Вера Окишева - Взмах чёрного крыла

Тяжёлая мужская нога прижала меня, как каменная глыба, а мерное дыхание подсказало, что Гетер уже спит и даже не чувствует, что я пытаюсь вырваться из его объятий. Через десять минут безуспешной борьбы поняла, что выбилась из сил. Я не сумела ни сдвинуть хотя бы на миллиметр его бедро, придавившее мои ноги, ни отцепить его руку от своей талии.

Я выдохнула, прикрыв глаза. Всё бесполезно. Я слушала, как дышит Гетер, постепенно согреваясь в его объятиях. Осторожно сняла туфли, пнула их с кровати на пол. Затем развернулась в крепких руках, которые каждый раз сжимались, стоило мне сильнее дёрнуться, легла на спину и повернула голову набок, рассматривая лицо советника моего отца.

Странный он какой-то. Умом я понимала, что любой оборотень будет заботиться о человеке просто потому, что он вкусный, но опять же не обязательно заключать с ним глупые сделки, ценой которых будут поцелуи. Я незаметно для себя подняла руку и задумчиво погладила губы Гетера. В голове не укладывалась его странная игра. Может взять силой — не берёт. Не обязан обучать, да и вообще ему невыгодно столько времени уделять мне, но уделяет. Другой на его месте запер бы меня, никуда бы не пускал, потребляя мою жизненную энергию, пока полностью бы не выпил вместе с душой. Пусть я и полукровка, но так же питательна, как и чистокровный человек.

Но Гетеру и не надо было этого. Он шёл мне на уступки, помогал, делился своими знаниями. Если бы я верила в его альтруизм, то, наверное, была бы более дружелюбна к нему, но от неосмотрительного шага — полного и безоглядного доверия — меня удерживала интуиция. Что-то он скрывал от меня, этот черноокий ворон.

Я проснулась от того, что мама, как обычно, гладила по волосам, чтобы я проснулась.

— Ещё немного, мам, — попросила я её, переворачиваясь на бок и утыкаясь носом в безумно приятно пахнувшую подушку. Это был мужской аромат с нотками лимона и чего-то ещё.

Мамина рука сместилась на талию, затем погладила бедро. Я распахнула глаза, отчётливо осознавая, что мама себе такого бы никогда не позволила, обычно она отвечала, что завтрак уже ждёт и уходила. На меня насмешливо смотрел советник, к которому я прижималась, и это его рука блуждала в районе поясницы и чуть ниже.

— Доброе утро, Тина. Пора завтракать.

Я с удивлением рассматривала оборотня, не понимая, что он делает у меня в кровати, потом до меня дошло, что это я в его спальне, а ещё зачем-то вспомнила о нашем поцелуе, и о том, что я теперь могу колдовать. Резко села и, вытянув руку, раскрыла ладонь, бабочка тут же взмахнула крылышками, взмыла под потолок.

— Не приснилось, — с облегчением выдохнула я, поворачиваясь в Гетеру. — Ты обещал рассказать, как узнать — универсал я или нет.

— Тина, тебе не кажется некрасивым постоянно напоминать, что я тебе обещал? Я разве не выполнил хоть какое-то своё обещание?

Я недоумённо на него взглянула, затем поняла, что опять его обидела.

— Прости, я знаю, что это, наверное, выглядит совсем невежливо, но если мне не поможешь ты, то я не знаю, к кому ещё смогу обратиться. В этом мире у меня пока нет друзей.

— То есть ты всегда пользуешься своими друзьями? — усмехнулся Гетер.

Он лежал на боку, подперев голову рукой.

— Неужели ты настолько беспомощна, что тебе требуется постоянно помощь?

Он осуждал меня, и терпеть это было выше моих сил.

— Я не беспомощна, просто порой всем требуется помощь, как сейчас мне. Я понимаю, что ты занят, поэтому и пытаюсь поскорее научиться и узнать всё, что мне потребуется для самостоятельной жизни. И потом я смогу обходиться без тебя.

— Скорее бы, — пробормотал Гетер, вставая с кровати.

Я тоже поднялась, разозлившись. Не хочет помогать и не надо. Сама справлюсь. Я выскочила из его спальни и вернулась в библиотеку. Тионир всё так же был включён, но книги отсутствовали. Я набрала в поисковике вопрос, и умная машина предоставила мне полный список книг, которые тут же оказались на столе. Я схватила первую попавшуюся и начала читать.

Проверка на универсальность проводилась с помощью камней, содержащих в себе все элементы. Испытуемому стоит лишь прикоснуться к нему, и камень раскрашивается в соответствующие цвета тех стихий, которые откликнулись на прикосновение. Всего стихий было семь: небо, воздух, вода, огонь, земля, свет и тьма. Я сначала не понимала значения силы «Небо», пока не прочитала, что некоторые оборотни рождаются бескрылыми и не умеют летать. То есть у них нет второй ипостаси — ворона, другими словами — они инвалиды, и их удел земля.

Камней, определяющих стихии, было не так и много, всего несколько штук, один из них хранился в императорской семье, остальные в учебных заведениях, таких, как имперская академия.

Я расстроилась. Но был описан и другой способ, позволяющий на практике определить способность к стихиям. Для этого были нужны заклинания, ровно семь, столько же, сколько и стихий.

Встав с кресла, я положила книгу так, чтобы иметь возможность спокойно читать заклинания, как вдруг услышала насмешливое замечание от дверей. Гетер опять неслышно подкрался и стоял, облокотившись плечом о косяк.

— Ты же не собираешься разнести мне библиотеку?

Я испуганно оглядела помещение, осознав, что если бы не насмешник Ли, то так бы и поступила. Я не подумала о том, что заклинания могут причинить ущерб этой сокровищнице знаний.

— Пойдём завтракать, непоседа, — ласково позвал советник, чем ещё больше обидел. — Затем на полигон, там и испробуешь силу.

Он, конечно же, прав, я сначала делаю, потом думаю, но все равно обидно слышать так часто замечания из его уст.

— Переоденься, Тина, — у лестницы приказал Гетер, а я только сейчас заметила, что он, в отличие от меня, не ходил по дому в халате, а одет в тунику и свободные тёмные брюки.

Я кивнула ему и поспешила к себе в спальню, где меня ждал не самый приятный сюрприз — сплетничающие обо мне служанки. Я остановилась возле дверей, рядом с охранниками, которые не пойми кого охраняли, и вместе с ними слушала, как судачат эти вороны.

— Она у него была? — услышала я голос Онги.

— А где же ей ещё ночевать, раз не у себя. Господина наверняка ублажала, как и положено наложнице.

Я опустила голову, прекрасно слыша презрение, свозившее в голосе Юми, которая так виртуозно лебезила передо мной, а за глаза говорит гадости!

— Он, надеюсь, вдосталь полакомился ею, и сегодня не будет такой злой, как обычно, — продолжила разговор Онга.

— Не знаю, по мне так пусть хоть всю съест, лишь бы нас не трогал. Я устала постоянно дёргаться от его криков.

— Но сегодня пронесло, — неуверенно шепнула помощница.

— Как ещё нам глаза не выклевал за то, что проворонили её? — сокрушалась в ответ Юми.