Карина Демина - Наша светлость

– Вы ведь не выдадите его? – Гавин наблюдал за Тиссой настороженно, точно ожидая от нее подвоха.

– Выдам. Обязательно.

Потому что подло так поступать!

И нога болит.

– Не надо! Он хороший! Он очень хороший… он умный, и добрый, и…

И следующие полчаса Тисса слушала, с каким замечательным человеком она связала свою жизнь. Их сиятельство обладали неиссякаемым списком достоинств – и как в одного человека вместились-то? – о которых Гавин рассказывал с искренним восторгом. У него и глаза-то сияли… впору поверить, что их сиятельство тщательно скрывают от Тиссы другое свое обличье – благороднейшего человека.

– Гавин, – Тисса поняла, что слушать больше не способна, – если ты не замолчишь, я заору. Громко. И кто-нибудь придет на помощь.

…выбьет дверь…

…их светлости донесут, что тан ослушался приказа…

…а Тисса соучаствовала и, более того, сама стала причиной побега. Она же корабль увидела…

– Ты же не выдашь. – Гавин сел на пол и скрестил ноги.

Где это Тисса подобную позу видела? О нет, двух танов она не выдержит.

– Не выдам.

В конце концов, вдруг случится чудо и об этом приключении никто, кроме Гавина не узнает?

– Тебе не надо бояться. Мой лорд не позволит тебя обидеть.

Чудесно. Вот только верится слабо. Да и никто не обижает Тиссу. Просто получается все как-то нелепо.

– А он скоро вернется? – На часах была половина пятого.

– Если повезет, то скоро.

Хотя бы лгать не стал.

Стало тихо. Слышно было, как трещат дрова в камине и щелкают шестеренки в часах. В трубах урчала вода, а откуда-то издалека доносились звуки клавесина. Этот инструмент Тисса никогда не осилит. У нее пальцы толстые и неповоротливые.

– И что мы будем делать?

Гавин пожал плечами и почесал переносицу:

– А что ты хочешь?

Чтобы дверь открылась, а их сиятельство вернулись, осознав, что поступили нехорошо.

Или еще какое-нибудь чудо.

– Не знаю… – Взгляд скользнул по книжным полкам.

Вряд ли там отыщутся баллады о любви… или хотя бы стихи. Тан не походил на человека, который стихами увлекается. Да и вообще обрадуется ли он, узнав, что Тисса в его библиотеку руки запустила?

С другой стороны, сам виноват.

И если совсем-совсем трогать нельзя, то Гавин скажет.

– Тут всякие есть. – Гавин поднялся и, подобрав шаль, о которой Тисса напрочь забыла, сложил ее. – Есть про то, как корабли строить. И еще про дома… про всякие земли. Что там растет и что живет. Есть с рыцарями… и вот про животных. С картинками.

Тисса согласилась на животных, но фолиант пришлось вытаскивать вдвоем. Обтянутая черной кожей с россыпью заклепок, книга выглядела ужасно зловещей.

И на столе не поместилась.

С другой стороны, ковер теплый и мягкий, а платью хуже все равно не будет. Гавин на правах хозяина открыл книгу.

– Здесь про всех-всех зверей есть… вот, смотри. Это – саблезубый тигр… они в Самалле водятся. Мой лорд там был и охотился даже. У него и шрам есть.

Шрамов на его лорде было с избытком. И Тисса очень боялась, что после сегодняшней прогулки добавятся новые. А рисунки были красивыми. Подробными. И очень настоящими.

Махайродонт {16} выглядел почти живым.

У дедушки была его шкура и ожерелье из длинных изогнутых клыков. Он тоже бывал в Самалле, но почему-то не слишком любил рассказывать об этом.

– Медведь… они разные есть. И на Севере живут самые большие из всех. Ну, не там, где мой дом, а еще дальше. Там, где всегда лед.

Огромный зверь с непропорционально маленькой головой стоял на задних лапах. Было что-то человеческое в его позе и взгляде.

– А это моа {17} – слоновья птица… они траву едят. Но огромные-огромные…

– Ты уже читал?

Тисса лишь картинки разглядывала.

– Учил.

– Зачем?

Вряд ли рыцарям пригодятся такие знания.

– Ну… мой лорд сказал, что глупо не учить, если можно выучить.

И Гавину оказалось достаточно.

– Гиена.

Он побледнел и как-то очень быстро перевернул страницу, но потом передумал и вернул гиену назад. Отвратное существо с массивными плечами, тонкими задними лапами и низко посаженной головой.

– Они очень свирепые. И сильные. У них зубы такие, что… ломают кости. Пахнут мерзко. Гийом всем своим сказал, что месяца не пройдет и ты будешь принадлежать ему.

Тисса моргнула, пытаясь осознать только что услышанное.

– Я знаю тех, кто ему служит. Гийом любит хвастать. И умеет красиво говорить. Женщинам это нравится. Но ты не приходила. И он разозлился.

Настолько, чтобы нанять убийц. А если бы Тисса согласилась тогда?

– Не слушай его. – Гавин лег на живот и подложил руки под подбородок. – Он… жестокий.

– Он тебя бил?

– Он всех бьет. Я думал, что везде так… рыцарь должен уметь переносить трудности. Стойко.

Какой из него рыцарь? Он же маленький еще. Всего на пару лет Долэг старше. Круглолицый и курносый. Лохматый вечно, как будто гребень потерял. Рыцари не такие… А какие? Раньше Тисса думала, что знает.

– Если холодно. Или есть хочется. Или мерзко… плакать нельзя. Только хуже будет. Надо быть сильнее. И я пытался. Честно. А потом он запер меня с гиеной.

Вот с этим чудовищем в пятнистой шкуре?

– Гиена была очень голодной и злой. Ее посадили на цепь, такую, чтобы хватило почти до самого края клетки. А на меня ведро крови вывернули.

Тиссу замутило.

– Она чуяла кровь и рвалась. А я стоял.

– Долго?

– Всю ночь. Было очень страшно. Я думал, что цепь не выдержит. Или крепление. Или вдруг она сумеет как-то вывернуться… у меня ведь ничего из оружия.

– И ты сбежал? Потом?

Гавин кивнул и перевернул страницу, скрывая чудовищное существо. Он все-таки рыцарь, если может о таком рассказывать. Тисса не дожила бы до утра – умерла от ужаса прямо на месте.

Она вообще жуть до чего трусливая. Пауков боится. И мышей. А тут – целая гиена.

– Мне было стыдно, но… я не мог там оставаться. Он бы снова меня отправил.

– Почему его не судили?

И почему не нашлось никого, кто остановил бы… это же неправильно, когда такой человек остается безнаказанным.

– За что? – Гавин глядел с грустью. – Я ведь целый. Ни царапины даже. Он так папе и ответил. А если я боюсь животных, то значит – трус и толку с меня не выйдет. И что я, наверное, даже не Деграс… что только ублюдки и рабы настолько трусливы. Папа очень разозлился.

И отдал Гавина в оруженосцы их сиятельству. Тан не обижает Гавина. Если бы обижал, Гавин не стал бы так его хвалить. И говорил бы совсем иначе.

– Почему ты мне раньше не сказал? Про… Монфора.

Наверное, потому что у Гавина были сестры и он их любит так же, как Тисса любит Долэг.

– Ты бы мне не поверила.

Пожалуй, что так. И Тиссе стыдно. Ну почему она такая наивная?

– Не расстраивайся. – Гавин раскрыл страницу со странствующим паладином. – Я тоже сначала не верил, что Гийом такой. Думал, что пугают на новенького… а они всерьез.