Вероника Кияница - Визитёрша (СИ)

— Шрах тернижар, шраг горгол, — нервно повторял Баргот на неизвестном мне языке, поднимаясь, и сдирая с себя наплечную сумку. — Шрах… Зэт, лирис лорет тоны каар.

Он заглянул в сумку, и снова выругался на неизвестном языке. Сукно в его руках на глазах намокало. На землю полилась, какая-то жидкость. Зэт начал ругаться на том же языке, а потом толкнул Баргота к стене и потряс за плечи, что-то говоря. В его тоне была злость и сожаление. Он всучил Барготу в руки шест, и отшвырнул в сторону мокрую сумку.

Горгол вокруг становилось меньше, и Баргот ускорил шаг. А потом и вовсе перешел на бег. Зэт забрал у женщины Мирисаль, и тоже ускорился. Мы с незнакомкой старались от них не отставать.

Впереди показалась клетка. Та самая. Удивительно, что я так плохо рассмотрела её тогда, сейчас я видела её прекрасно. И её, и огромную горголу с отрезанными крыльями, которую запрягли, как тягловое животное.

Баргот открыл решетку, пропуская нас, а сам сел на козлы. Клетка медленно сдвинулась с места. На скрип колёс отреагировало несколько летящих мимо тварей. Они спикировали вниз, но Баргот точными ударами, повалил их на землю, а потом ударил хлыстом, того, что был в упряжке. Клетка поехала быстрее. Скрип стих.

Я стояла, держась руками за прутья и смотрела на ворота. Однажды я стояла так же и надеялась, что Тимер спасёт меня, а теперь, сама спасалась от него. В душе было пусто. Единственное, что я еще ощущала — это усталость, и больше ничего. Я понимала, что не должна верить и Зэту, но почему-то было плевать, если он тоже окажется садистом и подонком. А он, вероятно, таким и является.

— Это ведь ваш манок мы нашли под землёй, — спросила я, продолжая смотреть на ворота.

— Наш.

— И защитный артефакт тоже уничтожили вы, — негромко продолжила я. Такое чувство, будто устала бояться, и теперь всё стало неинтересно и безразлично. От меня ничего не зависит. Я нервничаю, дёргаюсь, сопротивляюсь, но мне только показалось, что я что-то изменила. На сам же деле, игроки в этой партии совсем другие люди.

Зэт встал возле меня, и это было так странно. Словно действительно в тот день вернулась. Мы с Зэтом в клетке. Тимер там, в замке. И горголы. Но только сейчас они не застывшие каменными изваяниями, а летят, как черная туча.

— Я уже знаю, что Тимер убил трёх харшхонцев… Теперь пытаюсь понять, сколько человек убил ты, со своими друзьями, за то время, что провёл здесь.

— Если бы они не похитили граждан Бритории, нас бы здесь не было, — ответил Зэт, вместе со мной всматриваясь в темнеющий силуэт замка.

— Большинство из тех людей, которых разорвали горголы, понятия не имели, что Тимер делает в своей лаборатории. Как и я. Вы же меня только ради дела пожалели? Кто меня тогда хотел зарезать? Баргот, или ты?

— Лирэ, я поклялся, и я сдержу слово. Мы доберёмся до Бритории, и там я помогу тебе начать новую жизнь. Советую просто забыть про это место, и про всё, что здесь произошло, — на этих словах, диверсант и отошел.

Я долго стояла на месте, глядя сквозь решетку и чувствуя, как от холода коченеют мои руки и ноги. Диверсанты же расслабленно сидели под стенкой, иногда переговариваясь на незнакомом мне языке.

— У вас есть что-то, что бы укрыть её? — спросила я, глядя на неподвижно лежащую Мирисаль. Она была одета слишком легко, для такого путешествия. И если я уже замёрзла, то она, наверное, уже подхватила воспаление лёгких. Странно, что после такой сложной операции по её спасению, ни один из них не пытался хоть как-то помочь ослабленной девушке, или хотя бы согреть.

— Мирисаль не чувствует холода. За неё можешь не волноваться, — ответил Зэт, поднимаясь. Он потянулся к собственному запястью и я услышала щелчок. Взяв мою руку, мужчина застегнул на ней деревянный ободок.

— Что это?

— Амулет. Он согревает стопы и ладони. Будем носить по очереди, — ответил Зэт, и снова вернулся на своё место. Я же почувствовала, как мои пальцы окутывает тепло.

Это был очень тяжелый день. Казалось, утро проведённое с Тимером было не просто давно, а где-то в другой жизни. Всё изменилось… Я очень устала и решала что сон, станет для меня спасением. Отойдя от решетки, я подошла к Мирисаль и хотела лечь рядом. Может она и правда не чувствует холода, но я не могла смотреть, как худенькая и маленькая девушка лежит не прикрытая на таком морозе. Возможно, если я поделюсь с ней своим плащом, то смогу хоть как то смягчить выпавшее на её судьбу испытание.

— Там не ложись. Иди лучше сюда, — позвал Зэт, как только я опустилась на пол. Не дожидаясь ответа, он пододвинулся, освобождая мне место в углу.

— Я лягу здесь, — ответила я. Ложиться с ним рядом, и даже просто разговаривать, я не хотела.

— А я бы на твоём месте побоялся.

— Побоялся? — напряглась я.

— Мирисаль голодала, а голодные харшхонцы опасны, — ответил он.

— Так покормите её! — возмутилась я.

Зэт только поджал губы.

— А вы не взяли с собой никакой еды? — я не поняла его реакции на мои слова.

— Ей сейчас обычная еда не поможет… Баргот разбил зелье, которое могло облегчить её состояние. У меня тоже есть такое, но слишком маленький пузырёк. Придётся давать по капле, что бы она смогла протянуть до Бритории.

— А зелье в пузырьке это всё, что ей можно сейчас есть? — удивилась я. — Почему?

— Потому что альтернативу мы ей предложить не сможем.

— И долго нам добираться до Бритории? — От мысли, что эту несчастную, ели живую девушку даже кормить никто не собирается, у меня сжалось сердце. Похоже, ей досталось даже больше чем мне.

— Около двадцати дней. Если повезёт.

— Вы будете еще двадцать дней морить её голодом? Неужели нельзя что-то придумать? — возмутилась я.

— Это лучший выход, — не стал объяснять он. — Ложись здесь, — он жестом подозвал меня к себе.

Поджав губы, и едва не скрипя зубами от раздражения, я подползла ближе и свернулась калачиком на полу.

— Чем она опасна?

— Харшхонцы могут вытягивать из людей жизненные силы. Обычно, они контролируют себя, но Мирисаль слишком давно голодает, и потому не сможет остановиться вовремя.

— Жизненные силы? Они питаются людьми? — испугалась я, косясь на невинное бледное личико Мирисаль. Казалось, что девушка без сознания.

— Они питаются жизненными силами людей, в том числе. Это не единственная их пища и её можно заменять эликсирами. К сожалению, тот, что мы приберегли, не пережил побег, — Зэт поджав губы, глянул туда, где на козлах сидел Баргот.

— Она кажется такой слабой, даже глаз почти не открывала… Ты действительно думаешь, что она способна сейчас кому-то навредить? — удивилась я.

— Она может убить. Не стоит её недооценивать. Мирисаль не только харшхонец, но еще и один из телохранителей королевской семьи.