Кэмерон Джейс - Красота никогда не умирает (ЛП)

— Не порти тарелку, – сердито сказала Королева. – Стоимость этих вещиц – миллионы. Если я не отыщу Семерых Потерянных, то попробую толкнуть их вышестоящим демонам в Мире Сновидений.

Я спрыгнул со стола и потянулся, пренебрегая одержимостью Королевы контролировать все и вся. Дабы привлечь внимание Королевы, я еще раз потянулся, подчеркивая привлекательность изгибов моего стройного тела. Рядом с ней действительно хотелось повзрослеть, поэтому, собрав волю в кулак, я сопротивлялся. Взросление – отстой. Вот почему я никогда не поощрял наши встречи: она запудривает мне мозг.

Надо чем-то заняться, пока она задает вопросы, заодно и голову проветрю. Я дважды хлопнул в ладоши, и мириады волшебных светлячков осветили до этого темный зал. От внезапной яркой вспышки Королева зажмурилась.

— Горбунок, – воззвал я и затем приказал. – Баскетбольный мяч, в студию!

— Что? Баскетбольная площадка? В особняке Дракулы? – на лице ее читалась обида, и она снова напомнила мне родителей, которые бесятся от того, что их дети – всего лишь дети. Из темноты выкатился разукрашенный в цвета радуги баскетбольный мяч. Горбунок не мог обойтись без нагнетания жути.

— Продолжай, моя Королева. Я весь обратился в слух, – произнес я, ведя мяч. А мячик-то волшебный и потому – бесшумный.

Королева нетерпеливо вздохнула, но прекрасно понимала, что меня не проймешь. Если мне скучно, то я должен во что-нибудь поиграть.

— Ну ладно. А что ты скажешь про этот кусок дерева? Я нашла его в домике вместе с остальными предметами. Похоже на обломок стула.

— Где дерево – там дятел, – отозвался я.

Королева задумалась.

— Да шучу я, – я забросил мяч в корзину. – Давай по-честному. Я не знаю. По мне так, эта деревяшка не обломок стула, а чей-то нос, – тут я подмигнул ей.

— Не может быть. Пинокио – даже не сказочный персонаж.

— А бы сказал: он даже не человек, – взлетев к потолку, я затем со свистом приземлился. Я старался не выпячивать слишком свою способность летать. Двуногим от этого не по себе становится.

— Моя Королева, я снова тебя подловил, – сказал я, подмигивая.

— Уже не смешно, Питер, – она сжала челюсти. – Мне нужна хотя бы одна зацепка, и я начну поиски. Что ты думаешь о кружке? Только не заливай про святой грааль.

Я остановился, разглядывая кружку. Интересненько, она целиком стеклянная. Потирая баскетбольный мяч, я констатировал:

— Кружка, стеклянная.

— Ты думаешь о том же, о чем и я? О Золушке?

— Не все что стекло имеет отношение к Золушке, – возразил я. – Хватит с нее стеклянных туфелек, кружка-то ей зачем? Тем не менее, это очень подозрительно.

— Я всегда знала, что эта мелкая колхозница путается с моей дочерью.

— Даже если так, какой смысл Золушке быть одной из Потерянных в домике. Говорят, в Мире Сновидений тебе удалось ее прикончить.

— Не врут, – гордо подтвердила Королева. – Но кое-кто оживил ее.

— Разве можно воскресить бессмертного, убитого в Мире Сновидений?

— Нельзя, но одна вечно ноющая девчонка нашла способ возрождения мертвых.

— Какой способ?

— Точно не знаю, Пит, – вздохнула она, теряя терпение. – Каким-то образом, эта зануда добралась до Мира Сновидений Золушкиной матери и снова проиграла момент рождения, и вуаля! – Золушка рождается из снов.

— У Золушки есть мать?

Согласен. Дурацкий вопрос.

—Объясни мне принцип действия.

— Каждую сотню лет мы пробираемся в реальный мир и можем обманом заставить других заново пройти по сюжету сказки. При определенном раскладе можно перевернуть историю с ног на голову. Иными словами, даже если Золушка умерла, можно проникнуть в сон ее матери и заставить ее переродить дитя. После этого Золушка оживает.

— То есть Мир Сновидений – что-то вроде эпизода в фильме, который способен переигрываться каждое столетие? – высказал предположение я, потирая виски.

— Типа того, – кивнула Королева. – И если правильно разыграть мяч, то фильм также правдив последующие сто лет.

— Чертовски запутано, должен сказать.

— Теперь ты понял, зачем я ищу Семерых Потеряных? Если я найду их раньше Белоснежки, то смогу по собственному усмотрению переписать правду в Мире Сновидений. Вернемся к кружке. Ты по-прежнему думаешь, что она Золушкина?

— Я передумал, – сообщил я, подводя мяч к Королеве. – Полагаю, кружка не имеет значения. Важно то, что в нее наливали.

Лицо Королевы просияло.

— Хоть одна разумная мысль из твоих уст. Возможно, в кружке был напиток, зелье и еще что-нибудь, что поможет мне найти ее владельца. Но как узнать?

— С этим не ко мне, – заверил я и с разворота забросил мяч. Бесподобный бросок. Я хотел поскорее избавиться от Королевы, поэтому быстро продолжил беседу. – Следующим пунктом у нас бобы. Что-то не улавливаю связь гномов с бобами.

— Помнишь фразу: «Кто ел моей тарелки?» А бобы – это еда, – пояснила Королева.

— А. Так это просто. Кто все время носит бобы в кармане? – спросил я и весело задрал голову.

— Джек, – буркнула Королева. – Ничтожный жулик.

— Он хоть и жулик, но очень приятный.

— Похоже, тебе известно, где он. Даже можно заподозрить, что ты видел его на днях.

— Разумеется. Но тебе он не достанется. Джек теперь важная шишка в Мире Сновидений.

— С чего бы?

— Он единственный, кто умеет выпутываться из снов, – напомнил я. – Представляешь, сколько Охотников за Сновидениями нуждается в таком парне, как Джек? У него куча работы, и держится он молодцом. Вряд ли его соблазнить пробуждением раз в столетие. Он и сейчас в Мире Сновидений, спасает застрявших во сне. Между прочим, ему за это хорошо платят.

— Но в нашем Мире Сновидений запрещено вылазить из сна.

— Ага. Также как поедание сердца и печенки юной девы.

— По крайней мере, мне известно его местонахождение, – эта мысль приободрила Королеву.

— Будь добра, когда отыщешь его, не раздавливай как тот великан, – я отбросил мяч в сторону.

До чего же быстро мне становится скучно. Прямо как Дракуле.

— И вот теперь перед нами последняя вещица, – промолвила Королева с жуткой ноткой в голосе. Я знал, чем чреват такой настрой. В руке она держала нож.

— Во дела! – воскликнул я. – Ты же не думаешь, что я один из Семерых Потеряных?

— Откуда мне знать, Пит. Ты скажи мне.

— Хм. Этот нож похож на мой, но не исключено, что я его где-нибудь обронил и кто-то его поднял. Неужели, помимо меня, нет ни одного персонажа с ножом?

— Не припомню других.

— Ну прекрати. Неужели не видно, что Белоснежка мне до лампочки? Я, как и все, желаю ей смерти. Я громогласно признаю̀ в ней всеобщую угрозу.

— Она угроза нашим, а вовсе не тебе.

— Однако, для моей возлюбленной она, несомненно, угроза, – парировал я.