Селия Кайл - В погоне за хвостом

Она укусила его, разрывая кожу и мышцы, отмечая его. Когда он сделал тоже самое с ней, ее крик был приглушен его плотью. Это уже не просто объединение ароматов секса и мускуса, но и соединение крови.

Перевертыши родились с магией, она жила в них, притягивая другого; во время спаривания она соединялась воедино. Когда их оргазм пронесся по их телам, эфирные линии соединились друг с другом и связали их вместе. Да, соединение тел было неотъемлемой частью спаривания, но глубокая духовная связь свяжет их вместе до конца их дней.

И, как только связь укрепилась, ее зверь успокоился наличием Маркуса. Потому что они соединены, и никто ни черта не сможет сделать с этим. Ее прайд может, не рассматривает ее, как достойную львицу, но к черту это.

Маркус был ее. Ее. И если им не понравится это, она позволит ее паре надрать им задницы.

Его член увеличился в ней, соединяя их вместе, укрепляя их спаривание. Его толщина не позволила бы ему выйти, как только оргазм закончится; они будут объединены в близости, которую имеют только пары.

Она снова возбудилась, его горячая сперма покрыла ее внутренние стены. Его сущность изменила свой истинный аромат, добавляя немного ее к своему. Все до одного будут знать, что она принадлежит ему. В свою очередь, она знала, что ее укус на его плече будет делать тоже самое. Возможно не вплоть до ее изменения, но сукам лучше остерегаться, потому что она уничтожит любого, кто посмеет приблизиться к ее паре.

Маркус задрожал, тряски и вибрация передались ей, посылая другое копье удовольствия по ее позвоночнику. Только когда он вытащил клыки из ее плоти, она поняла, что движения происходили из-за смеха, а не из-за эмоций, переполняющих его.

В след за ним, она убрала свои клыки, зализывая рану. Она была большой и, несомненно, будет видна всем. Хорошо. Как только ее разум прояснился, она вернула внимание к своей смеющейся паре.

- Что тут смешного?

- Ты. - Он по-прежнему был привязан к ней, его твердая плоть заполняла ее, и он приподнялся на локтях. - Ты собираешься «уничтожить любого»?

Ой. Она забыла, что он мог читать ее мысли. Черт возьми.

- Ну, ты мой приятель. Ты знаешь, ты не единственный, кто может быть предурком-собственником.

Он прикоснулся к ее губам, и она приоткрыла их, дегустируя свою кровь на его губах, прежде чем он отступил.

- Я не говорю, что мне не нравится. Это просто удивило меня. Мысль, что женщина, за которой я охотился, чопорная, идеальная библиотекарша – жесткая в глубине души. Возбуждает меня.

Пенелопа закатила глаза.

- И сильный ветер возбудит тебя.

- Возможно, когда я был юным детенышем, но сейчас … - Он обхватил ее руками, и внезапно она оказалась сверху, ее ноги обхватили его бедра, в то время как его член все еще был глубоко в ее лоне. - Это - все для тебя.

- О!

- Точно. - Он погладил ее бедра и затем обхватил ее задницу, массируя ее. - Теперь, давай посмотрим, сколько времени я могу оставаться твердым.

Пенелопе определенно понравилось, как это звучит.

На следующее утро, Пенелопа потерлась носом об обнаженную грудь Маркуса, вдыхая его мускусный аромат и смакуя его близость. Он погладил ее своими большими мозолистыми ладонями, и она вспомнила, какими нежными они могут быть. И, какими опасными.

- Так ты важное предприятие? - Пробормотала она против него. Они все же должны поговорить о слоне в посудной лавке.

Маркус лишь усмехнулся, его тело дрожало от звуков.

- Ты можешь сказать так. Но я хочу быть важным только для одного человека. - Он обхватил ее щеки, поощряя ее откинуть голову назад и посмотреть на него. – Тебя.

Оу, если он будет говорить такие няшества, ей не жить.

- Ну, ты выглядишь как важное предприятие, для меня.

Он опустил голову, и она потянулась к нему, пока их губы не встретились в нежном поцелуе. Он сильно отличался от тех, что у них были за последние двадцать четыре часа. Теперь, их львы не были охвачены страстью спаривания и просто наслаждались друг другом. Он отстранился от нее, на его лице была легкая улыбка, когда он растянулся на кровати.

Она уперлась подбородком об его грудь, рассматривая мужчину с которым проведет остаток своей жизни. Она не была уверена, в том, как ей так повезло. Переход от едва желанной, едва терпимой до претендуемой был новым опытом для нее. И не было никаких сомнений в том, что Маркус желал ее. Нет, это больше, чем желание. Она не сможет жить без него, и не было сомнений, что он чувствовал то же самое.

- На что ты смотришь? - Прошептал он.

- На тебя. - Она поцеловала его грудь, мягкие золотистые волоски, которые украшали его кожу, щекотали ее нос. - Только на тебя.

- И что ты думаешь обо мне?

Щеки Пенелопы покраснели, смутившись, она потерлась об него. Что она могла сказать ему? То, что она не думаю, что сможет прожить без него? То, что она не может дождаться того момента, когда у нее будут детеныши от него? То, что если он посмотрит так же на другую женщину, она убьет сучку и вырвет ей глаза? Боже, он превратил ее в кровожадную стерву.

- Пенни?

- Ты знаешь, что я думаю о тебе, - проворчала она. - Я кричал это достаточно часто, не так ли?

Маркус снова рассмеялся.

- Так и есть. Я люблю заставлять тебя кричать. Мне нравится заставлять тебя кричать мое имя. - Он снова погладил ее пальцами, щекоча нежную кожу. - Хочешь сделать это снова?

Пенелопе было больно в местах, о которых она даже не подозревала, и она не была уверена, что сможет пережить еще один раунд. По крайней мере, до тех пор, пока не поест.

Она покачала головой.

- Сначала покорми меня.

- Еда важнее нашего спаривания? - в его тоне было слышно раздражение, и она уже собралась отказаться от своих слов, но потом поняла, что девушка должна иногда заставлять парня попотеть.

- Хорошая еда…

Усмехнувшись, Маркус заворчал и перевернулся, накрывая Пенелопу своим огромным телом. Он был словно соблазнительной тканью, прикрывающей ее тело и возбуждая. Хватило всего лишь одного прикосновения кожи к коже, и она вновь возбудилась. Желтизна его глаз и грохот груди с глубоким мурлыканьем сказали Пенелопе, что он чувствовал то же самое.

Но тогда ее живот заурчал и растущие желание быстро исчезло.

- Еда. - Он скатился с нее, быстро вскочил на ноги возле кровати и протянул руку. – Вставай, пойдем есть.

Пенелопа позволила себе быть вытащенной из комфорта их маленького гнеждышка и легко поддалась объятию его рук. Она не стала возражать, когда он подхватил ее на руки.

- Знаешь, я сомневаюсь, что в доме есть хоть какая-нибудь еда.

- Не волнуйся, Линкольн сегодня утром позаботился обо всем. Там хватит еды на пятерых взрослых львов.

- Ну, это должно хватить нам на пару дней, - пробормотала она, теснее прижалась к нему, когда он стал, спускается вниз по лестнице.