Наташа Мамлеева - Совсем не по Шекспиру, или Институт Сверхъестественного

Мы рассмеялись. Джон хитро посматривал на нас, а я подмигнула Илисии. Сейчас начнется новая жизнь вместе с заселением в общежитие. Наверное, подсознательно я была этому рада, ведь студенчество — незабываемая пора, когда можно делать все, что угодно. Никто тебя не осудит, и взрослые лишь посмотрят на тебя нежными и понимающими взглядами, вспомнив себя в этом возрасте. Любите каждую секунду своей молодости! Вспоминайте о ней только с любовью и легкой приятной грустью!

Вся наша семья собралась в приемной больницы и наблюдала за неуверенной походкой Маши, направляющейся к нам. Она кусала губы, все время бросая взгляд на планшет. Бабушка с дедушкой смотрели на неё с невообразимой надеждой, наш сын, Мирослав, тоже. Мне и Роме было немного наплевать, получит ли Мирослав способности или нет. Любить мы его от этого меньше не станем.

— Лишь бы не было способностей… — проговорил мой отец, зная, что Ромке уже надоело возиться с документами и он желал чего-то большего.

Аллюристу действительно было тяжело заниматься муторной и неинтересной для него работой. Я же работала на правительство и занималась наукой, разрабатывая новые программы развития тех или иных способностей.

— Мам, пап, а если я буду обычным?

— То ты сделаешь бабушку и дедушку самыми счастливыми людьми на земле, — хмыкнул Рома, поглядывая на тещу с тестем.

Его родители ушли буквально в один день. Старость берет своё. Боль от этого утихла уже и в его сердце, особенно когда у тебя растет такой замечательный сын, как Мирослав. Он действительно был настоящим подарком, впрочем, мы ждем еще один подарок. Рома заботливо держал руку на моем животе.

— И своего отца за одно, — ухмыльнулась я, и Мир подарил нам нервную улыбку.

— Ну что там?! — бросились к сестре родители, и девушка даже испугалась их реакции.

— Боюсь, что новость может вас огорчить, — я буквально видела ужас, заставший в глазах старшего поколения, — но Мир отличается от Ромы и Юли.

Мирослав застыл, родители облегченно выдохнули, обнявшись и расцеловавшись, а потом принялись тискать внука. Мы с Ромой с опаской смотрели на сына, боясь его реакции.

— Наследник ты наш! — щебетала бабушка, целуя Мира в обе щеки.

Таким счастливым отца я видела только один раз: когда родился Мирослав. Наконец, сын повернулся к нам. На его лице застыла неуверенная улыбка, и мы приободряюще улыбнулись. Наверное, тяжело быть сыном двух сильнейших мета-людей и быть обычным.

— Подождите, я же не договорила, — нахмурилась Маша, внимательно посмотрев на племянника, — он отличается от Ромы и Юли, потому что владеет не одной способностью. Его гены не просто мутировали, но еще и разделились на два фланга. Юль, дальше только тебе разбираться со способностями сына.

— Две способности? — спросили мы одновременно, и Мир широко улыбнулся, подмигнув нам.

— Я же говорил, что я особенный.

И столько в его голосе было самоуверенности, присущей Ромке, что мы все рассмеялись. Вот и умерла еще одна надежда бабушки и дедушки.