Елена Славная - Неправильная

— Что будет с девочкой? — он впервые поинтересовался этим, чем удивил меня.

— Это решится после Суда Высших Сил, — уклончиво ответила я.

Врать я никогда не любила. И если есть возможность недоговорить или увести разговор с другое русло — я делала это.

— Когда? — лишь уточнил отец, не задавая лишних вопросов.

— Через пять дней, — ответила тихо из-за возвратившегося страха.

Я не сделала ничего плохого, но ведь и хорошего за мной в достатке не числилось.

— Многие недовольны этим поступком, — после недолгого молчания сказал он, — но именно он спас наши жизни, а также всю Равию, — удивил отец.

— Как это?

— У Евантия был продуманный план. Безумный, но продуманный. Я говорил об этом с Годардом и Раймундом, они тоже так считают. Конечно, когда все осталось позади, можно посетовать на лишения. Но, дочь, ты спасла всех.

Мне в голову это даже не приходило. Смешно! Александрин — спасительница Равии. Не звучит совсем. Да и никто не скажет так никогда.

— А чего лишились остальные? — решила попробовать спросить, раз уж у отца приступ честности.

— Друзей Максайма практически не тронуло, — к моему удивлению, начал рассказывать отец, — они ведь не равийцы. Что с самим Максаймом, он сам до конца не понял.

Я проверила свой дар, не он ли виновник откровенности отца — нет, никакой магии.

— Про Астора ты знаешь, теперь он только наш, — отец улыбнулся своей шутке. — Годард лишился дара полностью, а Юлалия теперь сможет исцелять только Годарда. С Раймундом все сложнее, — на мгновение он замялся. — Ладно, об этом, так или иначе, скоро станет известно. Он теперь при Юджелии.

Я старалась не выдавать эмоций, но герцог-целитель все понял.

— Ты предполагала это?

— Да, — не стала врать. — У Юджелии удивительные способности, она будет прекрасной королевой. Тем более источник Сил действовал через нее. А что с Вевой? — я намеренно увела тему от Армелии, не время еще.

— Вева уже наказана, — уклончиво ответил он.

Понятно, это не его тайна. Но источник ее не тронул.

— Тебе нужно будет принять обязанности Хранительницы официально, провести церемонию, — осторожно произнес отец.

— Знаю, — вздохнула, — но, давай, решим это после Суда. Неизвестно, что решат Силы.

— Твоя правда, — согласился со мной.

— Много людей во дворце? — спросила, подумав о завтрашнем разводе.

— Наших пока мало, но джорманская делегация будет присутствовать.

О, Одноликий! Как же я о них забыла.

— А когда сообщат о смене власти? — разошлась я в вопросах.

— Дочь, я ведь герцог-целитель, — снисходительно ответил он. — Меня не посвящают в политику. Да, я часто слышу об этом разговоры, но честно стараюсь этого избегать. Мне Рода хватает с головой.

— Так бы и сказал, что не знаешь, — проворчала я.

— Не забивай голову ненужными вещами, — отмахнулся он. — У тебя своих обязанностей немало.

'Ох, папа, боюсь, я тебя в очередной раз разочарую!', - невольно подумала я.

Повздыхав, мы расстались. Он ушел, как сказал, к Астору, обнадежив тем, что должен поставить его на ноги, если тот стерпит боль. Я же осталась у себя. Чтобы не уйти в невеселые размышления, занялась бессмысленным, но приятным делом — подбором платья на завтра. Не могла же Александрин Тариская воскреснуть неряхой!

Представление началось! Часть первая — мой развод. Да, это был по сути спектакль с несколькими вольными ролями, но основное действо продумано заранее.

Но лучше так, чем никак.

Во избежание недоразумений, Дамиан был напоен зельями, сваренными отцом. Никогда раньше не подозревала в нем таких талантов. Впрочем, я этим и не интересовалась.

Обязанности короля, ввиду его мнимой болезни, исполнял Раймунд. Юджелия тоже находилась в тронном зале. Еще одна из традиций Равии. О разводе сообщают там же, где объявлялась помолвка. Но служитель Одноликого непременно присутствовал.

Я наблюдала за неспешным сбором людей через маленькое окошечко вместе с Астором, именно он, воодушевленный здоровьем, и проводил меня сюда. Уже собралось порядка тридцати человек, вместе с джорманской делегацией и принцессой Лукиндой.

Я в ней никогда не общалась, но одним своим видом она вызывала во мне раздражение. Очень хорошо, что Астор не мог 'прочесть' меня. Ведь я сама не понимала, почему почти ненавижу эту милую девушку. Глупо как-то. Неправильно.

Нервно передернула плечами. Принц неверно оценил мой жест.

— Не переживай, они все продумали, — шепнул мне.

Вот только мне рассказали лишь мою часть, и то через Веву. Но ничего, помимо главного предложенного аргумента к разводу — неисполнение супружеских обязанностей — у меня припасено много причин к расторжению брака.

Подумав об этом, я расправила плечи и приготовилась к выходу.

— Молодец, — одобрил Астор.

Все чаще стало казаться, что младший принц подменял мой внутренний голос. Уж очень точно он угадывал мое внутреннее состояние.

Обойдя тронный зал по тайному коридору, я вышла в одной из них, недалеко от парадного входа. Астор за мной не пошел, хотя мне показалось, что сделал он это с трудом. Неужели, боялся, что я сделаю что-то, вопреки ожиданиям? Мысленно фыркнув, я подошла к церемониймейстеру.

По традициям, входить мы с Дамианом должны были вместе, как муж и жена. А выходить, исходя из решения общества. Да, вот так вот глупо судьбу несостоявшейся семьи решали другие люди.

Мэтт и Джей привели Дамиана. Конечно, со стороны это выглядело совсем по-другому, но я-то знала, что лорд Зачари пришел далеко не по доброй воле. То ли отворот был настолько стойким, то ли мой муж настолько мерзким — я ни смогла не скривиться при его появлении.

Широко улыбнувшись, Дамиан раскрыл руки с намереньем меня обнять, но я увернулась. И плевать, как это могло выглядеть со стороны.

— Мой драгоценная, чего же, не рада меня видеть? — притворно удивился он.

— Совсем не рада, но радует повод, — позволила себе позлорадствовать.

— Не думай, что все будет так просто, — тихо, чтобы слышала только я, сообщил он.

Странно, я ожидала, что зелье, данное отцом, будет действовать по-другому. Слишком вольно и самоуверенно вел себя Дамиан. Или меня снова обманули?

Обеспокоенно посмотрела на Мэтта и Джея. Должны же они были заметить странности в поведении лорда Зачари? Пришла нехорошая мысль об их сопричастия к земляку.

Слишком много джорманцев стало вокруг.

'Нельзя сдаваться, не повоевав!', - повторяла мысленно.

Кому я была нужна — держать меня в оковах брака? Никому! Все остальное — лишь мои страхи.

Даже для приличия не положила руку на предложенный Дамианом локоть, лишь смерила его насмешливым взглядом. Впрочем, он своей уязвлённости никак не показал.