Ребекка Ройс - Глаза в глаза

- Где же ты, Джереми?

Сказано это было вслух или только в мыслях, где мог слышать один лишь Спенсер, не имело значения. Рядом не было никого, кто мог бы ответить.

Внезапно что-то сверкнуло, и Спенсер резко развернулся. В тенях вокруг шкафа танцевал клочок незнакомой энергии. След Джереми? Или кого-то, кто случайно зашел в комнату давным-давно? Идти дальше было опасно. Без пути назад Спенсер никогда не заходил глубже, чем сейчас. Черт возьми! С Присциллой он забрался бы в десять раз дальше без малейшего риска заблудиться!

Но теперь его лишили подобной роскоши.

Спенсер попробовал прикоснуться к кровати. Рука прошла насквозь, словно кровать превратилась в мираж. Проклятье. Материальный мир остался позади. Стоит ли рисковать?

Чтобы коснуться теней, где едва виднелась странная энергия, Спенсер подтолкнул сознание еще чуточку дальше. Словно перепуганный котенок, цвета отпрыгнули глубже во тьму. Вот только их нельзя было выманить обратно, как настоящего котенка. Чтобы увидеть, Спенсер должен был пойти за ними.

Вдруг в мыслях возникло видение светловолосого мальчика с задорными зелеными глазами. Фотографию Джереми Спенсер видел только раз, и то мельком. Как правило, внешность в темном месте не имела никакого значения, но порой, касаясь чужой энергии, Спенсер видел, как выглядят люди, оставившие следы во вселенной.

Если бы он не знал, что это Джереми, то наверняка разглядел бы в чертах одного из Уэйдов. Высокие скулы, прямой нос, ямочка на выдающем напористость характера подбородке – прямо как у его прадеда, что говорило о сильном семейном генофонде. Только глаза были зеленые, а не синие, как у Уэйдов. Может быть, от отца? Даже странно, что Уэйды понятия не имели, кто был отцом Джереми. Но страннее всего, что Оливер Уэйд никогда не пытался это выяснить.

Вдруг мысли наполнились смехом. Звонким, радостным, невинным детским смехом. Мальчик, так рано лишившийся матери, оставил за собой чистоту и счастье. Едва ли не на языке ощущался вкус воплощенного детства.

Ощутив нежное, но слегка навязчивое притяжение тьмы, Спенсер закрыл глаза. Черт. Он уже увяз. Выбора не осталось. Даже если не удастся вернуться, он должен попробовать. Разве мог он вот так бросить след Джереми? И если сейчас не уцепиться за эту ниточку, то, может быть, мальчика так никто и не найдет. Но искорка была такой прыгучей и своенравной, что второго шанса могло и не быть.

Спенсеру нужно было только одно – найти выход. На психическом уровне он был лучшем следопытом из всех, кого знал. Если кто и мог справиться, то точно он.

Потерев затылок, чтобы избавиться от напряжения, Спенсер двинулся в гущу теней и ухватился за пугливый сгусток энергии. Без страховки он врезался во тьму с такой силой, что закружилась голова. Собравшись, осмотрелся по сторонам, чтобы понять, где очутился.

Прямо перед носом парил отчетливый след Джереми – бело-голубой с вкраплениями зеленого, но стило к нему потянуться, как сгусток тут же отскочил назад. Глубоко вздохнув, Спенсер протянул к нему руку:

- Все в порядке, тебе нечего бояться.

Обычно он с энергиями не разговаривал, но следы Джереми вели себя непредсказуемо. Спенсер надеялся, что с помощью голоса сумеет контролировать самого себя и не потеряет след. И, может быть, удастся уговорить Джереми хоть немного приблизиться. До сих пор только один раз Спенсер прибегал к этой уловке. Тогда он разыскивал похищенную женщину, ставшую жертвой изнасилования. Ее энергия оказалась такой же поврежденной, как и тело, когда полиция все-таки нашла пропавшую.

Энергия Джереми выглядела вполне здоровой, только напуганной.

- Меня зовут Спенсер. Я должен к тебе прикоснуться, чтобы узнать, где именно ты находишься. Это моя работа. Я нахожу людей по их энергии. Меня привела сюда твоя тетя, красавица с ярко-желтой, солнечной энергией. Она очень хочет тебя отыскать. Я знаю, тебе многое довелось пережить. Кто-то пришел и забрал тебя. Удивительно, что ты все еще здесь. Так что скажешь? Можно я к тебе прикоснусь?

Спенсер замолчал и застыл, боясь спугнуть Джереми. А когда прошла целая вечность (хотя на самом деле наверняка всего несколько минут), снова протянул руку и легко коснулся бело-голубого вихря. К счастью, энергия Джереми никуда не делась.

Пользуясь руками как проводниками, Спенсер вобрал в себя энергию. Однажды на тренировке Родс сказал, что Спенсер, улавливая чужую энергию, словно впитывает часть души другого человека. Самому Спенсеру совсем не нравилась такая аналогия, но он вынужден был признать, что описание процесса оказалось довольно точным. Отныне с ним навсегда останется частичка души Джереми.

Теперь оставалось только найти выход из темного места. Спенсер осмотрелся, но вокруг царила непроглядная чернота. Он тяжело вздохнул. Ладони вспотели. Назад пути не было.

Нигде ни искорки света. А значит, выбраться в материальный мир невозможно. Все равно что в грозу лететь на самолете без приборов. Даже горизонта не видно, чтобы знать, куда направляешься – вверх или вниз. Если попытаться двигаться, и окажется, что не туда, можно зайти еще глубже во тьму.

Наяву воплощался личный кошмар. Спенсер закрыл глаза и изо всех сил постарался подавить пробуждающиеся страхи. Лишь однажды с ним такое случалось, но тогда он и близко не заходил так глубоко и не чувствовал себя так растерянно. В тот раз Спенсеру было пять лет, и Родс впервые экспериментировал с его силами. Похоже, Уилл Родс и сам не ожидал того, что увидел, поэтому в кратчайшие сроки отыскал Присциллу, которой в то время было шесть, и приволок к Спенсеру.

Но сегодня вытащить его из темноты было некому. Больше всего Спенсера бесило, что он больше не увидит Аддисон, не прикоснется к ней и не скажет, что теперь может найти Джереми. Даже странно, что за целую жизнь все, чего Спенсеру будет не хватать, оказалось связано с женщиной, которую он знал считанные часы.

Как она найдет без него Джереми? Спенсер терпеть не мог чувствовать себя бесполезным. Запрокинув голову, он отчаянно зарычал, как угодивший в капкан зверь. Что теперь будет? Он останется таким еще лет на пятьдесят, пока его не настигнет смерть? Или успеет намного раньше умереть от голода? А если его организм решат поддерживать искусственно, что будет с разумом? Неужели сознание останется жить здесь, в кромешной тьме?

Спенсер чувствовал, как подступает безумие. Усилием воли он сосредоточился на том, чтобы не поддаться маячившей на носу угрозе, и еще раз хорошенько осмотрелся. Должен быть выход. Должен, и точка. Не может быть, чтобы так все и закончилось, черт побери. От ярости затряслись руки.

Внезапно где-то вдалеке слабо вспыхнул свет. Настоящий? Спенсер настороженно двинулся в сторону крошечной вспышки. Еще несколько шагов – и он понял, что еще не сошел с ума. Там действительно сиял свет, и этот свет звал его обратно, в реальный мир.