Аманда Сан - Чернила

- Что это? Что? – говорила она снова и снова, тыча книжкой в лицо Юу.

«Эм… - подумала я. – Блокнот?»

Юу Томохиро пожал плечами и принялся подниматься по ступенькам к раздвижной двери. Он остановился перед книжкой, но Мию быстро убрала ее за спину. Он вздохнул и прислонился спиной к раздвижной двери, упершись в другую ее сторону тапочкой.

- Ну? – сказала Мию.

- А на что это похоже? – сказал он. – Это блокнот.

Я закатила глаза, хотя мой ответ был схожим.

- Бака джа най но ? – возмутилась Мию.

Он был выше нее, но не когда вот так прислонялся к стене. И чем сильнее она злилась, тем дальше, казалось, он пятился в дверь. Он сунул руки глубоко в карманы синего школьного пиджака и склонил голову, словно не мог больше смотреть на нее. Его медные волосы, слишком яркие для натуральных, растрепались, словно у него не было времени причесаться, а еще у него была длинная челка, которая касалась ресниц, пока он склонял голову.

Я чувствовала жар, поднимавшийся по шее. Юки не предупреждала, что он был таким, хм, красивым. Ладно, великолепным. Я уже ожидала, что полетят искры и радуга озарит стены, словно мы были в аниме, вот только его губы растянулись в ухмылке, а в его позе проступало чувство превосходства.

Очевидно, Мию тоже это поняла. Она была ужасно злой.

- Думаешь, я – дура? – сказала она снова? – Или ты?

- Это имеет значение?

Во что я вляпалась?

Я не могла отвести взгляда. Лицо Мию было красным, ее слова застревали в горле. Она задала вопросы, но они повисли в воздухе, не получив ответов. Она злилась все сильнее, а молчание становилось все напряженнее.

Что он творит?

Видимо, он ее обманывал. Иначе она так не злилась бы. И он не мог ответить, ведь что тут можно сказать?

Юу Томохиро покачал головой, медные пряди взлетели в воздух, а его голова повернулась к шкафчикам рядом со мной.

Я юркнула за стену шкафчиков, зажмурившись и молясь, чтобы он меня не видел. Мию прекратила возмущаться, в гэнкане повисла тишина.

- Здесь кто-то есть? – сказала она.

О, черт, он увидел меня. Все кончено. Я вечно буду гайдзином, что подслушивает чужие ссоры, наслаждаясь этим.

- Никого, - сказал он, но через силу.

Я не могла выносить это и выглянула из-за шкафчиков.

Юу смотрел в другую сторону. Значит, он все же меня не увидел. Хвала богам, я могла вернуться, прослыв лишь крадущейся в тапочках.

Глаза Мию были полны слез, они катились по щекам.

- Так это правда, - сказала она. – Она беременна.

Боже. Что происходит? Кто все эти люди?

- Соу митай , - ухмыльнулся Томохиро, что прозвучало как согласие. Ответ был жестоким. Даже я это понимала.

Сверкающие лаком пальцы Мию вцепились в книжку. Она подняла ее высоко, и одинокие листки выскользнули из нее, разлетаясь по полу.

И она бросила книжку на пол.

Блокнот взорвался страницами, листки летали в воздухе, как дождь. Они кружились, падая вниз, белые их поверхности были покрыты толстыми линиями чернил и угля. Они летели на пол, словно лепестки вишни.

Один из рисунков упал передо мной, касаясь носка моей туфли, когда он все же опустился.

- Ты что творишь? – взревел Юу, поднимая блокнот с пола.

- А что все это значит? – прошептала она. – Кем я была для тебя?

Юу выпрямился во весь рост и вскинул голову, его пылающие темные глаза смотрели в ее. Он сделал в ее сторону два угрожающих шага, склоняясь так, чтобы их губы почти соприкасались. Глаза Мию расширились.

Он стоял минуту безмолвно. А потом он посмотрел в сторону, и я увидела боль в его глазах. Он тяжело дышал, его щеки порозовели, а глаза застыли. Так значит, даже у такого зверя были чувства. Он потянулся к ее подбородку пальцами. И вдруг его рук вернулась в карман, он рассмеялся.

- Бетсу ни , - сказал он бархатным голосом. Ничем особенным .

«Ты врешь, - подумала я. – Но зачем ты врешь?»

Но Мию выглядела так, словно ее ударили под дых. И хотя я не до конца все понимала, все же становилось ясно, что он только что унизил все ее страдания, чувства, вообще их отношения. Он выглядел так, словно ему было наплевать, впрочем, это он и сказал.

Лицо Мию стало ярко-красным, ее черные волосы прилипли к искривившемуся лицу. Руки по бокам сжались в кулаки. Надежда во взгляде превратилась в холод, она словно отражала лицо Юу.

Мию вскинула руку и ударила ему в челюсть. Удар был таким сильным, что его голова отвернулась влево.

Он поднял руку и потер щеку, потом поднял взгляд, и его глаза встретились с моими.

Черт.

Его взгляд пылал, я не могла сдвинуться с места. Мои щеки обжигал жар, стыд покалывал шею.

Я не могла отвести взгляд. Я смотрела на него, раскрыв рот.

Но он не обратился ко мне. Он поднял голову и перевел взгляд на Мию, притворившись, что меня не существует. Я с содроганием выдохнула.

- Сайтей , - бросила она, я услышала шаги. Через миг дверь, ведущая в коридор, с грохотом захлопнулась. Я выдохнула.

Хватит на сегодня неловких ситуаций.

Я опустила взгляд на листок, что все еще касался носка моей туфли. Я подняла его и разгладила, чтобы рассмотреть.

Девушка сидела на скамейке, грубо набросанная чернилами, она смотрела в сторону рва в парке Сунпу. Она была в школьной форме, клетчатая юбка была зажата между скрещенными ногами. Небольшие пучки травы и цветы окружали ножки скамейки, и это явно было игрой воображения, для цветов еще было рано.

Девушка была прекрасна даже в таком грубом наброске, стянутые в хвостик волосы ниспадали ей на шею, ее локоть лежал поверх скамейки, ладонь была за головой.

Она смотрела в сторону рва в парке Сунпу, солнце мерцало на темной воде.

Блузка очерчивала округлый беременный живот.

Другая девушка.

Желудок болезненно сжался.

А потом нарисованная девушка на скамейке повернула голову, ее чернильные глаза смотрели прямо на меня.

По телу пробежал холодок.

Боже. Она смотрела на меня.

Рука выхватила у меня листок. Я подняла взгляд, сжавшись, ведь смотрела я на Юу Томохиро.

Он положил листок лицевой стороной вниз на стопку рисунков, что он собрал. Он стоял слишком близко, возвышаясь надо мной.

- Ты нарисовал это? – прошептала я на английском. Он не ответил, мрачно глядя на меня. Его щека покраснела и опухла там, где его ударила Мию.

Я взглянула на него.

- Ты нарисовал это?

Он ухмыльнулся.

- Канкенай даро !

Я озадаченно смотрела на него, и он усмехнулся.

- Ты не говоришь по-японски? – сказал он. Мои щеки вспыхнули от стыда. Он колебался, а потом развернулся и медленно пошел прочь.

- Она двигалась, - выпалила я.

Он споткнулся, но продолжил идти.

Но я видела, как он споткнулся. И видела, как двигался рисунок.

Или нет? Я запуталась. Это ведь было невозможно?

Он поднимался по ступенькам, прижимая рисунки к груди.