Мими Памфилофф - Случайно влюбилась в… Бога?

Они были тайным обществом из высокообразованных и безгранично преданных людей, задействованных по всему миру. Сейчас Вотан корил себя за то, что не предупредил о своем путешествии, но на это не было времени.

– Я просто проходил мимо. – Резкая боль внезапно взорвалась в голове Вотана. Он вздрогнул и застонал.

Петен выскочил и вернулся с миской.

– Попробуй это лекарство.

Сладкий вкус пробудил странные размытые изображения: печенья, посыпанные сахарной пудрой, маленькие шоколадные пирожные, и дюжину других.

Он видел себя, стоящим в фартуке посреди огромной белой кухни. Он возится с тестом и напевает «Мадам Баттерфляй», которая звучит на заднем фоне.

Рыжеволосая женщина с глубокими зеленными глазами подкралась к нему сзади и обняла худенькими, бледными руками за талию, оставляя нежный поцелуй на лопатке. Кто она? Женщина из видений Симил?

Его сердце наполняется теплом, когда он опустошил миску и боль рассеялась.

– Вкусно, можно еще? – Он испытал странное ощущение. Вотан хотел, увидеть ее снова. Нет, он просто обязан увидеть ее снова. Потеря видения мгновенно вызывает пустоту в груди.

Петен снова кивнул.

– Я скоро вернусь.

Вотан лежал, уставившись на соломенную крышу, чувствуя покалывание в теле, пока оно само исцеляло себя, тепло тропического воздуха, успокаивало кожу. Его разум лихорадочно работал.

У него было желание вернуться обратно к Симил и больше расспросить о женщине. Но он никуда не собирался уходить до тех пор, пока не разберется со жрецами, за которыми гнался.

И теперь ситуация вышла из-под контроля: человек, которого описал Петен, без сомнения, был одним из братьев Вотана.

Наши дни. Нью-Йорк.

Волосы на шее встали дыбом, словно иголки дикобраза. За мной следили. Стоило ли мне убежать? А если, этот человек последует за мной? Нет, я не могу уйти. Я должна успеть на самолет. На чертовски важный самолет.

– Гай? Ты здесь? Кто-то следит за мной.

Тишина.

– Гай? Где тебя черти носят?

Нет ответа. Дерьмо.

Минуту назад, я наслаждаясь потягивая холодный ром с колой, пока наблюдала за людьми – мой непревзойденный излюбленный вид спорта – за маленьким, шатким столиком в аэропорту, в баре с видом на терминал.

Конечно пить в пять утра отвратительно, но из-за неоновых вывесок, гласивших "пиво" и развеселой компании в шлёпках, нарушавших это правило, начав свой отпуск, сделали этот факт приемлемым.

Я повернулась в своем кресле, так как появилось неприятное предчувствие. Мои нервные окончания покалывали.

Там, в углу, я заметила огромного мужчину с густыми длинными черными волосами, который вышел из тени. Или, по крайней мере, я подумала, что он вышел. Вместо этого тень окутала его тело, как тяжелый плащ, когда он подошел ближе.

Его глаза, цвета тропического океана, внезапно сверкнули сквозь тьму. Прежде чем я успела убежать, мы оказались лицом к лицу, но он здесь не для того, чтобы потанцевать или купить мне выпить.

– Я везде тебя ищу, – сказал он весьма привлекательным, глубоким голосом.

– Ищите? – повторила я, и невольно потянулась к нему. Я глубоко вдохнула. От него пахло черной лакрицей.

Мужчина протянул руку и обхватил мою щеку. Его прикосновение было потрясным.

– Ты ведь знаешь, что принадлежишь мне.

Мой будильник завопил и я, вся мокрая от пота, вскочила с кровати. Я провела руками по влажным волосам.

– О Боже. Что это было?

"Еще один горячий сон обо мне, конфетка?" – спросил Гай, нереальным голосом, от которого замирает сердце.

Да верно, я слишком много думала о нем, но в этот раз всё по-другому.

– Я вижу во сне лишь как бью тебя по яйцам, – солгала я, – И кстати, ты, как правило, похож на тролля из Властелина колец. Я уверена, что это предостережение.

"Примерно через двадцать часов, ты будешь очень разочарованной. Я слышу звон колоколов женского монастыря в твоем будущем".

– Я никогда не соглашалась на твое пари. Помнишь? Кроме того, какое тебе дело до обета целомудрия? У тебя какой-то странный фетиш? Разве это нормально для дряхлого пещерного существа?

Гай рассмеялся и мгновенно воспламенил каждую клетку моего тела. Его смех мог бы растопить полярный ледник.

Его смех был сильным, но и привлекательным тоже. В высшей степени заразительным. Я могла бы слушать его остаток своей жизни, и всё равно было бы мало.

Мужчина из сна вдруг промелькнул в голове.

Я села на край кровати и потерла лицо. О Боже. Может быть, это предчувствие. Я никогда не была одна, но это не исключает возможность.

Этот мужчина был не только могущественным и неотразимо соблазнительным, но даже не видя его лица, я поняла, что он определённо опасен.

– Гай, твои глаза случайно не бирюзового цвета?

Прошло несколько минут прежде чем он ответил.

"Почему ты спрашиваешь"? - Его тон раздражал.

– Ответь мне. – Я схватила с крючка за дверью цветной, махровый халат.

"Ты первая".

Я внезапно почувствовала, как мой желудок упал. Почему он перевел стрелки? Если у него не бирюзовые глаза, то вопрос весьма безобидный.

– Нет. Без игр. Не сейчас.

"Они не бирюзовые. Теперь скажи мне, почему ты спрашиваешь?"

Лгал ли он? Я не услышала в его голосе обычной уверенности. Неужели все изменит то, что у него бирюзового цвета глаза? Я решила, что нет

Я намерена пройти через что угодно. Даже если меня это убьет.

– Просто так. У тролля из моего кошмара были бирюзовые глаза, – солгала я.

Он зашипел от разочарования.

"Иди собирайся. Ты тратишь время".

Как и ожидалось, Генерал перепадов настроения не чувствовал себя настолько спокойным в данной ситуации, которая подразумевалась стать реально опасной.

Казалось, чем ближе мы подбирались к аэропорту, тем сильнее он матерился. Чем вызывал у меня сильную головную боль.

Когда мы наконец взлетели, я накинула капюшон розовой толстовки и равнодушно отвернулась к окну слева от меня.

– Не мог бы ты успокоится? – тихо рявкнула я.

"Успокоиться? Я спокоен как удав!"

Мне хотелось рвать волосы на голове.

– Пожалуйста? – умоляла я.

Он вздохнул.

"Я сожалею. Эмма? Я поблагодарил тебя?"

– Примерно раз десять. Но если ты действительно хочешь отблагодарить меня, как на счет дать несколько ответов, которые ты обещал.

"Не сейчас".

– Почему нет? У нас был уговор, помнишь?

Он зарычал.

"Что ты хочешь знать, конфетка?"

– Что ты такое?

"Любой другой вопрос, кроме этого".

Я фыркнула в знак протеста.

– Кто ты?

"И этого".

Прежде чем я снова запротестовала, он пошел навстречу.