Юлиана Кен - Хищность

Рука Романа ожила. Она гладила мою нежную кожу, играла со мной, дразнила меня. Я пыталась скинуть ее — она ускользала и возвращалась. Я резко встала на ноги.

— Элена? — глаза Верена сверкнули, и он улыбнулся, тогда как взгляды всех присутствующих метнулись в мою сторону. — Тебе, дорогая, это будет особенно полезно. Я рад, что ты решилась на день без света. Тебе нужен помощник, поводырь…

Роман поднялся и положил свою руку мне на плечо. Тогда Верен забыл про нас. А я, злая и обиженная, торопливо вышла из-под навеса.

— Ты сделал это нарочно?

— Прошло много времени, Элейн. Я давал тебе много времени, — я испугалась того человека, тень которого видела на фоне озарённого ярким светом помещения. — Я хочу, чтобы ты стала моей.

Веги никогда не говорят «моей». Они говорят «со мной». А хищники другие. И в тот момент слишком сильно Роман напоминал Димитрия, слишком жесткий и решительный он был.

— Спокойной ночи, — кинула я через плечо.

— Завтра на рассвете я приду, Элена, и завяжу тебе глаза. Будь готова.

Той ночью я долго лежала рядом с беспокойно спящей Арией и глядела в потолок палатки. А внутренний голос снова кричал мне: «Беги».

— Как прошел вечер?

— Ужасно! — громко ответила я на вопрос подруги, когда вернулась с лекции Верена и увидела, что дочь задорно играет на теплом одеяле, подаренном Романом.

И снова он…

— Что случилось? — участливо поинтересовалась Лючия.

— Роман вынудил меня согласиться провести день с завязанными глазами! Ты представляешь?! И он станет моим поводырем.

На приятном лице зрелой женщины появилась обнадеживающая улыбка.

— Все будет хорошо, Элена. Он позаботится о тебе лучше, чем кто-либо другой сделал бы это.

Я надрывно засмеялась, обнимая невероятно довольную моим появлением Арию.

— Вся проблема в том, что он может слишком хорошо позаботиться обо мне, Лючия!

Подруга коварно ухмыльнулась и подмигнула мне.

— Значит, завтра я забираю Арию, правильно?

— Если ты не сможешь, придется отложить мое наказание, — обрадовалась я.

Лючия так лукаво улыбнулась, что я не смогла удержать ответную ухмылку.

— Ты прекрасно знаешь, что завтра у меня выходной. И будь моя воля, я бы предпочла проводить все свое свободное время с твоей дочкой. Честно говоря, я считаю ее внучкой, которой у меня никогда не было. И люблю вас обеих, как родных.

Я крепко обняла Лючию и тепло попрощалась с ней, пообещав принести Арию на рассвете.

Ночь выдалась тревожной. Я долго не могла уснуть и проснулась, когда хмурое небо только начало приобретать темно-синий предрассветный окрас. Ария почувствовала мое волнение и открыла свои изумительные бирюзовые глазки. Я покормила малышку и отнесла ее Лючии. Шли минуты. Лагерь просыпался. Отовсюду доносились голоса и шорохи. Кричали петухи. Пели жаворонки. Может быть, Роман забыл про меня?

И как только спасительная мысль закралась в мою голову, появился он с куском черной атласной материи. Роман по-хозяйски пробрался в мою палатку и изнутри застегнул молнию. Стало отчаянно тревожно.

— Ты готова?

Я неуверенно кивнула.

— Нужно посидеть минут пять с закрытыми глазами прежде, чем ты окунешься во мрак.

Звучало жутковато. А учитывая то, что рядом сидел жаждущий моей плоти хищник, мне казалось, будто я закрываю глаза, стоя на краю пропасти. И делаю шаг вперед…

— Элейн, доверься мне!

Я сомкнула веки. Не стало тряпичных стен палатки и Романа. Я услышала порывы ветра, развевающие натянутые материи и сохнущее на веревках белье. Звонкое задорное пение птиц зазвучало громче, где-то пролетела пчела.

