Екатерина Кариди - Что в имени тебе моем...

Дагон ушел раньше, чем наступило утро. Со странным ощущением, что за ним кто-то наблюдает, хотя он не заметил никого. Надо поспать хоть немного. Он понесся к своему излюбленному месту отдыха — к скальному колодцу, упал на дно и замер, отдавшись блаженным воспоминаниям.

Утро пришло во дворец Властителя, разбудив его и наполнив жизнью. Янсиль проснулась с ощущением, что ночью кто-то приходил к ней и прикасался к ней, шептал… Этот сон, смущавший ее покой, он вызывал странные чувства…

К тому моменту, когда появился Лей, девушка вся извелась и пребывала в смятении. Сам того не ведая, Даг пробудил в ней томление. Пробудил в ней недетские желания. Теперь она смотрела на светлого совсем иными глазами. Если раньше он казался ей просто милым и забавным, веселил ее игрой света, то теперь… Как он красив… светится… Его золотистые глаза полны непонятным, смущающим ее чувством…

Янсиль опустила голову и покраснела. Лей почувствовал ее смущение и затрепетал. Вот оно. Первое осознание.

— Янсиль, — прошептал он, — ты…

Девушка подняла на него глаза и застыла с полуоткрытым от волнения ртом, задыхаясь от нахлынувших неясных желаний. Застыла в ожидании того неизвестного и прекрасного, что таилось в глазах Лея. А он больше не мог бороться с собой, прикоснулся к ее губам невесомым поцелуем. Оба застыли, изумленно глядя в глаза друг другу.

— Янсиль… я… люблю тебя… — слова сорвались сами.

— Да… — прошептала Янсиль.

Когда в комнате незримо появился Дагон, он все понял. Он готов был крушить все вокруг, но сдержался. Проявился, поздоровался. Присел как обычно в свое кресло в углу. Он вытерпит эту муку, пусть они терзают его, но он не даст им… Даг закрыл глаза, лицо его приняло страдальческое выражение, с губ темного сорвался мучительный стон.

— Даг, что с тобой, тебе плохо, — Янсиль забеспокоилась.

Он сглотнул, девушка впервые как-то проявила о нем заботу. Может быть, еще не все потеряно… Надежда вновь вспыхнула в его истерзанном сердце. Даг ответил, с жаждой вглядываясь в ее глаза:

— Все хорошо, просто сны… снятся…

— Сны… Мне тоже сегодня снилось… Такое странное…

Лей заботливо взял ее за руку. А Даг, еле справившись с голосом, спросил:

— А что ты чувствовала?

— Я не знаю… Томление…

Нет! Надо уходить, пока он еще может держать себя в руках. Дагон встал и молча поклонился, а потом исчез.

— Что с ним? — Янсиль заволновалась не на шутку, — Он такой странный.

— С Дагом? Не знаю, он меня тревожит, — Лей в первый раз всерьез озаботился странным поведением Дагона. Более чем странным, у него даже мелькнуло подозрение. Но светлый отбросил эти мысли, он верил темному, темный его друг.

Дагон умчался в небо, догонять границу тени. Сейчас, чтобы прочистить мозги, ему нужен был ветер. Томление. Она испытывает томление. И это томление вызывает в ней он. Еще ничего не потеряно, она будет его, она сама придет к нему и станет его. Дага передернуло судорогой желания и он понесся еще быстрее. Пусть в ушах свистит ветер, пусть треплет волосы, пусть за ним шлейфом тянутся потоки мрака! Он несся по небу, словно маленькая темная комета.

Сегодня, идя на встречу с советником Эзаром, Михель решил, что игры пора заканчивать. Он собирался перейти к решительным действиям, тем более, что советник созрел. Злой мечтательно улыбнулся и постучал в дверь. Эзар, услышав знакомый стук, вскинул голову и, внезапно похолодев от волнения, глухо произнес:

— Войдите.

Михель вошел в кабинет. Его влюбленные глаза смотрели на советника, тот смутился, покраснел и отвел взгляд.

— Ээээ, милый, да ты смущаешься, — подумал злой, — А что ты, бедняжка сделаешь, если мы поступим так?

И вздохнул. Эзар тут же обернулся, его тянуло к мальчику с неодолимой силой, но он еще сопротивлялся этому блаженному и преступному влечению. Потому советник отвернулся, отошел и сел за стол.

— Мастер Михель, подойдите.

Эзар думал, что молодой человек как обычно подойдет к столу и сядет напротив, но злой был другого мнения. Он обошел стол и встал рядом, касаясь его плеча. Эзара затрясло, он подскочил и чуть ли не отбежал в дальний угол. Михель принял расстроенный вид обиженной девочки и со вздохом отвернулся. Советник смотрел на него, у него сердце кровью обливалось, что он обидел мальчика своим поведением. Он подошел, встал рядом и тихо позвал:

— Михель..

Тот внезапно развернулся и оказался совсем близко, глаза мальчика смотрели с такой смесью страха, любви и ожидания, что Эзар не выдержал. Он сам мечтал вновь коснуться его поцелуем, теперь уже не было сил терпеть. Он прижал к себе Михеля, который рядом с ним казался хрупким и тонким, как тростинка, и нежно коснулся его губ. И хотел на этом остановиться. Но кто же ему позволит? Теперь уже Михель целовал Эзара со всем исступлением страсти. Когда поцелуй закончился, оба едва дышали. Михель призывно взглянул на бедного советника и сказал:

— Закрой дверь на ключ…

Ну вот. Совращение советника Эзара прошло по заранее намеченному плану. Отлично! Теперь можно заняться и другими.

Когда Эзар остался один, он готов был на стенку лезть. Что. Он. Делает. Что??!!! Советник схватился за голову.

Сегодня вельможный князь Баллерд добрался до столицы Фивера. Наскоро отдохнув и приведя себя в порядок, он отправился к брату. Но предварительно переговорил со своим тайным агентом во дворце Владыки Зимруда.

Вид Александра вызвал у князя глубокое удовлетворение. Его царственный брат был так слаб, что уже не вставал с постели. Но он никак не умирал! Баллерд всячески демонстрировал заботу, а сам думал:

— Живучая мы порода, придется увеличить дозу, но не слишком явно. Вот надо непременно доставить родственникам массу хлопот, как будто нельзя умереть быстро. Трон давно уже меня заждался.

Он успокоил царицу Евгению, та была расстроена состоянием мужа и крепилась из последних сил. Баллерд был удивлен, похоже, она действительно любит своего мужа. Ему трудно было это понять, сам он никого не любил.

Оттуда вельможный князь пошел к племяннице.

На ежевечернем совещании у Владыки начальник тайной стражи отметил странное, смятенное состояние советника Эзара:

— Советник, вы выглядите больным, может, стоит обратиться за помощью к лекарю Марсиэлю?

Еэар понял, что если он не возьмет себя в руки, въедливый и подозрительный Марханзар непременно дороется до его «маленькой» тайны, и тогда грандиозные неприятности ему обеспечены. И обвинение в измене будет самым легким из них. Поэтому он собрался и ответил уклончиво и поверхностно:

— Боюсь, это реакция моего изнеженного организма на новые изыски нашего повара. Если честно, то просто болит голова и хочется спать.