Р. Метьюсон - Высокий, Загадочный и Одинокий

Ему пришлось заставить себя прекратить лыбиться, он действительно лыбился.

– И я кричала, и он сказал, что не хочет делать мне больно. Поэтому я подумала, что будет лучше, если я сделаю это сама, только я поскользнулась в ванной и упала на прибор. Я только хотела порвать, чтобы мне не было больно в первый раз.

– Понимаю. – Ефраим должен был отдать доктору должное, потому что видел веселье в глазах женщины, но та не смеялась. – В этом есть смысл.

– Правда? Что не так? – Медисон еще больше расслабилась, как только правда вышла наружу.

Доктор посмотрела на Ефраима.

– Возможно, вам захочется подержать ее за руку.

Ефраим взял ее за руку.

– Что такое?

– У вас ушиб. Я так полагаю, что вы падали под углом, потому что поранились только с правой стороны.

– Итак, это не моя шейка.

– Нет, боюсь, так далеко не дошло.

– Что вы имеете ввиду под так далеко не дошло. Он вошел полностью.

– Медисон, у вас необычно толстая плева.

– В смысле?

– Она немного растянута справа. Проникновение было неполным. Это большая редкость.

Она уронила голову на руки.

– Даже после такого, оно цело?

– Нет, мне жаль. Если вы хотите, мы можем провести процедуру прямо сейчас. Я могу завершить разрыв, разрезом.

– Я так понимаю, у меня нет особо выбора, – проскулила Медисон.

– Если вы разденетесь, я сделаю вам небольшую инъекцию и через десять минут я о вас позабочусь.

– И боль уйдет? – Голос звучал полным надежд.

– Я предполагаю, что по большей части уйдет. Опухшая область давит на плеву, на то что от нее осталось. Я думаю, что это должно помочь, да. Но вам все еще будет больно.

– То есть она должна быть разорвана? – спросил Ефраим.

– Да.

– Ей будет больно, если это сделать другим путем? – Он не хотел причинять ей боль и определенно не хотел, чтобы это было врачебное вмешательство.

– Я бы сказала, что это должно быть сделано очень осторожно. С большой заботой. – Она многозначительно посмотрела на Ефраима.

– Я боюсь, что в этот раз ей будет намного больнее.

– Ефраим, просто дай это сделать. Мне больно.

Он заправил ей за ухо прядку волос.

– Мне очень жаль, детка.

– Я знаю.

– Я не могу остаться здесь. – Он прижался в поцелуе к ее лбу.

– И это я знаю. Позвони, пожалуйста, бабушке, чтобы она забрала меня. Вероятно, будет небольшое кровотечение и я хочу попасть домой, как только это закончиться, чтобы отдохнуть. Я знаю, что тебе нужно вернуться на работу, – проговорила она чуть медленнее, чтобы донести то, что хочет сказать.

Он сжал челюсти, но не стал спорить.

– Понимаю. Увидимся позже.

– Держись. Доктор Хан, я буду все еще считаться девственницей?

– Конечно, здесь весь смысл только в растянутой ткани. В вашем случае нужно немного больше помощи из-за необычной толщины, но вы все еще очень даже девственница.

Как ни странно, но Ефраим почувствовал себя лучше. Он все еще будет у нее первым, он проследит за этим.

– Она готова.

– Она в порядке? – спросил он.

Доктор Хан кивнула.

– Лучше так, поверьте мне, учитывая ее проблему она в любом случае оказалась бы здесь.

– Слава Богу! – Он почувствовал огромное облегчение. Ему не нравилась мысль, что Медисон была там одна. Ему хотелось знать, что там произошло, а также держать ее за руку, но он не мог. Он причинит ей вред, если почувствует запах крови.

– Где она? – потребовала Миссис Бакмен, поспешив к ним. Кенди следовала прямо за ней и выглядела очень сосредоточенной. Это был шок.

– Докток Хан, это миссис Бакмен и Эмма Бакмен, мама и бабушка Медисон.

– С Медисон все в порядке. Я выписала ей рецепт на обезболивающее и противовоспалительное. Так как у нее нет страховки, вам лучше забрать их в аптеке на улице Рейнольдс. И ещё, – она достала бланк и вручила его Кенди. – Она о рассрочки платежа. Она должна заполнить эти бумаги и ей нужен поручитель.

Ефраим отстранился от стены, у которой стоял, прислонившись последние полчаса.

– Что вы имеете ввиду, сказав, что у нее нет страховки?

– Извините, детектив. Я не могу больше обсуждать это. Вам придется спросить у Медисон. Я только могу сказать, что некоторые школьные профсоюзы заключают урезанные контракты.

– Спасибо, – пробормотал он. Ефраим никуда не пойдет, не увидев ее. Ему придется задержать дыхание на долгое время и доверить женщинам задавать вопросы.

– Да, спасибо, доктор, – поблагодарила миссис Бакмен.

Кенди посмотрела на бланк.

– Я не могу стать поручителем, у меня плохая кредитная история.

Она слишком поспешно передала бланк матери.

Ефраим сомневался, что Кенди помогла бы Медисон даже, если бы у нее были деньги.

Миссис Бакмен вздохнула.

– Не переживай, я что-нибудь придумаю, что бы ей помочь. Я бы не хотела видеть, как она погрязнет в рассрочке, но если потребуется больше пяти сотен, тогда, боюсь, ей придется платить самой. Мне нужно починить фундамент и перекрыть крышу в следующем месяце.

– Она скоро выйдет, – сказал Ефраим, надеясь сменить тему.

Миссис Бакмен смотрела подозрительно, а Кенди раздосадовано.

– Ефраим, что здесь происходит? – потребовала миссис Бакмен.

– Вам лучше не делать меня бабушкой. Я еще слишком молода для бабушки. – Поэтому она выглядела расстроенной. Дело было не в Медисон. – Я пытаюсь найти приличного мужчину, если я буду бабушкой, этого не произойдет.

– Цыц, Эмма, речь идет о Медисон, а не о тебе. Ефраим, скажи мне прямо сейчас, если моя внучка попала в какую-то переделку, скажи мне об этом прямо сейчас.

– Миссис Бакмен, она в порядке. Она поранилась. Именно поэтому у нее были такие боли в животе, поэтому я привез ее сюда сегодня.

– Как она поранилась?

Он покачал головой.

– Я не знаю, вам придется спросить ее. Думаю, она была слишком смущена, чтобы сказать мне.

Он надеялся, что ей придет в голову достойное объяснение.

Миссис Бакмен ткнула в его сторону пальцем.

– Я доверяю тебе свою внучку, Ефраим. Единственная причина, по которой я не попросила ее переехать в другую комнату, заключается в том, что я не хочу обращаться с ней как с ребенком. Если я почувствую хотя бы на минуту, что ты плохо с ней обращаешься или обижаешь каким-либо образом, я тебя…

– В этом случае я перееду. Я не причиню ей вреда никоим образом, – закончил он. Это было не то, что она собиралась сказать, но лучше и правда.

Дверь, ведущая в смотровую, открылась. До него донесся запах крови Медисон.

Ефраим выдохнул и наткнулся на стену позади себя. Запах крови был слишком сильным, слишком концентрированным. Он закрыл глаза и постарался взять себя в руки.

– Ефраим, с тобой все в порядке? – спросила Мисис Бакмен. Он кивнул. – Ты уверен? – Он кивнул, выдохнул, медленно выпуская насыщенный кровью воздух. Его тело медленно расслабилось.