С. Алесько - Обуздать ветер

— Забирай ее, Корешок, и отправляйтесь. Быстро творящие сообразили послать за беглянкой. Или кто-то с тобой переместился? Надеюсь, не Клевер?.. — встречаться с дедом сейчас особенно не хотелось.

— Куда это я должен с твоей сестрицей отправляться? — усмехнулся друг. — То чуть ли не смотреть на нее запрещаешь, то — забирай! И, да будет тебе известно, Перчик, я здесь один, и никто меня назад не переместит. Все творящие в Зеленях, кроме тебя и малютки, но оба вы, как бы это помягче выразиться… — айр давился смехом, поэтому утруждаться подбором слов не стал, предался веселью.

— Тогда своим ходом топайте! — не выдержал я. — Ни ее, ни тебя с собой не звал!

— Нормально… Друг называется! — Корень, совладав с очередным приступом смеха, обратился за сочувствием к Эрике, но та покрепче вцепилась в меня и заявила:

— С Хреном я никуда не пойду!

— Ты тоже хорош, — я успокаивающе погладил сестренку по спине, мол, не пойдешь, и не надо. Возьмусь-ка теперь за Корешка, а то от его веселости тошно становится. — Что это за явление? Не мог открыто со мной уйти?

— Не мог, — вздохнул айр. — Разговаривая сейчас с тобой, я нарушаю приказ Совета старейшин…

— Ты что, сбежал?

— Нет, вряд ли, — Эрика опередила Корня с ответом. — Скорее, он — соглядатель.

— Малютка, я все больше убеждаюсь, что твоя головка ценна не только смазливым личиком да красивыми волосами. Или ты от деда слыхала?..

— Клевер не обсуждает со мной дела… Пока! — Эрика будто позабыла, как только что ревела у меня на плече.

— О да, стоит тебе вернуться из человечьих земель, вооруженной знаниями, а, возможно, и с пробудившейся силой, и дед тут же станет советоваться с тобой по любому поводу, — Корень, отдав должное сообразительности девушки, тут же вернулся к избранному в Зеленях язвительному тону.

Сестренка хотела было высказаться, да я заговорил раньше.

— Ну-ка, Корешок, объясни, что входит в обязанности соглядателя и как давно ты им являешься.

Друг пообещал ответить на все вопросы после того, как я переоденусь в человечью одежду. Сам он загодя облачился в гранитобрежские одеяния, правда, новые, а вовсе не штопаные да потертые, как у меня.

— Местечко тут, конечно, уединенное, но ушами хлопать не следует, — наставительно произнес айр. — У тебя, творящая, наряда попроще не нашлось? — сурово глянул на Эрику, которая была одета в достаточно скромное и удобное для путешествия платье, единственным недостатком коего могла считаться густая вышивка, не похожая на узоры известных мне человечьих мастериц. — Придется цветики-листики спарывать, — взгляд из сурового стал задумчивым. — И волосы, пожалуй, нужно срезать, а не то мигом найдутся охотники не только на скорлупку, но и на ядрышко.

— За сестренкой сам пригляжу, раз отказываешься ее назад сопроводить, — одернул друга. — Эрика, отвернись, пока я штаны переодеваю.

Девушка не только отвернулась, но еще и отошла. Я быстро переоделся, аккуратно сложил айровы вещички и убрал в котомку — пригодятся. Если носить не придется, то продать завсегда можно, такую-то красоту. Потом подошел к Корню, который уселся на песке и бросал в спокойное море камешки.

— Сбор сведений — непременное условие скитаний, — проговорил айр, не отрывая взгляда от кругов, порожденных очередным всплеском. — Тебя не удивляло, что в Зеленях так хорошо осведомлены о жизни людей?

— Да я как-то не задумывался, не до того было, — присел рядом с другом. В последние три месяца мне и впрямь было не до отвлеченных вопросов: пытался побольше узнать о нечеловеческих способностях айров, подружиться с родичами. — Хотя, конечно, откуда Веронике, к примеру, о чар-грибе известно?

— Во-во, — кивнул Корешок. — Даже творящие не гнушаются иной раз поучиться у таких простых парней, как я.

— Хорош прибедняться! Не так уж ты и прост. Мне, вон, и в голову не пришло, что ты ищейка. А мог бы сообразить, жулик все-таки, теперь, боюсь, уже бывший. И ведь замечал кой-чего…

— Чего ты там замечал? Ко мне не подкопаешься!

— Угу, не подкопаешься! Правильно тебя сестренка воображалой назвала. Наплел про заработок, а потом выяснилось, что не знаешь, с какой стороны к состоятельной бабе подойти. А уж когда я в Зеленях очутился и узнал, что денег у айров нет…

— Когда я тебя встретил, то не расчитывал, что со мной будешь ходить и в Зеленях окажешься!

— Тимьян, спроси, зачем он сейчас тут очутился, — незаметно подошедшая Эрика мягко положила руку мне на плечо, я поднял на нее глаза. Узоры с платья исчезли, лишь по вороту вилась простенькая веточка, листьями напоминающая плющ.

— Как тебе удалось? — договорив, смекнул, что сморозил очередную глупость. Она же творящая, в конце-то концов! А с вышивкой наверняка проще справиться, чем с охранительной завесой. — Вот что, друзья-подруги, — ни тон Эрики, ни ее слова мне не понравились. Подумать страшно, как они с Корешком будут ежедневно грызться. А мне придется выслушивать и увещевать. Хорошенькое удовольствие! — Я возвращаюсь к Малинке, и ваше общество, как бы ни грело сейчас, при ее дворе окажется лишним. Не хочу вникать, к чему за мной увязались, и повторяю в последний раз: беритесь за руки и топайте обратно!

— Ты, гляди, сам не забудь, что в последний раз послал, — как ни в чем не бывало ухмыльнулся айр. — Лишь предчувствие встречи с лапулей и согревало мне сердце, когда отправлялся из Зеленей.

Я помолчал, подышал поглубже, посмотрел укоризненно на усевшуюся на песок Эрику (та, видно, почуяв, что гнев мой ушел, солнечно улыбнулась) и принялся убеждать Корешка, что против него ничего не имею, но айрице не место в человечьих землях.

— А я разве спорю? — миролюбиво спросил друг, выслушав немало разумных доводов. — Сам предпочел бы без юбок странствовать, да только куда стрекалку девать? В полную силу она, конечно, быстро войдет с помощью первого встречного мужика, но, боюсь, ни ей, ни тебе, ни Клеверу это не понравится.

— Постоять за себя я и сейчас могу! — сверкнула глазами Эрика. — И не вздумай предлагать свои услуги сам знаешь в чем, Хрен!

— Надо же, мне такое и в голову не приходило, — плотоядная ухмылка айра полностью опровергала сказанное. — Никак, творящая, ты ко мне неравнодушна?

Эрика в ответ залилась своим журчащим смехом, который, несмотря на изрядную долю издевки, звучал на редкость приятно. Корешок, впрочем, так не считал, судя по раздраженной гримасе.

Я обреченно вздохнул. Похоже, все-таки придется наслаждаться препирательствами по нескольку раз на дню. Что ж, надо хоть какую-то пользу извлечь из общества родственницы.

— Сестренка, раз уж ты решила скитаться со мной, не откажи в любезности.

— Конечно. Что ты хочешь?

— Помоги освободить мою память.