Анна Стриковская - Осел и морковка (СИ)

Запланированной поездке ничто не мешало, ее можно было растянуть хоть на полгода, поэтому супруги выехали сильно заранее. План был таков: добраться по реке до Оджалиса, а оттуда вместе с семьей герцога Верканского ехать в Элидиану. Уже из столицы в будущее государство магов отправлялся целых караван из магов всех мастей, дипломатов, чиновников и просто любопытствующих, не говоря уже о короле.

Армандина и Армандо были почетными гостями на этом празднике. Неудивительно: новое государство во многом было обязано своим появлением этой неугомонной парочке. Сидя на барке, двигавшейся вверх по реке к Оджалису, муж и жена Армандо и Армандина чуть ли впервые за пятнадцать лет имели возможность просто и спокойно предаться воспоминаниям, не ожидая, что сейчас что‑то случится: или Дину дернут к пациенту, или к Армандо придет клиент, или дети устроят очередную проделку и придется с ними разбираться. Они расположились на корме под тентом и вспоминали.

Когда пятнадцать лет назад они приехали в Элидиану и привезли доказательства измены и противоправной деятельности графа Дешерна, их встретили поначалу очень холодно. Суровый господин начальник тайной канцелярии забрал повел себя так, что его стоило заподозрить как минимум в сочувствии Дешерну. Он забрал у Бастианов все материалы, их самих поселил в отдельном доме в городе и по сути поместил под домашний арест.

Как потом выяснилось, практически так же он поступил по отношению к чиновникам магистратуры Кармеллы, сопровождавшим арестованного и бумаги.

К счастью, ничего такого никто не сделал в отношении юного Мануэля. Он нем просто забыли: мальчик казался таким юным, бестолковым, неопасным… И напрасно: герцог Верканский с детства желал сыграть главную роль и он ее сыграл. Прорвался на аудиенцию к королю якобы по поводу положения дел в герцогстве и рассказал ему все, что знал и о чем догадывался.

Король поручил расследование своему доверенному другу, дав тому все полномочия против любых самых высокопоставленных чиновников. Тут и завертелось колесо.

Первым в тюрьме оказался начальник тайной канцелярии. Как выяснилось, он был одним из активных участников заговора. Пленников, привезенных из Кармеллы, он поместил не в тюрьме, а в своем собственном доме, лечил их там и выхаживал. К тому же он успел уничтожить часть доказательств. Не бумаги, с которыми он не до конца ознакомился, а кристаллы. Их он просто расколотил молотком.

Мужик не принял во внимание Армандину, которая под своими широкими юбками спрятала копии всех кристаллов с записями. Не зря они с Армандо их понаделали. Стоило новым дознавателям обратиться к Бастианам, они получили все необходимые доказательства.

После этого и Дину, и Армандо много раз допрашивали как вместе, так и порознь. Они не рассказали ничего того, что следователи уже не знали, но, как сказал один из них, порядок есть порядок.

Дина с волнением ожидала суда, Армандо, как более опытный, ухмылялся. По обвинению в измене и подготовке переворота суда не бывает. Изменников казнят, вот и все. Так и случилось.

В один из дней к Бастианам, которые продолжали жить в пердоставленом им доме, пришел знакомый уже дознаватель, молча сел на стул посреди маленькой гостиной, отдышался и сказал:

— Все. Закончилось. Сегодня на рассвете казнили почти всех. Дешерна, Ливерна, и еще человек пятнадцать. Теперь я могу спокойно пойти домой и выспаться. Вот, зашел по дороге вам сообщить. Только не думайте, что так просто отделались. Для вас все только начинается.

Как в воду смотрел.

Король начал разбираться с тем, что натворили заговорщики. Работы оказалось неожиданно много: одних пострадавших от деятельности Дешерна нашлось около трех тысяч. В живых из них на тот момент оставалось не более тысячи, но у большинства погибших имелись семьи.

Прав был Армандо, который предрек жертвам проклятого графа обильные компенсации. Они достались даже пиратам: король решил уничтожить саму память о Дешерне и разделил его графство пополам. Мыс с крепостью Танг отдал под каторгу для преступников, а плодородные земли внутри материка велел разделить на участки и подарить их пострадавшим и их семьям, на десять лет освободив от налогов. Пусть делают, что хотят: возделывают, продают, да хоть пропьют.

Примерно два трети свои участки тут же продали оставшейся трети и уехали к себе на родину. Деньги для покупки решившим осесть ссудил король из найденных богатств, накопленных графом за годы пиратства. К его чести он не стал разбираться, кто был пиратом, а кто — мирным торговцем. Все для него стали просто пострадавшими.

Несчастных лысых женщин, которых было, хоть и относительно немного, но достаточно, облагодетельствовали по — другому. Практически все они были или женами, или дочерьми богатых купцов или дворян. Вернуться в родную семью и жить как раньше после рабства у графа для большинства было немыслимо. Исключение составляли те, у кого никого не осталось, как, к примеру, у баронессы. Но таких было всего пять или шесть среди почти сотни женщин.

Дина приняла посильное участие в их судьбе: вырастила всем потерянные волосы, за что дамы были ей бесконечно благодарны. А затем король выдал каждой новые документы на вымышленное имя и приличную сумму денег, чтобы несчастные могли начать новую жизнь вдали от тех, кто мог их упрекнуть прошлым.

Дамы получили гораздо лучшее возмещение, чем мужчины: денег им хватило бы на то, чтобы купить благоустроенную ферму или хороший дом и лавку в городе. Свою доброту король объяснил тем, что женщины потеряли гораздо больше мужчин: не только свободу и богатство, но и свое доброе имя. Не стоит уточнять, что суммы эти также были взяты из награбленных богатств.

Больше всего повезло ни в чем не замешанному герцогу Верканскому. Король не знал, как отблагодарить юношу, раскрывшему ему глаза на опасный заговор. Для начала решил приблизить его к себе, пригласил на аудинецию, разговорился… Оттуда Мануэль вышел женихом принцессы Камиллы, младшей дочери Диона. К счастью, вся королевская семья отличалась привлекательной внешностью, а Камилла так вообще оказалась красавицей под стать жениху. С ней была одна проблема: у Диона было восемь дочерей, семерых из которых он отлично пристроил замуж за принцев других держав, и только младшенькой жениха не хватило. Самый близкий ей по возрасту свободный принц еще на горшок ходил, так что мысль сделать дочь герцогиней в собственном королевстве показалась королю очень симпатичной и своевременной.

Мануэль понял, что Дины ему не видать, как своих ушей, и отбиваться не стал. После встречи с королем пришел к Бастианам и рассказал о том, что произошло. Думал получить сочувствие, но вредная Дина на пару с мужем стала искренне радоваться.