениях или от рук своих создателей, потому что представляли опасность.