Марьяна Мирная - Невеста ворона

Когда Рой говорил, руки его летали из стороны в сторону, изображая то, о чём он рассказывал.

— Что вы можете сказать о Королеве Кэт?

— Это моя мать, — сказал Рой.

— Она сложный человек, — добавила Делайла.

Тяжёлая тема для любого, у кого не сложились отношения с родителями, особенно для мальчика, который сбежал в другой мир, лишь бы бежать от королевской воли своей матери. Рой не спешил осуждать её, его воспитали иначе, но говорить прямо и совсем её не осуждать как-то не получалось.

— Как вам в этом мире? — спросил Климт, осторожно меняя тему. — Тяжело, наверное.

— Не так, как вам кажется. Нас с детства готовили к жизни в этом мире, нас учили географии, государственному устройству, традициям, истории. С языком бывает сложно, мы затрачиваем много магии, чтобы понимать и чтобы нас понимали.

— Что планируете делать? — спросила Юля.

— Жить, — просто ответил Рой.

— Здесь?

— Это важно? Здесь или не здесь. Мы не сдадимся.

— У Климта есть связи в иномирье, он может переправить вас в более безопасное место, — сказал Джо.

Климт строго посмотрел на него. Не стоило так сразу раскрывать все карты.

— Думаю, собравшимся можно доверять, — попытался оправдаться Джо.

И тут Юля поняла, что Климт не доверяет ей, иначе почему он не хочет сейчас обсуждать свои связи, да и вообще он никогда не делится с ней своими планами, не разговаривает о делах. Это недоверие взбесило её. Захотелось встать и уйти, оставить Климта в этом чёртовом мире с его наверняка неисправным порталом.

История с Рейл-ло и козами вроде бы разрешилась, но пару раз в течение, наверное, недели я замечала этого иномирца, Климта, в компании с Юджином. Они прогуливались по мостикам через озёра, названные в честь юджиновых предков, увлечённо разговаривая. Последним человеком, который так же смог увлечь моего супруга, была я, и вылилось это всё в свадьбу, поэтому я заинтересовалась (исключительно из любопытства, ни капли ревности).

— Чего у вас с Климтом за дела? — спросила я напрямую.

— Ревнуешь? — спросил Юджин с до идиотизма серьёзной миной. Я легонько ударила его кулаком в плечо, он улыбнулся.

Мимо нас горделивой походкой прошлась птица, дикая и прекрасная смесь павлина с фламинго — розовая с длинным, пышным хвостом. Хвост метнулся вправо, нас обдало взглядом полным презрения. Пернатые в Эйа в особом почёте, что-то вроде коров в Индии, поэтому они смотрят на людей как на ничтожных существ.

— Будь я ревнивой, давно бы зарезала во сне всех твоих советников. Или нет, отравила бы, это больше соответствует образу роковой женщины. Первым я отравила бы Серджиуса. Определённо. Вы с ним, как будто близнецы, а не он с Конрадом.

— А то я смотрю, он болеет. Так вот значит, кто виноват… Если серьёзно, то Климт интересуется работой моей матери. Не знаю, откуда он об этом узнал. Даже в Эйа её научная деятельность не так уж известна.

Меня всегда удивляло то, как он говорил о матери. Обычно говоря о покойной королеве, вспоминают, что она была добрейшей, красивейшей, на крайний случай, мудрейшей, а Юджин чаще упоминал её острый ум. «Она была на грани открытия, я уверен. С ней работал Серджиус, но он так ничего мне не выдал, как будто верит, что она вернётся», — сказал он однажды. Так что ему определённо было приятно внимание иноземца к работе матери.

Я ходила навещать Вадима, который проводил время или запершись в комнате вместе с местным «техником», или на тренировочной площадке под строгим надзором Серджиуса и его заместителей. Идея с Интернетом продвигалась, Вадим был уже близок к тому, чтобы установить постоянную связь. В моей светлой голове постепенно формировалась идея доступной для всех обучающей магии программы, с помощью которой даже беднейшие слои населения смогли бы колдовать на простейшем уровне. Только как это сделать я пока не до конца понимала.

Серджиус, кстати говоря, выздоровел. Осталось неизвестным, что за безумие овладело им тогда. Выздоровев, он стал молчаливым, почти тихим, ещё более строгим и замкнутым, чем обычно. В свою очередь, Конрад стал одержим поиском предателя, его даже на время отстранили от работы, назвав это отпуском. Над братьями словно бы туча нависла. Может быть, она была и раньше, просто я не замечала. Их ведь разлучили в детстве, да и потом отношения складывались странно. Может, мне не понять, потому что я единственный ребёнок в семье, но ведь и Юджин недоумевал от происходящего.

Чтобы как-то улучшить дворцовую атмосферу я снова устроила девичник в своей бывшей спальне. В этот раз помимо Кайлы и своих служанок я позвала Иоланду, у которой, видимо, никогда не было подруг женского пола, поэтому чувствовала себя неловко. Я пыталась растормошить её, пока Кайла поглощала пятое пирожное неземной красоты, а Ульсия с ещё одной девушкой, Милли, плели друг другу косы.

— На девичниках принято делиться секретами, — объяснила я Иоланде. Она медленно непонимающе моргнула. — Допустим, можно рассказать про свой первый поцелуй.

Кайла с набитым ртом энергично трясла головой в знак согласия.

— Если, конечно, хочешь, — добавила я.

— Мы с Серджиусом учились целоваться друг на друге, — сказала Иоланда, чуть покраснев (вот уж не думала, что она на это способна). — Ему это умение пригодилось больше, чем мне.

Ульсия с Милли совсем затихли, Кайла издала тихий, еле слышный писк — новость сразила её наповал. Все молчали.

— По-моему, моё признание не разрядило атмосферу, — заметила Иоланда с улыбкой.

— Давайте лучше я, — сказала я, и начала долгую историю, сопровождая свою историю необходимой жестикуляцией и пантомимой. Все слушали меня внимательно, Иоланда, как мне показалось, даже расслабилась. Я рассказывала о мальчике Пете из шестого Б, который отличался слабым здоровьем и нравился мне своими ангельскими светлыми кудряшками. Мы целовались до боли в губах, пока он не упал в обморок.

Ульсия, смутившись до тёмно-розового цвета, вспоминая о своём двоюродном кузене (о ужас!), а Милли наоборот, с гордостью, рассказывала о сыне дворцового кузнеца, который был довольно известным в Эйа певцом.

Кайла отказалась раскрывать свои тайны, чего я никак не ожидала.

— Кто-нибудь из вас расскажет дяде или Джинни, и они побьют несчастного. Вот лучше расскажи, Ио, чему вас в Ордене учат такому, чего мы не знаем.

— Мы, маги, воспитанные в Храме, видим связи между людьми недоступные глазу других, даже самых сильных магов, — с готовностью ответила Иоланда (всё, что касалось работы, её не смущало). — В общем-то, это ненужное в обычной жизни знание, тяжёлое, я бы сказала. Вот как свою связь мы все чувствуем, знаем о ней, хотя и отрицаем иногда, иногда не сразу, иногда понимаем, когда слишком поздно, так и мы видим все связи.