Лика Верх - Отряд бравой ведьмы. В поисках истины

Я сидела в кустах, размышляя над несправедливостью жизни, в частности — над работой шерифа. Синюг ругался на заднем фоне, а спереди полукругом возвысились объекты наблюдения.

— Мисс Линер? — Искренне удивился шатен. — Что Вы делаете… здесь?

Сказав «здесь» он имел в виду кусты, в которых я сейчас восседала, вытаскивая из волос ветки.

Я листок с куста сорвала и будь я на ногах, точно под нос бы ему сунула.

— Экологию проверяю. Я ведь ведьма, мне по статусу положено. — Я сдунула упавшую на лицо кудряшку. — Вот, посмотрите, какой экологически чистый лист. Куст. Ягоды для употребления будут пригодные. А все почему? — Я поднялась, схватившись за поясницу. — Потому что я, ведьма этого леса, тщательно слежу за растениями. Можете сами убедиться. Возьмите, пожуйте. — Я таки сунула ему под нос этот лист. — Не хотите? Как хотите. А теперь, если вопросов больше нет, я пойду. У меня еще вон сколько леса непроверенного…

Я сделала шаг, ощутив острейшую боль в коленном суставе на правой ноге, но виду не показала. Левое плечо начало безжалостно ныть, а поясница грозилась переломиться пополам. Синюг замолк, видимо, не хотел привлекать к своей скромной персоне излишнее внимание. Пусть просит пролетающих мимо пернатых, своим помогут. А я возвращаться не буду. Мне бы до дома доковылять. Там Вилмар. У него хорошо получается с такими повреждениями справляться.

Фридрих Вильгельм Ницше «Так говорил Заратустра»

Домой я сегодня возвратилась на удивление рано. Заходила в дом, раскорячившись на весь дверной проем, что не осталось незамеченным. Вилмар уже вернулся и теперь смотрел на меня очень недовольным взглядом. Обычно этот взгляд ничего хорошего не сулит.

— Что случилось? — Спросил он, оценивая тяжесть повреждений. Взгляд его зацепился за ветки в волосах. Некогда мне было их вытаскивать. Я думала, как бы под каким-нибудь деревом не остаться.

— У тебя такой вид, словно ты с дерева свалилась. — Заключил он даже не представляя, насколько он прав.

— Бинго! — Воскликнула я, ковыляя к столу. — Именно с него я и упала. Спасала синюга, следила за Правителями и отбивалась от кровожадного паука.

Плюхнувшись на стул я охнула от боли в спине. Да… а если таким каждый день будет? На все моей спины и коленей не хватит.

— Владлена, — Укоризненно начал муж, — Я говорил тебе, чтобы ты не ввязывалась в дела Правителей. Говорил?

Он поставил стул напротив меня спинкой вперед, сел, руки на спинку сложил и смотрит своими янтарными глазами с золотистым отблеском. А чего злиться то сразу? Я ведь предупреждала: мой лес, мои проблемы.

— Говорил. — Согласилась я, не собираясь, в прочем, отступаться.

— Так за каким лешим ты на дерево полезла?

— Я синюга спасала. — Ведь не лгу, ни капельки. — Он ценный кадр в моем штате шпионов. Я — шериф, — Я вытащила одну ветку из волос, — В моем лесу посторонние, — Я стряхнула листья с головы, — Я обязана узнать, что им надо на моей территории. Ты же у себя в Академии во все дырки лезешь. И не говори мне, что это не так. — Не дала я ему возразить. — Когда мы с Аверой решили шабаш ведьм организовать в саду, ты что сделал? Явился в самый разгар праздника. Испортил всем настроение. Подумаешь, решили пару ведьм с хлопцами уединиться. Они ведьмы! Им надо где-то энергию брать. Нет же, тебе не понравилось. Тебя туда, если хорошо вспомнить, вообще никто не приглашал. Это был шабаш ведьм, а не ректора. Мы, между прочим, хотели на Фигову гору отправиться, ты ведь не выпустил никого!

Выдохнула. Высказала все. А что? Я тоже имею право засунуть свой прекрасный нос в дела, касающиеся моего леса. Вилмар смотрел на меня, ничего не говоря. И чего молчит, спрашивается? Обычно далее следует ответная тирада, а молчание — не по сценарию. А все что не по сценарию меня пугает. Хотя, после паука и свободного полета с дерева меня вряд ли можно напугать.

— И чего ты шумишь? — Спокойно спросил Вилмар. — Я тебе могу повторить еще раз и еще, если потребуется, чтобы ты уяснила: оставь это дело Котэну. Он сам во всем разберется.

— Да как же! Котэн мой друг, я обязана ему помочь и я это сделаю. — Я нахмурилась. — Лучше бы просветил свою жену в планы Правителей, чтобы мне не пришлось больше лазить по деревьям.

Вилмар теперь тоже нахмурился.

— Владлена…

— Хватит, Вилмар. Хватит. Ты ведь знаешь, я не останусь в стороне. Лучше помоги мне с плечом, коленом и спиной… — Я выпрямилась, в позвоночнике что-то хрустнуло и по телу прошлась адская боль, обосновавшись в разных местах.

Вилмар тяжко вздохнул, проклиная Котэна с лесом и мою работу.

— Сиди здесь, никуда не уходи, я сейчас.

Он издевается? Как я могу куда-то уйти, будучи в таком… положении? Разве что уползти, и то не далеко.

Муж скрылся в гостиной, высунул голову в дверной проем и со скрытым злорадным удовлетворением, спросил:

— Сидишь?

Ответом стало мое нахмуренное лицо, красноречиво говоря и без слов.

— Сиди. — Кивнул он и снова исчез за дверью.

Издевается он надо мной. Тоже мне, муж. Объелся груш. Жена лес спасает, а он насмехается… Вот возьму и уйду. Вслед за Котэном. Пусть поищет. Поволнуется, помучается. Сам пусть лес спасает, раз я на эту роль по его субъективному мнению не гожусь.

Сидела я, сетовала на несправедливость не только жизни, но и семейной жизни в частности, когда из гостиной донесся далекий голос:

— Милая, а ты случайно не знаешь, кто в нашей семье ведьма? — Я фыркнула, но он этого слышать не мог. — Почему я должен заниматься твоими обязанностями?

Вилмар вернулся на кухню с кипой стеклянных бутылочек.

— Потому что «в горе и в радости, и до гробовой доски». — Процитировала я свою свадебную речь, после которой благополучно сбежала с Котэном и друзьями.

— Обойдемся без гроба. — Отозвался Вилмар. — Я тебя так закопаю. Под березой.

— Ха-ха, ха-ха, ха. — Не умеет он шутить. Совсем не умеет. — Давай уже, лечи меня.

Муж присел на край стола, сжимая в руке стеклянный пузырек.

— А где «пожалуйста»?

Нет, он точно издевается. У меня сейчас спина пополам разломится, а он тут о вежливости речи ведет.

— Лечи меня, говорю, пожалуйста. И желательно побыстрей… — Я случайно дернулась и застонала от боли.

Муж откупорил первую бутылочку. В нос ударил едкий запах стухших яиц и плесневелых томатов. Ни того, ни другого там нет, но запах характерный. Супруг взял столовую ложку, налил в нее этой гадостной жидкости и сунул мне под нос.

— Пей. — Я поморщилась, задерживая дыхание и зажимая нос. Чтоб наверняка.