— Спасибо, — ласково прошептал мой мучитель.

Ладонь Романа перевернула мою ладонь. Его пальцы сплелись с моими, тепло его руки согревало меня.

— Твои ощущения усилились, Элейн. Ты слышишь и чувствуешь то, что не замечала прежде. Скоро ты начнешь узнавать о тех явлениях, о которых и не подозревала до этого дня.

Я почувствовала прикосновение Романа к моим лодыжкам и вздрогнула. Он снял с меня обувь.

— Ты пойдешь босиком.

Было неприятно и больно. Сухая трава и мелкие ветки кололи ступни, земля в тени была слишком холодная, а на солнце — горячая, даже обжигающая. Вопреки моим ожиданиям, Роман почти все время молчал, не предупреждая о торчавших из травы высоких корнях деревьев или крупных камнях. Вскоре я приноровилась к его темпу, начала ступать осторожнее, на ощупь исследуя дорожки лагеря. Как же много мы не знаем об окружающем нас мире! Как ужасно скудны наши обыкновенные ощущения!

— Через два шага будут ступеньки, — ровный безликий голос Романа ничего не рассказал мне о настроении его обладателя.

Мы зашли в столовую.

— Я сам возьму для тебя завтрак.

Я нахмурилась, и нехотя кивнула. Сегодня повадырь устанавливает правила, а мне остается слепо следовать им. Несколько минут я ждала за столиком. Было невероятно одиноко и волнительно. Кто угодно мог задеть меня, коснуться, толкнуть, а я бы даже не поняла, кто это был — после часов погружения во мрак глаза не сразу воспринимают свет. Даже если бы я сорвала непроницаемую повязку, ушли бы минуты на полное восстановление зрения.

Я почувствовала, как кто-то опустился на лавку рядом со мной.

— Роман, это ты? — не смотря на то, что я находилась в переполненной людьми столовой, чувствовала себя так, словно была одна ночью в темном пугающем своей неизвестностью лесу.

— Да, это я, Элейн, — уверенно произнес хищник. — До самого заката я буду с тобой. Ничего не бойся!

Я неуверенно улыбнулась.

— Что на завтрак? — приятные ароматы, наполнявшие помещение, пробудили мое любопытство.

— Ты, действительно, хочешь узнать это прежде, чем попробуешь?

Улыбка сама расплылась на моих губах — я поняла его игру.

— Хорошо. Я готова!

Обычно, на завтрак в лагере предлагалось четыре блюда — два вегетарианских (салаты, нарезанные фрукты, иногда, супы) и два хищных, содержащих яйца и молоко. Я ощутила прикосновение чего-то мягкого и теплого к своим губам и открыла рот. Мой язык лизнул нечто солоноватое и живое.

Я удивилась, но еще больше поразила самого Романа своим восторженным восклицанием:

— Как вкусно!

Хищник убрал свои пальцы, и я услышала, как он с шумом вдохнул. Неужели, Роман надеялся смутить меня?! Я засмеялась и обратила внимание на то, что вокруг нас стало чуть тише — очевидно, многие наблюдали за мной и тем, кого уже длительное время считали моим мужчиной.

— Тебе повезло, что я не укусила! — я задорно улыбалась, не имея ни малейшего представления об эмоциях моего поводыря.

Я почувствовала новое прикосновение к моим губам. На этот раз нечто неизведанное было прохладным и твердым. Я облизала, а после и откусила кусок спелого арбуза. Божественно. Роман чередовал фрукты, которые слепо доверяя ему, я пробовала на вкус. Он ничего не говорил, но по тому, что неизменно предлагал мне новую пищу, как только я пережёвывала прежнюю, я поняла, что главный помощник Верена внимательно наблюдает за моей трапезой. Было чрезвычайно интересно, какой он находил меня: красивой или неуклюжей, вульгарной, а может даже эротичной. Но все то, что Роман делал, отдаленно напоминало длительную прелюдию перед занятием любовью.