Анита Дробот - Не мы такие, жизнь такая (СИ)

— Итак, Людвиг Орнолевич у вас в кабинете при обыске было обнаружено, — сверилась с протоколом изъятия, — ого! Почти четыреста грамм чистого менторэна. Данное преступление попадает под статью 341 УК МКНПиС хранение опасных наркотических веществ синтетического происхождения в особо крупных размерах. Вы будете сотрудничать со следствием? — мужчина затравлено глянула на своего адвоката, Рэн чуть заметно кивнул и бывший главврач скопировал его жест. — Отлично, — как можно приветливей улыбнулась я мужчине. — Взаимодействие с органами правопорядка окажет существенное влияние на решение суда. — тут я несколько лукавила, ибо судье было глубоко попала кто там и с кем содействовал, это уже от версии и мастерства адвоката зависит. — Начинайте, я вас внимательно слушаю.

— Так, а с чего начинать? — покраснел подследственный, вытирая покрывшийся каплями пота лоб. А ведь он нервничает и нервничает сильно. Не может такого быть, чтобы он не знал, что дают за хранение наркотиков да еще и в таких размерах… Значит боится не тюремного срока, а мести того, кто может организовать ему веселую жизнь после дачи показаний…

— Ну, допустим, начните с того, для чего вам такое количество весьма дорогостоящего наркотика, где вы его брали, когда впервые начали. — понимающе улыбнулась я. У Людвига Орнолевича руки затряслись. Так, а это уже плохо. Вызвав по внутренней связи конвойного, я приказала принести воды и успокоительного.

— Спасибо, — стуча зубами по стекло-пластику поблагодарил мужчина и наконец, собравшись с силами начал свою исповедь. — Около полугода назад ко мне прямо домой приехал мужчина. Он представился Эданом Хью, сказал, что для меня есть выгодное предложение. Я, конечно же, хотел отказаться, но у него было оружие. — главврач вновь утер лоб, и вздохнув хрипло продолжил. — Мне что-то вкололи, очнулся я уже в каком-то коридоре. Не дав прийти себя, затащили в какую то тёмную комнату, так что я слышал только голос собеседника. Он…он…

— Ну же, господин Нэйрино, не бойтесь. — ласково подбодрила я.

— Он сказал, что ему нужен человек в лечебнице, который будет его э-э-э официальным представителем для некоторой клиентуры. Именно так он и выразился. — утвердительно кивнул мужчина. Я тоже ему кивнула, чтоб продолжал, подкепив это действо еще одной всепонимающей улыбкой. — Когда я спросил, что нужно будет делать, он сказал всего лишь продавать легкий галюциноген богатым детишкам. Я согласился, мы оговорили, что в конце каждого месяца я буду получать определенную сумму. — а не так прост и наивен этот доктор, как хочет казаться! Надо же, привозят тебя под угрозой убить в какую то тёмную комнату, странный голос предлагает продавать желающим развлечься неизвестный наркотик, а ты еще и за сумму торгуешься.

— О какой сумме шла речь? И как должна была проходить торговля? — чуть поддалась я вперед, сверля требовательным взглядом несколько смутившегося врача, неплохой он актер. Но беда в том, что я почти все время с такими и работаю. Играть в понимание и правильного следователя здесь не то чтобы не стоит, но это малоэффективно.

— Полторы тысячи единиц. — похоже, доктор понял, что его раскусили, и можно не играть недалекого взволнованного толстячка. — Ко мне должен был приходить клиент под видом желающего получить консультацию. Так как они в большинстве своём люди обеспеченные тот факт, что приходили именно ко мне лишнего внимания не вызывал. Сред и родственников моих подопечных это нормальная практика. Мы договаривались о месте, времени, цене. Но на обмен я не ходил. Ко мне заходил человек, брал необходимое количество и уходил.

— Это всегда был один и тот же человек? — прищурившись задала я вопрос.

— Нет, два разных. Только пару раз был другой, третий.

— Поможите составить голографические портреты? — подследственный опять взглянул на едва заметно кивнувшего Рэна.

— Да, помогу. — выдохнул он.

— Клиентская база у вас была определенная или были по одному разу?

— Только отпрыски влиятельных семей.

— Набросаете мне список, кого сможете припомнить и так же проэкции. — Сделала я пометку.

— То есть вы, фактически выполняли роль лишь посредника и хранителя наркотиков. — подвела итог я. — Портреты вы составить поможете, список на бросаете, так?

— Отлично, — позволила я себе довольную улыбку. — Из персонала лечебницы кто-нибудь был в курсе вашего дополнительного дохода, быть может помогал?

— Нет, что вы, никто- так затряс головой мужчина, что затряслись отвисшие щеки. Я мысленно усмехнулась. Как же, будешь ты кого нибудь к такой кормушке подпускать!

— Хорошо. С этим закончили. Теперь это не для протокола, меня интересует убитый сбежавший пациент. Вы давали показания, но мне в виду новых неизвестных ранее фактов, почему то кажется, что вы знаете чуть больше. Скажите, состояние Орга Норси соответствует действительности? — мягко начала я, очень внимательно наблюдая за лицом и руками господина Нэйрино. Порой тело говорит о хозяине больше даже чем взгляд.

— Да, — уверенно кивнул он и тут было ясно: не лжет.

— Во время пребывания на лечении он мог употреблять менторэн?

— Очень маловероятно. Персонал мог, конечно, подсобить, но чем бы ваш убитый расплачивался? — пожал плечами главврач.

— Логично, — кивнула я. — А как вы можете объяснить, что господину Норси удалось сбежать?

— Ну, тут либо кто то из персонала, либо очень хорошо подготовленный человек, знакомый хотя бы с расположением кабинетов в нашей лечебнице. — ясно все, ради звонкой монеты, как говаривали в старину, на все пойдут. Хотя мне от чего то кажется, что убийцы все этапы организовывали и проводили самостоятельно. Уж не знаю, что это чутье или интуиция, но ощущение было весьма определенным.

— И последний вопрос. У убитого в крови нашли дозу менторэна, превышающую допустимую в пятнадцать раз. Как вы можете это объяснить? — я чуть насмешливо вздернула бровь, наблюдая, как врач с испугом, теперь уже настоящим, покосился на адвоката, торт успокаиваще кивнул и чуть улыбнулся.

— Вы ведь не хотите сказать, что подозреваете меня и в этом? — захотел получить окончательное подтверждение господин Нэйрино.

— Нет, что вы. К этому вы причастны быть не можете, просто интересуюсь вашим мнением. — поспешила успокоить его я.

— В таком случае я понятия не имею. — недоверчиво отрезал доктор.

— Что ж, благодарю. Завтра с утра вместе с вашим адвокатом вы прибудете в нашу лабораторию для составления портретов и интересующего следствие списка. Вопросы, у защиты или у вас товарищ подполковник?

— У защиты нет вопросов. — двинул плечами Тьюринг собирая документы.

— А у меня есть. — хищно подался вперед Мэрк. — А скажите при каких условиях вы познакомились с вашим адвокатом? — Протестую, вопрос личного характера, не имеющий прямого отношения к делу. — не отрываясь от собирания в стопку бумаг и голлограм скучающе прервал адвокат.