В. Дж. Мэй - Виктория

И как он мог быть таким адски спокойным? Я фыркнула.

— Может, ты знаешь мою семью, но ты не знаешь меня. И если все продолжится в том же дух, у тебя не останется шанса узнать еще что-нибудь.

Я обнажила клыки в предупреждении, даже чертыхнулась сквозь зубы, чтобы он не смог их проигнорировать.

— Правда? Виктория, я читаю тебя как открытую книгу, — он начал считать, загибая пальцы. — Ты пытаешься быть лучшей. Не только для своего пустоголового отца, но и для себя. Ты пытаешься доказать всем вокруг, что твой отец поступил правильно, когда спас тебя от меча твоей матери, но ты даже не знала, что ты — его биологическая дочь. А теперь ты думаешь, что, наверное, ему нужно было спасти твоего брата. Он — мальчик. Он мог бы унаследовать имя. Самый сильный из вас обоих, ведь так?

Он загнул третий палец.

— Ты борешься за право называться его дочерью. Единственная из его признанных дочерей. А он смотрит на тебя как на еще одного охотника, ведь правда? Он считает, что тебе никогда не стать достаточно хорошей, и ты сама в это веришь. Он тебя отталкивает, испытывает тебя, а ты даже не знаешь о нем всей правды!

Эван покачал головой.

— С другой стороны, ты напугана до смерти возможностью стать такой, как он и потерять право жить, в конце концов. И хуже этого то, что ты так же напугана возможностью превратиться в свою мать и жить в страхе.

— Ну, хватит.

Я оказалась лицом к лицу с Эваном. Со мной никто никогда так не говорил.

Он просто сбил меня с толку, заглянул мне в душу, и то, что он оказался вдруг так близко к моему сердцу, заставило меня задрожать. Я наклонилась, очень близко и еще ближе, мои глаза светились так ярко, что их свет отбрасывал голубые блики на его лице.

Но это не испугало Эвана.

— Этот страх… — он коснулся моей груди, прижимая к ней свой теплый палец. — Эта слабость, которую ты не позволяешь себе иметь. Ты дочь Влада Монтура! Ты будешь доказывать себе, что заслужила это, даже если умрешь, пытаясь. Проблема в том, что ты заставляешь себя быть одиночкой. Ты держишь всех на расстоянии вытянутой руки, и никогда не показываешь своих чувств. Единственное существо, которое видит в тебе что-то кроме ненависти и неприязни, это Эдди. Твой преданный защитник. Тот, кто влюблен в тебя.

Я услышала достаточно. Эван не понимал, что говорит, или не понимал, что каждое его слово может стать последним. Я сжала руки на его плечах. Злым жестким движением я притянула его к себе, его голова мотнулась назад от неожиданности.

Я прижалась ртом к его шее, он не успел меня остановить. Мои резцы вонзились в мягкую кожу возле сонной артерии, почти рядом с плечом. Если бы я взяла чуть выше, я бы могла прокусить артерию и захлебнуться потоком крови.

Я хотела крови, вкусной крови и побыстрее. Странная, наполненная кислородом кровь показалась очень вкусной. Он тихо вздохнул, и этот вздох отдался где-то глубоко во мне. Он наполнил меня страстью, и я отпустила себя на волю, я всасывала и глотала, прижимая Эвана к себе, пока он не перестал вырываться и не застыл, ожидая, пока я утолю голод. На вкус он был просто восхитительным, его кровь оказалась теплее, чем человеческая, вкуснее, чем любая другая.

Кровь успокоила дикий голод внутри меня. Я стала пить медленнее, и, сделав последний глоток, решила зализать рану. Убивать его было нельзя — Эван был слишком вкусным. Надкусив палец, я капнула кровь в его рану, чтобы она зажила быстрее.

Эван, осознав, что я закончила, отступил на шаг, прижимая руку к горлу. Он ощупал его и удивленно посмотрел на меня, когда на пальцах не осталось крови.

— Ты закончила? — он не спускал с меня глаз.

Отлично . Теперь пора уходить. Я пальцем смахнула кровь с уголка рта и облизала его. Кровь наполняла мое тело, заживляя рану в груди, даруя силы. И я еще больше захотела Эвана, его кровь, его тело. Я окинула его взглядом и облизала губы. Может, стоит попробовать? Я была пьяна кровью. Я хихикнула. Меня охватила настоящая эйфория, ведь я так много выпила и так долго этого ждала.

— Ты чокнулась! Ты могла убить меня!

Эван затряс головой, нащупав маленькие шрамики на месте ран. Его пальцы пробежали по ним, легкий стон сорвался с его губ. Я почти наслаждалась — его словно пробило током. Это выглядело очень интимно.

— Я думала об этом, — я коснулась его лица, и он мне позволил. — Но если бы я хотела, я бы воспользовалась другим сосудом, побольше. Кстати, бедренная артерия — тоже отличное место. Могу попробовать сейчас, если ты захочешь.

Мысль о том, что мои зубы вонзятся в его плоть, возбудила меня еще больше. Он неосознанно облизал свои совершенные губы. Кажется, не я одна борюсь с желанием исследовать неисследованное.

— А откуда еще ты могла бы взять кровь? — его голос был сильным, твердым и решительным, но взгляд в глаза рассказал мне всю правду о его состоянии.

Эван хотел меня. Я была напугана до полусмерти тем, что тоже его хотела. Мне нужно было уходить, бежать прочь, сейчас и очень быстро, пока я не позволила инстинктам взять над собой верх. Так давно я не чувствовала ничего кроме жажды крови. То, что я испытывала, было знакомо, но не настолько знакомо, чтобы я не стала бороться.

— Пардон? — я моргнула, вспомнив, что он что-то спросил.

— Ты сказала, что бедренная артерия — еще одно отличное место. А какое другое?

— О, да… — сказала я, растягивая последнее слово, пока мои пальцы медленно скользили по его груди. — Лучшее место, куда я могу вонзить свои клыки — это грудь жертвы. Нужно целиться в аорту, — я прижала палец к межреберью, за которым билось сердце. — Через нее проходит вся кровь. Это самый большой сосуд в теле человека.

Я со свистом втянула воздух, представив себе, как бьется его сердце.

— Обычно аорта около двух сантиметров в диаметре. Уверена, твоя даже больше, — я пробежалась костяшками пальцем по плотным мускулам, прикрывающим его ребра. — Аорта прикрыта грудной клеткой, так что нужны длинные острые клыки, чтобы проткнуть ее, да и жертва не должна успеть вырубить тебя до того момента, как ты вонзишь в нее зубы, — я потрясла головой. — А почему ты снял рубашку?

— Ты больная. Я снял ее, потому что собирался дать тебе покормиться, пока ты не ушла.

— О… Спасибо! — кажется, мне надо взять себя в руки. Трезвость моя, где ты?

Эван сжал губы, став похожим на орла. Он был слишком вкусным, и я все еще не могла отделаться от мысли, что нужно попробовать еще… сделать его своим щенком, как Эдди, чтобы я могла насладиться сполна его привлекательностью.

Я приблизилась к нему, пытаясь угадать его эмоции.

— Ты пытаешься скрыть улыбку?

Эван покачал головой. Я мягко дотронулась до уголка его рта.

— Это улыбка, или ухмылка, и не скрывай ее.