Анна Одувалова - Горячая афера

Желудок сводило от голода, но едва Лексия переступила порог гостиничного номера, спешно на несколько недель переделанного под мастерскую, ей тут же предложили какао, свежайшую выпечку и несколько модных журналов.

Юркий, худощавый и черноглазый, как все сангрийцы, Фернандо сиял, словно начищенная золотая монета. Две смуглые скромные девушки-помощницы держались чуть поодаль, пока модист рассыпался в комплиментах перед гостьей.

— Моя дорогая Жозель, как давно я не имел счастья тебя лицезреть. Как тебя именовать в этом славном городе, моя хорошая?

— Для тебя я всегда остаюсь Жозель…

Лексия с удовольствием принимала комплименты. Искреннее, неиспорченное корыстью восхищение всегда радовало. Мало кто был способен обожать так искренне, как Фернандо, и получать удовольствие от самого процесса, не требуя взамен ответных чувств.

— Эх… с одной стороны… — Модист замолчал. — Именно Жозель давным-давно покорила мое сердце. С другой — это ведь значит, что ты оставила меня в прошлом, как и давно забытое имя. Так ведь?

— Зачем терзать себя вопросами, на которые невозможно получить ответы? — Лексия пожала плечами. — Давай лучше займемся делом. Времени у меня практически нет, а новое платье нужно, как воздух. Вопрос жизни и смерти.

— Меня смущает выбор холодной цветовой гаммы. Ведь это совсем не твое, — с сомнением в голосе отозвался Фернандо, без возражений сменивший тему. — Давай попробуем более яркий оттенок? Если хочешь голубой, то вот этот! Он изумительно сочетается с твоими волосами.

Фернандо достал переливающийся яркий отрез со стеллажа и развернул его перед Лексией.

— Нет. — Мошенница была непреклонна. — Я покажу тебе, почему выбрала холодный и блеклый оттенок, только… — Лексия выразительно посмотрела в сторону помощниц.

— Все! Быстро отсюда!

Фернандо несколько раз хлопнул в ладоши, экспрессивно замахал руками, и девушки мигом выскользнули за дверь, а Лексия начала медленно меняться, воспроизводя вчерашний образ.

— Это просто изумительно… — прошептал Фернандо. — У меня есть то, что ты хочешь. Я могу предложить несколько вариантов. Какие будут украшения?

— Белое золото, бриллианты и топазы.

— Восхитительно. Я сражен наповал твоей красотой. Второй раз. Ты невероятная и опасная женщина, Жозель.

Лексия слушала с улыбкой и даже позволила поцеловать руку. Фернандо нацелился на оголенное плечо, но было достаточно одного непреклонного взгляда, и мужчина с печальным вздохом отстранился и принялся за работу.

Из его движений исчезла суетливость. В швейной мастерской Фернандо был богом, настоящим и талантливым творцом. Лексия любила наблюдать за тем, как рождаются истинные произведения искусства. И не важно, какие, будь то картины, скульптуры или одежда. Платья от Фернандо были уникальны и неповторимы. Дар этого невысокого юркого мужчины проявлялся в созданных им нарядах. Крупицы магии были почти незаметны, но Лексию привлекали именно они. Ее интересовало, что необычного будет в новом платье. Спрашивать бесполезно, Фернандо такие вещи всегда до последнего держал в тайне.

К счастью, проблему с нарядом удалось решить еще до обеда. Платье, безусловно, требовало доработки, но Фернандо обещал к вечеру его закончить и доставить. Лексии с неудовольствием пришлось называть адрес.

— Высоко ты в этот раз взлетела, сладкоголосая птичка. — В голосе Фернандо слышалась горечь и ревность, которые он не смог скрыть. — Не боишься угодить в клетку, и отнюдь не золотую?

— А кто тебе сказал, что я уже не там? — спросила Лексия, прежде чем уйти.

Самое сложное осталось позади, и Лексия позволила себе немного расслабиться. Ей это было просто необходимо перед сложным вечером. Конечно, ее способность менять внешность очень сильно упрощала уход за собой, но мошенница предпочитала выглядеть хорошо и без иллюзий. Массажи, маски, масла, нежнейшая мыльная пена и сильные умелые руки — все это позволяло чувствовать себя замечательно. На дома красоты мошенница не жалела ни денег, ни времени.

В Новартусе у нее было одно любимое место. Оно обладало неоднозначной репутацией, в основном из-за того, что не являлось закрытым женским мирком. По мнению многих, дома красоты должны были походить на больницу для нобиле, в которой, правда, не лечат недуги, а пытаются прогнать старость.

«Сангрийский источник» ломал стереотипы, он был создан не для того, чтобы лечить, а для получения удовольствия. В том числе и чувственного, не имея при этом ни малейшего сходства с публичным домом.

Обслуживающий персонал состоял на девяносто процентов из мужчин, и это приводило в бешенство весь высший свет. Мужья ревновали и не пускали жен в «рассадник греха», а сами нобиле, втайне мечтая попасть в сильные руки одного из красавцев «Сангрийского источника», на публике показательно морщили напудренные носики. Поэтому здесь собирались преимущественно дамы полусвета. Истинные нобиле сюда не заглядывали, опасаясь запятнать идеальную репутацию, а зря. В доме красоты работали лучшие специалисты. Отсюда любая женщина могла выйти умиротворенной и преображенной, но нобиле предпочитали вызывать рин косметичек на дом и довольствовались их не всегда профессиональными услугами. Любительницы не могли похвастаться ни магией, которой было пропитано все в «Сангрийском источнике», ни дорогими качественными средствами, ни должным навыком массажа. Да и силы в женских руках было не столько, сколько в мужских.

Сама мошенница сделала выбор в пользу именно этого дома красоты, едва узнала о его существовании. Нобиле Летиция не могла сюда прийти, а вот девушка свободных нравов и не совсем честной профессии Лексия — вполне. И ее здесь хорошо знали и любили за легкий характер и щедрые чаевые.

Особняк, в котором располагался «Сангрийский источник», стоял на одной из центральных площадей города, и сам факт размещения здесь такого непотребного заведения вызывал раздражение у почтенных нобиле. Но хозяйка дома красоты — сорокалетняя шикарная рина Сильва — уже лет десять была постоянной и нежно любимой фавориткой градоначальника. Дом в центре и разрешение заниматься чем душе угодно, — самая малость, которую он мог предложить своей любимой, но незаконной подруге.

Здесь все буквально вопило о роскоши, комфорте и удовольствии. В холле посетительниц приветствовали услужливые миловидные девушки — для скромниц и тех, у кого имелись слишком ревнивые покровители, — и обнаженные по пояс улыбчивые юноши. Все как один — голубоглазые блондины. Хозяйка питала к ним слабость.

— Рина Лексия! — К мошеннице подскочил высокий загорелый Антуан, который мог бы выступать на арене, но предпочитал облагораживать женские тела и вести неторопливые беседы. Лексия его любила нежно, ибо второго такого специалиста отыскать было невозможно, пожалуй, во всей Перегрийской империи.