Rein Oberst - Чужой для всех. Книга 2

Кто-то из бедолаг с нашивкой 'Звезда Давида' на груди, не удержался, поскользнулся, пробегая по трапу, упал вниз. Падая, он ухватился руками за впереди бегущих узников и увлек их за собой.

— Подымайся, 'Юде'! — закричал подскочивший к еврею конвоир и с размаху нанес по спине сильный удар дубинкой. — Подымайтесь, дохлые свиньи! — наносил он удары по телам лежащих заключенных. Те кричали от боли и пытались подняться.

-Оставь их, Ганс, побереги силы, — одернул ретивого ефрейтора СС старший конвоир. — Они покойники, Ганс. — Сержант СС из дивизии "Мертвая голова", охранявшей концентрационный лагерь Бухенвальд и его филиалы, достал пистолет из кобуры и равнодушно нажал несколько раз на курок. — Одним больше, одним меньше, не все ли равно. Они мрут сотнями ежедневно как мухи.

С лязгом открылись новые двери телятников и, хватая воздух ртами, словно рыбы выкинутые штормом на берег, новые волны заключенных побежали по трапам становиться в строй.

-Быстро! Быстро! — гортанно покрикивали веселившиеся конвоиры. Образовывались новые колонны узников Бухенвальда: с нашивками P — поляки, R — русские, U — украинцы, L— латыши.

&nbsp-Вперед! — дал отмашку перчатками начальник пункта приема заключенных гауптштурмфюрер СС Беркель, когда все заключенные вышли из вагонов. Полутора тысячный строй потянулся по дороге смерти, дороге Карахо к лагерю Бухенвальд.

От тупика железнодорожной станции до лагеря идти недалеко. Впереди уже виднелись центральные кованые ворота. По обе стороны, которых располагались деревянные корпуса комендатуры, карцер и камеры для допросов и пыток. Весь трех километровый периметр лагеря был окружен бетонными столбами с многолинейным проволочным ограждением, по которому шел электрический ток высокого напряжения. Над многочисленными бараками, а их было 52, где размещалось до полусотни тысяч узников, возвышалась труба крематория. Из нее валил черный устрашающий дым.

Узников разделили на две части. Колону евреев направили в карантинный маленький лагерь, расположенный левее. Здесь старые конюшни с земляным полом немцы переделали под бараки. В 12 бараках размерами 50 на 40 было набито до 13 тысяч узников. В основном — евреи и поляки, но порой размещались и русские военнопленные. Условия содержания в карантине были настолько бесчеловечные, что не поддавались разумному постижению. Ежедневно оттуда вывозили по сто и более трупов на сжигание в крематории.

Колонну славян направили через единственные центральные ворота, через которые разрешалось только входить и выходить. Кованая циничная надпись на немецком языке: 'JEDEM DAS SEINE' (КАЖДОМУ СВОЕ) на решетчатой калитке ворот леденила души проходивших узников.

В это время "Хорьх" подполковника Ольбрихта в сопровождении охраны и бронетранспортера связи, проехав город Веймар и, свернув к горе Эттельсберг, где в живописном месте среди буков и вязов в насмешку для обреченных и был построен еще в 1937 году концентрационный лагерь, через двадцать минут остановился недалеко от ворот.

Офицеры вышли из машин. Сладковато — смрадный смог стоял над территорией лагеря. Из трубы крематория выходили черные клубы дыма. Ни одной пролетающей птицы. Осенние краски — грязно-желтые, серые,мрачные. Листья близстоящих деревьев и кустов пожухли, скрутились. Только монотонно-шаркающий стук деревянных башмаков, да окрики конвоя, да лай разъяренных псов. Полосатые люди-зомби, еле держась на ногах, проходили мимо. В глазах — обреченность и страх.

-Разрешите остановить колонну, — обратился к Ольбрихту его адъютант старший лейтенант Кессель.

-Нет, не надо! Подождем. Идите, обустройте личный состав сопровождения. Здесь рядом казармы СС. Я и майор Шлинк постоим, покурим. Встретимся в штабе комендатуры.Связисты дежурят круглосуточно, посменно. Выполняйте! — распорядился Франц и отпустил офицера.

Увиденная картина усилила гнетущее настроение Франца. Их два раза обстреляли американские истребители, когда они добирались сюда. Пришлось прятаться как зайцам. А здесь — этот ад. — Надо терпеть, Франц, — поддержал друга Клаус. — Готовится серьезная операция. Отбор офицеров РККА — маленький шаг в его подготовке.

-Все это правильно, Клаус, но тяжело смотреть на эти ходячие трупы. Ведь это мы, немцы, виноваты в геноциде целых народов Европы. — Франц сжал зубы. