Елена Силкина - Таминко

Господи, ему же не позволят жениться на белой, он же один из вождей, руководителей, он же примером служит. А если этому примеру последуют многие? Вот и ассимиляция грядёт, не будет больше тэнноми, к чему так стремятся федералы, и чего так старательно пытаются избегнуть индейцы, ведь ещё и отсюда зашкаливающий красный национализм… Короли по любви не женятся, не в этом случае, не в данное время. Если бы он жил не в резервации, если бы он был простым индейцем…

По дороге к ней приглядывались, иногда откровенно, иногда украдкой. Особенно упорно изучали Мэри двое братьев, близнецы, похожие друг на друга, как две капли воды, и в то же время очень разные. Наджима ехал верхом на мустанге, ехидно улыбался, не скрываясь, и постоянно отпускал шуточки на языке тэнноми, впрочем, судя по интонациям, вполне добродушные. Байкер в чёрном кожаном костюме, Хеджека, в основном хмуро молчал, изредка поглядывал с толикой интереса и изрядной долей отчуждения, но без ненависти. Остальные тэнноми также проявляли любопытство или равнодушие, но не злость. Мэри мимоходом удивилась про себя, почему она спокойно разбирает выражение их лиц, таких же непроницаемых, как у Таминко, и почти совсем не может прочесть его.

— Первое время, на столько, на сколько понадобится, у тебя будет охрана, — сказал Таминко, успевающий присматривать за всеми с высоты седла. — А почему ты не задаёшь вопросы?

— Стараюсь вести себя, как чтущая традиции женщина-тэнноми, — пошутила Мэри, бледно улыбаясь.

— Только не перестарайся, а то мне станет скучно — женился на белой, а получил обычную, простую женщину-тэнноми, — отплатил он той же монетой, но она не поняла и испугалась.

— Не бойся, — сейчас же сказал он. — Ничего не бойся. Не сможешь ты стать простой в любом случае, и не нужна мне другая женщина… Я верю тебе, и всё у нас будет хорошо.

Она улыбнулась ему и вздохнула. Он сказал, что в случае чего уедет с ней. Ну да, если ему позволят уехать. И если её раньше не прибьют, та же охрана, к примеру, мало ли, по какой причине. Но она назад не повернёт, не обманет его доверие, тут он прав…

Она удивилась, каким таким, чуть не оказавшимся фатальным, чудом она проскочила дальше? Большую группу жилых и административных зданий, и казино, и туристический комплекс вокруг него, и городок из вигвамов и типи отлично видно от главного съезда с трассы, хоть и вдалеке.

Но этот, парадный фасад она увидела потом. А вначале…

Они въехали в посёлок со стороны равнины. По сторонам улицы — домики-развалюхи, возле некоторых из них припаркованные под открытым небом раздолбанные рыдваны, а кое-где и валяющиеся остовы машин, прорастающие травой, мусор, запустение, бегают тощие собаки и кошки…

Во дворе покосившегося дома разъярённый муж «воспитывал» жену тумаками. Женщина кричала. Мужчина шатался и зло бормотал что-то себе под нос, он был пьян.

Мэри вздрогнула и отвернулась в ужасе и отвращении.

При виде каравана с Таминко во главе пьяный прекратил домашнюю экзекуцию и ушёл в дом, хлопнув дверью.

— Люди не идеальны, никакие люди, ни красные, ни белые, — сказал Таминко и прижал к себе свою Ма-и-ре. — Я ни разу не ударил женщину.

Она спрятала лицо у него на груди и глухо пробормотала в излучающую тепло замшевую рубашку:

— Меня родители никогда не били, ни разу даже пальцем не тронули. Наверное, у них интуиция хорошая. Один удар — и я бы их возненавидела. Нет, я ничего бы им не сделала, просто ушла бы, чтобы никогда не возвращаться. Во мне много ярости, это плохо. С другой стороны, эта ярость помогла мне добежать, я в те минуты ненавидела весь мир, в котором такое происходит…

Постепенно улица становилась чище, дома — новее, навстречу стало попадаться больше народу. Кто-то приветственно махал руками, кто-то что-то кричал, дети бежали следом за лошадьми и мотоциклами.

Из беленького коттеджа вышла девушка и бросилась навстречу всадникам на мустангах. Но вдруг резко остановилась — увидела Мэри, сидящую на мустанге Таминко, вместе с ним, у него в руках. Девушка была одета в куртку с бахромой поверх современного платья и очень красива, большеглазая, длиннокосая, стройная. В глазах у неё загорелось откровенное отчаяние, но ненависти по отношению к себе Мэри не увидела и здесь.

А дети есть дети, они везде похожи — бежали следом за процессией, весело галдели и улыбались, в том числе ей.

Может, и в самом деле всё будет не так мрачно, как она опасается?…

Таминко остановил мустанга возле большого коттеджа, снял Ма-и-ре с седла и провёл во двор за высоким забором с сигнализацией. Ого! Впрочем, понятное дело, тут же много белых бывает, казино недалеко и городок из типи для туристов.

— Подожди пока в доме, осмотрись. Я скоро приду, и мы сходим пообедать в ресторан при казино, если хочешь. Или возьми всё, что понравится, из еды, которую тут найдёшь. Переоденься, посмотри в гардеробной, если что-то приглянется… Традиционная одежда женщины-тэнноми, например, — не удержался он от подколки.

Ма-и-ре засмеялась.

— Вот она как раз и приглянется. Ни разу не носила такой полный комплект, только отдельные аксессуары.

Он сменил замшевую одежду на строгий деловой костюм и стянул волосы в хвост на затылке простой чёрной резинкой.

— Ну что, похож я теперь на управляющего казино? — спросил с лёгкой улыбкой.

— О-очень похож, — восхищённо протянула она, блестя глазами.

— Охрана будет снаружи, братья-близнецы, которых ты уже видела — Наджима и Хеджека, для белых — Джим и Джек, но не для тебя. Ты можешь называть их, как захочешь. А дверь я запру, уж извини.

Она согласно кивнула.

— Не за что. Предосторожность, понятно же. Чтоб я не сбежала.

Он снова улыбнулся, посмотрел ей в глаза долгим, многообещающим взглядом, убедился в ответной реакции и ушёл. В замках щёлкнули ключи.

Она подумала про себя, что спросит у близнецов при случае, как они на самом деле хотят, чтобы она их называла, и отправилась бродить по дому.

Анфилада комнат, которые разграничивались едва обозначенными широкими арочными проёмами, напоминала об общинном доме-пуэбло. По всем стенам висели картины индейских художников, традиционное оружие, культовые принадлежности, бытовые изделия народных промыслов. Все помещения просторные, в них было на удивление мало мебели и предметов быта. «Многочисленные предметы засоряют пространство и мешают слушать мир». Она представила себе, как Таминко ответил бы что-нибудь в таком духе на подобный вопрос, и улыбнулась. Надо будет спросить у него об этом, когда он вернётся.

Были здесь и отдельные комнаты, и в одной из них обстановка напомнила ей пещерную киву — стол с малахитовой столешницей, глиняные светильники, курительная трубка, флейта и барабанчик, ещё какие-то мелкие предметы… Может, Таминко — ещё и шаман или там индейский колдун до кучи?