Наталья Косухина - И замкнется круг

― Знаю, знаю, ты не раз мне это говорила. И поверь, про творцов я могу тебе рассказать гораздо больше, но пока выбор мною не сделан.

― Ладно, пошли. Судя по шуму, начали прибывать гости.

И действительно, за короткое время дом наполнился большим количеством людей. Я разместилась в гостиной и наблюдала за тем, как дядя со своими детьми и внуками приветствует родителей и меня, как малышня сразу бросается ко мне и облепляет, прося рассказать сказку. Как-то раз я сделала глупость и пересказала им одно из заданий в прошлом, теперь это стало одним из развлечений.

Прибыли и двоюродная сестра с братьями, друзья семьи… Буквально за час дом кишел родными и близкими, наполнился гомоном и разговором.

Переведя взгляд в угол комнаты, я увидела бабушку и дедушку, о чем-то серьезно беседующих со своим старшим сыном и с моей мамой.

Редклифу и Анастасии по виду можно было дать лет по сорок, а вот их старшему сыну и моим родителям уже за пятьдесят. Нет сомнений, что бабушке и дедушке предстоит пережить смерть своих детей, а может еще и внуков.

Не так давно оба перенесли легкую пластическую операцию и официально умерли для всего мира, а вместо них появились дальние родственники из глухой деревни.

Они продолжали работать на благо корпорации и в их жизни особо ничего не изменилось. Практически все, кто был близко знаком с ними, знал и о Лемнискату. Зато теперь титулы перешли к их детям и бабушка вздохнула свободнее, без всего этого официоза, как она любит говорить.

Что-то подобное со временем ждет и меня.

― Привет, сестренка!

Повернув голову, я увидела трех своих двоюродных братьев со стороны отца. Они были всего на год старше меня, тройняшки и крупнее раза в три. Каждый занимался каким-то видом борьбы, работали они в отделе безопасности корпорации.

― Мы слышали, ты собираешься замуж? ― улыбнулся Василий.

― Не дождётесь, ― хмыкнула я.

― Не порадуешь родителей внуками?! ― удивился Артем, в ужасе хватаясь за голову.

― Позер! ― не удержалась я от смеха.

― Плохая девочка, ― пожурил меня третий, Иван.

― А ну брысь от Веры! Мне поговорить с ней надо, ― раздался зычный голос отца и братья, подмигнув мне, направились в сторону кухни, не иначе ― охотиться.

И я пожалела, что не с ними.

― Дочка, у меня к тебе разговор.

Я тяжело вздохнула.

― Не могла бы ты увезти куда-нибудь на праздники свою бабку? Я оплачу вам любые развлечения, но чтобы…

― Сейчас я устрою тебе развлечение! ― послышался сзади угрожающий голос.

Анастасия появилась очень не вовремя, а я приготовилась насладиться разворачивающимся на моих глазах побоищем.

― Тоже мне, нашелся организатор! Говорила я Ксении, не стоило ей за тебя замуж выходить. Но нет, не послушала мать, теперь вот мы все вынуждены сосуществовать с прижимистым дельцом и охламоном. Хорошо хоть ребенка хорошего сделал, хоть какая-то от тебя польза. Но только одного!

Выдохнув сквозь сжатые зубы, отец поднялся и отправился прочь, чтобы не разругаться окончательно, а дед из противоположного конца комнаты наблюдал за женой и в глазах его плясали смешинки. Как же он ее любит!

― Вера, ― присела на диван рядом со мной бабушка, ― все будет хорошо.

Я удивленно на нее посмотрела.

― И не пытайся обмануть бабушку или скрыть что-то. Может, ты там и хранительница…

― Ба! И ты туда же?! ― возмутилась я.

― Но я прожила жизнь и вижу, что ты мучаешься и что тебя мучает.

― Ну и что же? ― иронично спросила у нее.

― Ты очень добрая девочка, заботишься обо всех. И о родных, и о творцах, и о корпорации в какой-то степени. И все принимают твою помощь как должное, не думая о тебе. А это неправильно. Ты устаешь от такого потребительского отношения, оно изматывает тебя, иссушает. Ты невероятно сильная, я бы давно сломалась от такой ноши.

Мне тут же вспомнился голос в голове, что поддерживал меня все это время. Если бы не он, я бы точно свихнулась.

― Я считаю, что не мешало бы творцам самим строить свою жизнь и решать проблемы, в мое время нам никто так не помогал. Но ты ведь не бросишь их.

Очень мудрая у меня бабушка.

― Ты переживаешь по поводу ситуации, что сложилась сейчас в корпорации. Но это все решаемо. Выдержали дуовитов, справимся и здесь.

Я бы поспорила, но смысла нет, с дуовитам я не встречалась.

― Но самый старый твой страх, он же и самый сильный, сидит глубоко и неустанно преследует тебя…

Пожалуйста, только не говори, не начинай!

― Страх остаться одной.

Черт!

― Он постоянно с тобой. У тебя было непростое детство, и я до сих пор злюсь на твою мать, что она взвалила на тебя столь много и так рано.

Я даже сейчас помню скандалы бабушки и мамы, когда они решали мою судьбу, стоит ли мне учиться в корпорации, заниматься или помогать творцам.

― У меня всегда было мало друзей, и я даже сейчас не научилась находить общий язык с людьми и сближаться с ними.

― Не этого ты опасаешься. Даже сейчас с друзьями ты не полностью открываешься. Мы, творцы первой степени, даже среди своих в некотором роде отщепенцы, а в твоем случае это видно еще сильнее. Однако ты больше всего боишься не того, что полюбишь, ты боишься, что не полюбят тебя. А тебе это так нужно, чтобы жить комфортно, чтобы быть счастливой. В тебе постоянно присутствует какое-то напряжение, ты словно зажата.

― Это так заметно? ― хрипло спросила я.

― Мне в особенности, но и другие родные чувствуют. Именно поэтому они так настойчиво предлагают тебе выбрать себе пару и создать семью. Думают, что это все изменит.

― Они не понимают…

― И не поймут. Не знают они нашей жизни. Но уверяю тебя, ты найдешь свое счастье, ― погладила меня по щеке бабушка. ― Не можешь не найти. За твою доброту и помощь всем судьба должна наградить тебя. Все будет хорошо.

― Конечно, ба.

― Прошу всех к столу! ― послышался крик мамы.

Мы встали и отправились рассаживаться. Окинув за столом всех родных и близких взглядом, поднимая под бой курантов бокал, я подумала, что даже если у меня не будет детей и мужа, я не одна. В моей жизни уже есть люди, которые меня любят. А еще есть одиночество.

И с последним ударом курантов я загадала желание.

Проснулась от того, что в мою комнату залетела ватага детей и, запрыгнув ко мне на постель, меня начали допрашивать на тему, носили ли рыцари железные сапоги.

Посмотрев на часы, которые показывали начало девятого, я застонала и ответила:

― Нет, обувь была из ткани и кожи, и только сапоги для ристалища уплотнялись дополнительным слоем кожи и металлическими вставками. Фильмы нужно меньше смотреть.

― А я говорил тебе! ― воскликнул один из моих племянников другому и дети покинули спальню, решая по пути вопрос, где взять толстую кожу.