Мисс Найт - На краю пропасти

— Подожди, — попросил папа и опустил руки.

Я по его просьбе стояла с закрытыми глазами и ждала, когда же, наконец, мне разрешать их открыть.

— Открывай! — довольно заявил он.

Я несколько раз вздохнула, а потом постепенно начала открывать глаза, но как только картинка начала преображаться, я с молниеносной скоростью открыла их, разглядев, перед собой красный кабриолет, кажется Пежо 308 cc.

Я нервно вздохнула, а потом, кажется, у меня началась бешеная истерика.

Я громко вскрикнула и просто бросилась обнимать папу, как можно ближе прижимая к себе.

— Не может быть! — ошарашено вскрикнула я, не веря глазам. — Это мне? — истерично спросила я, разглядывая светлый салон кабриолета.

— С Днем Рождения! — радостно воскликнула папа.

— Боже! Папа! — довольно кричала я. — Спасибо! Я, — я запнулась, — я даже не ожидала! — еле выговорила я, так как язык не слушался, а только мог спровоцировать меня на визг или крик.

— Может, испробуешь? — самодовольно спросил он.

— Конечно! — радостно воскликнула я. — Браин!

Тот пулей прибежал ко мне, и не успела я подойти к двери водительского сидения, как он уже сидел рядом, ошарашено рассматривая светло — бежевый салон.

Я довольно уселась на сидение, и дрожащими пальцами повернула ключ. Двигатель тихо заработал, и кабриолет был уже полностью в моей власти.

— Элизабет, — позвал меня папа.

Я радостно на него посмотрела, улыбаясь во все тридцать два зуба.

Как можно было волноваться, понравиться ли мне подарок? Да, о таком подарке все мечтают!

— Кстати в школу, можешь не идти, — уверенно сказал он.

— Да, ладно, я…

— Я знаю, что у тебя сейчас не лады с друзьями, да и Эмма уехала, даже не попрощавшись, — грустно начал он.

Ну, зачем он напомнил? Меня опять волной окинули грустные воспоминания, и теперь даже кабриолет напоминал мне о Майкле.

— Так что, если хочешь…

— Нет, пап. Я пойду. Не буду же я вечно прятаться? — с вызовом спросила я.

Папа согласно кивнул.

— Удачи, — тихо сказал он, и я с силой нажала на педаль газа.

Кабриолет тронулся с места, и мы уже на огромной скорости летели к школе, в которой меня никто не ждал.

Ветер теребил мои волосы, и мне приходилось нервно придавливать их руками.

Стало прохладно. Даже ветер стал холодным и сухим, заставляя кожу дрожать, а мурашки пробегать по телу, чуть ли не каждую секунду.

Погода заметно испортилась. Больше не было таких же теплых и солнечных дней. Дожди, слякоть, тучи и туман: во что было на улице уже около месяца.

Когда мы подъехали к школе, небо и вовсе стало черным. Тучи полностью закрыли проход солнечным лучам, и на землю начали капать первые капельки.

Я нажала на кнопку, и кабриолет превратился в обычный седан, только даже в таком состоянии, он смотрелся самой красивой машиной на стоянке.

— Опять дождь, — пробурчал расстроенный Браин.

Я вздохнула и посмотрела на рассеянного брата.

— Я сегодня домой пораньше, — предупредила я. — Хочешь, поедешь со мной. Я попрошу отпустить тебя…

— Да, ладно, — усмехнулся Браин, — сегодня у меня тест по английскому, и если я его не напишу, у меня будут проблемы с мистером Кемпортом…

— Как хочешь, — вздохнула я, — я ухожу с последнего. Если передумаешь, скажи…

Грустно открыв дверцу автомобиля, я распахнула свой серый зонтик, и, закрыв кабриолет, побежала в корпус.

В классе было мало людей, возможно из — за погоды, хотя лично я не понимаю, как погода влияет на посещение в школе.

Расстроено присев на стул, я протерла мокрые руки, и тяжело вздохнула, представляя себе этот день более жизнерадостным и позитивным.

Так хотелось, чтобы, зайдя в столовую, я увидела пусть даже не за своим, хотя б за другим столиком, Майкла и Роберта, смеющихся и что- то бурно обсуждающих.

Особенно я скучала по изумрудным глазам Майкла и бледной коже, смутно переливающейся в оконном свете. По его черным кудрям и завораживающей улыбке, по крепким объятьям и свежем дыханье…Звонок прервал мои болезненные воспоминания и вернул меня к реальности. Жаль, что реальность ещё больней, чем воспоминанья…

Урок за уроком, я пыталась выжить в этой темной школе, пыталась не смотреть на недоверчивые взгляды Джона и Чеиса, пыталась не вспоминать о Майкле. Но когда я с маленьким подносом, почти пустым, подошла к своему столику, и повернула голову на соседний, стоящий возле окна, тускло освещенный мрачным светом с улицы, я вновь расклеилась, невольно вспоминая и мечтая о прошлых днях.

Неожиданно ко мне подошел Браин. Он рассерженно кинул свой поднос на стол и неуклюже сел, разъяренно рассматривая бутылку с колой.

— Что- то случилось? — недоумевая, спросила я, рассматривая перекошенное лицо брата.

Он тяжело вздохнул.

— Мистер Вендом оставил меня на исправительные работы, сегодня после уроков, — выдавил он.

— Что ты натворил? — обреченно спросила я.

Он поднял на меня свои невинные глаза.

— Да ничего таково! — оправдал себя Браин.

Я всё ещё недоверчиво на него смотрела.

Он пораженно вздохнул.

— Неудачный эксперимент на химии…

Я невольно рассмеялась.

— Тебе опасно доверять взрывчатые вещества, неужели он об этом не знал? — усмехнулась я.

Браин развел руками в стороны.

— Ладно, куда он тебя послал? — спросила я и откусила сэндвич.

— Куда подальше, — усмехнулся он.

— Я серьёзно…

— Кабинет, литературы перекрашивать, — ухмыльнулся он.

— Ясно, — вздохнула я, — тогда, сразу после этого я тебя жду. Нам предстоит долгая лекция, по поводу моего младенчества, — усмехнулась я, — так, что не опаздывай. Не хочу сама это выслушивать…

Браин согласно кивнул и побежал на следующий урок.

Я же спокойно развернулась и пошла к машине, которая была полностью мокрая, из — за непрекращающегося ливня.

Тихий гул двигателя, только успокаивал и убаюкивал, словно колыбельная…

Приятно понимать, что машина только моя. Что я веду её и она полностью в моей власти, под моим контролем. Конечно, я ещё только начинаю привыкать к другим, бешено движущимся автомобилям, но всё же, думаю, я стану хорошим владельцем своего кабриолета.

Когда я подъехала к дому, на улице заметно потемнело, хотя было всего пол третьего. Словно сумерки, но ведь до них ещё как минимум часов пять!

Погода стала очень странной и неустойчивой.

Я же ужасно боюсь любого сильного порыва ветра, а если услышу даже в отдаление гулкое громыхание, ударившей молнии, то вообще теряю голову. У меня начинается истерика, а сердце бешено колотится в груди, норовя вырваться оттуда.

Папа и Браин, впрочем, как и мои бывшие друзья, моего страха не понимают.

Папа считает, что бояться природных катаклизмов глупо, и что, когда ты чего — то сильно боишься, именно это с тобой и происходит, но меня это мало утешает.