Лина Люче - Крылья для землянки

Ее опекун вел себя со всеми очень спокойно и доброжелательно, даже команды отдавал, как ей казалось, более человеческим языком, чем командир, хотя пару раз она слышала и металлические нотки в его голосе, когда подчиненные вызывали его недовольство. Но что именно он говорил им, Лиска не знала — Дейке всегда выключал переводчик, разговаривая с офицерами.

За неделю она выучила несколько горианских слов, обозначающих «привет», «пока», «доброе утро», «спокойной ночи», «спасибо» и «пожалуйста». Ей не терпелось узнать больше, и Дейке обещал ей хорошего учителя сразу после прилета. Она видела, что и ему надоел вечно бубнящий переводчик на поясе, и надеялась, что сумеет хотя бы через пару месяцев начать сносно говорить.

К моменту прилета Лиска вся извелась от волнения. С одной стороны, ей не терпелось увидеть новый дом, с другой — леденящим ужасом пронзала мысль: а что, если она не приживется? Дейке предупреждал, что обратного пути в любом случае не будет: придется адаптироваться, какой бы сложной задачей это ни стало. Поэтому она трусливо мечтала о том, чтобы корабль в последний момент сбился с курса, что позволило бы ей не выходить с него еще хотя бы пару-тройку дней.

Но ее опекун, похоже, был хорошим капитаном, потому что он привел корабль на Горру день в день и минута в минуту тогда, когда и планировалось.

Ее первым ощущением, когда она шагнула за порог космического корабля, стало разочарование. Ее обманули и привезли обратно на землю. А может, они никуда и не летали — может, иллюминаторы, показывавшие ей космос, на самом деле были экранами с картинкой. Перед приземлившимся кораблем лежала заасфальтированная огромная площадка, на которой прилетевших ждали автобусы. Пусть и немного необычного вида, но они все же походили на земные — прямоугольная форма, четыре колеса.

И за пределами посадочной площадки не находилось ничего необычного — ничего, что свидетельствовало бы о том, что она на другой планете. Самое обычное вечернее небо. Звезды. Разбирайся она в созвездиях — могла бы определить по ним, но Лиска в них не разбиралась. Она могла различить лишь малую и большую Медведицы, но понятия не имела, о чем говорит их отсутствие. Может, они в другом полушарии — даже наверняка, ведь ее лицо и обнаженные руки овевал очень теплый ветерок с отчетливым запахом моря. Они явно находились в субтропиках. И что с того? На горизонте донельзя знакомые пальмы, горы, пустыня — все, как на Земле.

И лишь когда один из автобусов, заполненный офицерами, внезапно взлетел вертикально вверх, попутно складывая колеса, Лиска ошеломленно вытаращила глаза и вцепилась в руки Дейке и Меркеса, стоявших по обеим сторонам от нее.

— К…к…как это? — заикаясь от изумления, спросила она, следя за автобусом, а потом перевела взгляд на своего опекуна. Это выглядело безумием, ведь ничего похожего на крылья или лопасти вертолета у автобуса не наблюдалось, и сам взлет шел идеально прямо, как будто транспортное средство превратилось в лифт в невидимой шахте. А потом также прямо полетел в сторону, параллельно земле.

— Видео про транспорт ты не посмотрела, — констатировал он немного укоризненно. Лиска моментально опустила глаза: Дейке просил ее просмотреть все видео, объяснив, что это часть ее адаптации, но под конец они так ей надоели, что несколько записей с самыми скучными темами она игнорировала.

— Извини. У меня уже глаза болели, — сходу соврала она, и только когда Дейке резко вздернул бровь, осознала свою ошибку. На эти грабли она наступала уже раз пятнадцать за последние семь дней: невозможно соврать телепату, он обязательно почувствует. Залившись краской, Лиска опустила голову еще ниже:

— Хорошо. Мне просто до смерти надоело.

— Это ничего, — неожиданно мягко сказал Дейке. — Я понимаю. Только постарайся не врать больше, потому что это до смерти надоело мне.

Меркес старательно делал вид, что ничего не слышал, глядя в сторону, и Лиска была благодарна ему за это. В голосе Дейке под конец фразы прорезался металл — впервые она услышала такие жесткие нотки, когда он обращался к ней. И, увы, заслуженно. Ей хотелось, как в детстве, сказать: «я больше не буду», вот только уверенности в этом она не чувствовала. Раньше Лиска даже не представляла, как часто лжет людям, без особой необходимости. Просто потому, что немного неудобно говорить правду или когда не хотелось обижать кого-то. Привыкнуть всегда отвечать честно оказалось очень и очень непросто, и пока она с этим явно не справлялась, каждый раз забывая.

Ее щеки все еще горели, когда двери транспортера — так здесь назывались эти автобусы — закрылись, и они взлетели. Ощущения, действительно, оказались близки к поездке на скоростном лифте — но только до верха, а за этим последовал очень мягкий, почти неощутимый полет, словно они левитировали почти без движения. Но одного взгляда вниз оказалось достаточно, чтобы понять: скорость транспортера велика, километров под двести в час. С жадностью изучая ландшафт, Лиска едва глаза не сломала, когда стремительно начало темнеть. Но внизу ничего не особенного разглядеть не удалось, кроме крыш домов, садов, пальм и небольших водоемов.

— Здесь есть море? — спросила она у Дейке, сидящего напротив. У кресел транспортера были такие узкие мягкие спинки с широкими подголовниками, которые позволяли удобно разместить крылья и одновременно дать спине отдых. Иногда у нее руки чесались потрогать его крылья, но пока не хватало наглости просить разрешения на такое. Все равно, что погладить по волосам.

— Есть, к космопорту близко. Но мы живем довольно далеко от него. Нам лететь еще пару часов, хочешь — поспи.

Его голос показался сухим, и он отвел взгляд. Лиска прикусила губу, расстроившись, что он сердится. Она посмотрела на Меркеса, оживленно болтающего с друзьями в другом конце транспортера, и вдруг почувствовала тянущее одиночество.

— Маленькая, я не сержусь, — мгновенно отреагировал Дейке. Он протянул руку и легонько сжал ее ладонь: Если я чем-то буду недоволен — я скажу, и не стану держать никаких обид.

Иногда ей казалось, что он все-таки читает мысли. Но от его слов на нее снизошло спокойствие, и даже удалось улыбнуться.

Месяц спустя ей снова начало казаться, будто ее обманули. Только на этот раз Лиску стало посещать чувство, словно никакой Земли на самом деле не существует, и никогда не существовало. Просто по каким-то причинам она девятнадцать лет провела в странном сне, чтобы теперь очнуться, и наверстывать все пропущенное.

Жить у Дейке ей нравилось. С Меркесом, она почти не пересекалась — он редко бывал дома, поскольку, как и она, все время учился или был занят на корабле. Ее мир, правда, пока оставался крошечным — дом и сад. Но одинокой, заключенной в четырех стенах, она себя ни минуты не чувствовала — Дейке все время находился рядом, постоянно обсуждал с ней все, что она узнавала на уроках, отвечал на все вопросы.