Елена Миллер - Светлая полоска Тьмы

Ага, значит тайная служба.

— Неплохо ты ее приложил, — сказал я Дмитрию, осмотрев приличный кровоподтек за ухом Серафимы.

— Эта бестия двоих моих парней положила. Пусть хоть головной болью помучается.

— Кто ты такая, и что делала в Москве? — я привел рыжую в чувства магией.

— Лорд Тарквин! — она распахнула салатовые глаза, характерные для потомков Ламии. — Что происходит?

Я повторил свой вопрос, все-таки она получила существенную черепно-мозговую травму и еще не успела восстановиться.

— Меня послала глава Совета, лично, чтобы захватить этих бунтовщиц, — она скосила глаза на Мару с Андрианой.

— Хорошо, тогда передашь Моргане, что эти двое теперь моя забота.

— Но они многое знают и могут указать на остальных, причастных к измене.

— Разве вы не взяли других заговорщиц?

— Клементина сбежала, уведя многих с собой. Нам не удалось их перехватить. Эти двое — все, кто не успел сбежать. Пожалуйста, я не могу вернуться ни с чем. Позвольте хотя бы допросить их.

— Задавай любые вопросы. На них аркан Подчинения — лгать они не смогут. Слышите, дамы, — я посмотрел на заговорщиц. — Вы должны честно отвечать на все вопросы взыскателя. Никаких тайн, недомолвок или уверток. Это ясно?

— Понятно, — безразлично кивнули обе.

— В твоем распоряжении час, Серафима. Приступай, а я послушаю, — я занял одно из кресел. Войцех тут же подал мне коньяк. Фокин вернулся в соседнее кресло, ему тоже было интересно.

Через час допрос был окончен, и старший взыскатель Древа видящих покинула мой дом. Войцех увел пленниц в тюрьму, расположенную на нижних уровнях. Фокин тоже засобирался. Перед уходом я попросил его:

— Дмитрий, поищи среди своих людей подходящего мажордома.

— Да, я заметил, что Волк какой-то кислый. Не по нему одежка, — он усмехнулся, потом добавил, уже серьезно: — Хорошо, я подыщу кандидатов, накропаю резюме, как это теперь принято, и вышлю по электронке. Когда определитесь с выбором, пришлю парня на собеседование.

На этом мы и расстались.

↑

— Каковы твои шансы на победу? — я гладила Зига по груди, моя голова покоилась на его плече.

— Либо он, либо я.

— Этого мало, — я приподнялась и заглянула ему в глаза.

— Лучше, чем ничего.

— Ты сказал, что в битве близнецов тебя спасла татуировка, которую ты сделал еще на болоте.

— Да, "Щит последнего рубежа". Без него я был бы уже нежитью, если, конечно, Квинт оставил бы мое тело в Долине смерти, а не сжег.

— Как он выглядит? — я осматривала его грудь магическим зрением, ища татуировку-заклятие.

— Его больше нет. Весь выгорел в Долине смерти, а новый нанести было некому.

— Так ты беззащитен!?

— Не совсем.

— Шиты мага, как матрешки. Чем ты круче, тем больше оболочек. У меня их пять. Первый на расстоянии десяти метров, второй поближе и так далее. Последний, как нательная броня. "Щит последнего рубежа" был шестым.

— Как же ты без него?

— Обойдусь как-нибудь, — усмехнулся он. — Не переживай.

— Я могу помочь. Знаешь, в детстве я посещала "художку" — навыки в рисовании у меня есть. Только как набить татушку — без понятия.

— В этом деле тебе иглы не понадобятся, — он поднялся и сел на лежак. — Тут только Сила имеет значение. Ты действительно готова расписать мое тело?

— Конечно. Не хочу, чтобы ты стал нежитью.

— Твой интерес понятен, моя ведьмочка, — он чмокнул меня в губы, потом углубил поцелуй. Его руки легли на мою грудь — соски тут же поощрительно затвердели.

— Стоп, стоп, стоп, — я отстранилась. — Сначала дело, потом потеха.

— Идет, — он встал и подошел к столу. Развернув карту чистой стороной, он стал водить над ней рукой.

Сгорая от любопытства, я подскочила и подошла к нему. На бумаге возникали сложные узоры, похожие на кельтские орнаменты.

— Сможешь повторить? — спросил Зиг, наколдовав пять узоров.

— Легко. Это считай, графите, а не портрет Моны Лизы.

— Сложность в том, что тебе придется один узор наложить на другой.

— Без проблем. От чего они защищают?

— А ты присмотрись — поймешь.

Стоило только бросить на них магический взгляд, как мне открылось их предназначение.

— Вот этот, — я ткнула пальцем в ближайший, — От внешнего давления. Опасаешься, что дракон тебя растопчет?

— Вряд ли он будет марать об меня лапы. Это заклятие против магического давления, такого как: "Воздушный таран", "Кулак великана", "Стопа циклопа". Правда, если на меня рухнет небоскреб, или каток проедется — тоже выживу.

— Циклопа? Они что, реально существовали?

— Циклопы и прочие великаны — продукт эпохи древних даркосов. После Последней битвы их не стало. В воспоминаниях Ключника был один случай, связанный с выжившим после смерти своего создателя великаном.

— Расскажи, пожалуйста, — я повисла у него на руке.

— Если только коротко, — он обнял меня и привлек к себе. — Кода Петр разыскивал выживших фамильяров для нового Ордена Грифонов, в Британии он набрел на безумного великана. Тот не только лишился памяти, а вообще утратил разум. Великан жил в глуши, иногда воровал скот у пастухов. Люди терпели, против великана не пойдешь. Поначалу они хотели его убить — напали, когда он спал. Великан проснулся и вытоптал их деревню. С тех пор они его не трогали, а он не трогал их. Ключник хотел приобщить его к Ордену, но быстро понял, что это невозможно.

— И что, великан по-прежнему живет в Англии?

— Нет, Петр его убил.

— Как?

— Наслал "Рой", заклятие, имитирующее укусы пчел. Великан побежал к морю и утонул. С тех пор у британцев хватает сказок о великанах.

— Что называется, нет дыма без огня.

— Точно.

— А циклопов кто истребил?

— Не знаю. Сами, наверное, передохли.

— Зачем их вообще создавали?

— Куражились. Это ж даркосы. Квинт тоже из Войцеха вервольфа сделал. Ему, видите ли, любопытно было зверушку с человеком скрестить.

— Ты был против?

— Меня поставили перед фактом, как и Войцеха. Квинт считал, что осчастливил нас обоих. Я помню крики сына, когда его корежило и выворачивало при смене облика.

— Это так больно!? — мне снова стало жаль беднягу Войцеха.

— Поначалу было больно, сейчас — нет.

— Слава Богу, — я вздохнула с облегчением. — Не знала, что тебе его жаль. Ты ведь в него стрелял.

— Пришлось. Войцех исключительно предан хозяину.

Я вывернулась из его рук и повернулась к столу, чтобы рассмотреть оставшиеся узоры. Зиг снова обнял меня за талию. Он прижался ко мне сзади, касаясь губами макушки. Я невольно улыбнулась, что-то неравнодушен он к ней в последние сутки.

— Этот против ядов, — я ткнула пальцем во второй узор, стараясь абстрагироваться от его прикосновений. — Этот против удушения, этот против огня, а этот против железа.