Дарья Кузнецова - Симфония для пяти струн (СИ)

— На маньяка и психопата вы похожи сильнее, чем на нормального человека, — не удержался от комментария Аль.

— Вот как? — не то что не возмутился, даже не удивился собеседник. — Отдыхать надо чаще, — искренне посетовал он. — Но мы отвлеклись. Так вы настаиваете на истинности своей легенды? И ваши… друзья — к примеру, тар Рамлен и саена Лиел, — подтвердят её?

Карт не спешил с ответом. Было очевидно, что в привычную сказку Айк не поверит; да что там, он уже не верил! Правду говорить тоже не хотелось: мужчина разумно опасался, что в таком случае он тем более вряд ли когда-нибудь покинет стены данного учреждения. Боли — хоть это было и неприятное ощущение, с которым живой ветер был малознаком, — Аль совершенно не боялся, он за годы жизни в двуногой оболочке научился терпению. Но при одной мысли, что этим своим молчанием он подвергает опасности Ау, — а сомневаться в возможностях этих людей до неё добраться не приходилось, — сердце замирало от отчаянья. Да он готов был всю жизнь провести на этом стуле, лишь бы с ней всё было в порядке!

Тар Айк не торопил его, лишь разглядывал особо пристально, будто пытаясь таким образом заглянуть в мысли.

— Это вы пытались убить Ау? — с сомнением спросил он.

— Хаос с вами, — недовольно поморщился белобрысый. — Во-первых, зачем нам это надо? Я же говорю, саена Лиел — девушка редкой благонадёжности и воспитания, в наши дни такие встречаются слишком редко, чтобы их ещё и убивать. А, во-вторых, если бы нам это было нужно, она бы уже была мертва. Причём без шума, грохота и прочих… нежелательных последствий.

— И вы знаете, кто это? Кто пытался убить её, кто убил саену Тамарис, тара Арга Лиела…

— Вопросы здесь задаю я, — нетерпеливо перебил его Айк. — Я и так был с вами излишне любезен, хотя вы пока ничем не заслужили такого отношения. Ну?

— Вы всё равно не поверите, — устало вздохнул Карт, решаясь на правду. Почти всю; впутывать Ау было верхом глупости.

— А вы попробуйте, — усмехнулся блондин, прислоняясь спиной к стене напротив Карта. — Меня трудно чем-то удивить, тар Аль.

— В общем-то, вы правы, история с документами действительно… липовая, — осторожно подбирая слова, начал свой рассказ живой ветер. — Всё это началось достаточно давно, когда точно — я не помню. Первое…

Но закончить ему не дали. Тяжесть, давившая на плечи, вдруг отступила. Обрадоваться приятным ощущениям Аль, впрочем, тоже не успел; воздух вокруг качнулся зыбким маревом и буквально выплюнул из себя хрупкую девичью фигурку. Гостья не удержалась на пороге невидимой двери и, будто от хорошего пинка, проскочила свободное пространство и затормозила о сидящего на стуле мужчину, лишь чудом умудрившись почти не потревожить синяки и травмы.

— Карт! — со смесью восторга и ужаса ахнула явившаяся снегом на голову Ау. Аль от шока даже не нашёлся, что ответить. Он, конечно, порадовался, что с девушкой до сего момента всё было в порядке, но… пожалуй, это была единственная приятная мысль. Все остальные сводились к желанию отшлёпать несносную девчонку и поставить в угол, чтобы не лезла куда не просят. Потому что теперь шансы покинуть стены Руки Возмездия для них обоих стремились к нулю. — Во имя Ветра, кто это сделал с тобой?! — выдохнула она едва ли не со слезами в голосе, невесомо пробегая кончиками чутких пальцев по щеке. Светлые брови сурово сошлись на переносице, придав Ау вид донельзя забавный и непривычный. Девушка заозиралась и обнаружила, наконец, наблюдавшего за этой сценой тара Айка. Вывод был сделан один, и он явственно читался на её лице. Руки сжались в кулачки. — Вы… Вы… — задыхаясь от возмущения, саена Лиел буравила взглядом белобрысого. — Варвар! — наконец, сумела выдохнуть она. — Мерзавец! Скотина! — видимо, известные ей ругательные слова на этом закончились, и Ау бросилась на незнакомца с кулаками.

Тар Айк проявил недюжинный опыт и тактичность; он ловко и аккуратно поймал девичьи руки, потом без малейшего усилия перехватил тонкие запястья одной рукой, а второй — обхватил за плечи и прижал к себе, ладонью на всякий случай (вдруг, кусаться приспичит?) придерживая ещё и подбородок.

— Саена Лиел, возьмите себя в руки, — со смехом проговорил белобрысый, явно получая от происходящего удовольствие. Аль понял, что желание съездить по наглой физиономии чем-нибудь тяжёлым становится почти непреодолимым и очень навязчивым. — Ау! Ну, прекратите. Драться бессмысленно. Поверьте, мне очень приятно держать вас в объятьях, но пожалейте тара Аля; ему и так прилично досталось, не стоит заставлять его ещё и ревновать!

Последняя фраза произвела желаемый терапевтический эффект вылитого на голову ведра ледяной воды. Ау мигом перестала трепыхаться. Пару секунд, видимо, осознавала ситуацию, а потом вспыхнула до корней волос от смущения.

— Пустите меня! — прошипела она севшим не то от смущения, не то от возмущения голосом. Тар Айк всё с той же весёлой ухмылкой разжал руки, и девушка отпрянула, сцепив руки перед собой и уткнувшись в них взглядом. — Вы… негодяй! — упрямо выдохнула она, всё так же не поднимая взгляд.

— Очаровательно, — вновь рассмеялся белобрысый. — Нет, тар Аль, я должен принести вам свои извинения за обвинение в непрофессионализме. Перед этим чудом и правда трудно устоять!

— Прекратите, — чуть не плача, взмолилась Ау, сжавшись и явно мечтая провалиться сквозь землю.

— Прошу прощения, саена, но вы первая начали, — иронично заметил тар Айк. — Я не тронул вашего возлюбленного и пальцем, да и приказа о подобной… воспитательной беседе не отдавал, тут исполнители сами… проявили инициативу. А мы до вашего появления просто беседовали.

— Извините, — всхлипнула окончательно деморализованная Ау.

— Не стоит, вы появились как нельзя вовремя. А то, боюсь, тар Аль уже был готов совершить глупость и рассказать мне очередную сказку. Присаживайтесь, саена, нам всем было бы неплохо кое-что обсудить, — с этими словами бледный тип за спинку извлёк из небытия простой стул и поставил его рядом с Алем. — Прошу.

— Прошу, — гостеприимно предложил мужчина, и я послушно опустилась на стул.

Сидела, теребила ткань платья и не решалась поднять глаза, стыдясь за свою выходку. Понятно, что, оказавшись здесь, я вскипела негодованием и возмущением: один только взгляд на привязанного к стулу Карта с жуткими следами побоев, в изодранной рубашке, вызывал почти болезненную жалость, прилив нежности и отчаянное желание поквитаться с тем, кто это сделал. Но теперь было стыдно перед этим незнакомым обаятельным мужчиной; он и так выглядит настолько замученным, что хочется срочно покормить и уложить спать, а тут ещё я со своими странными претензиями.

Но, с другой стороны, если он и правда не желал Алю зла, почему тот сидит связанный?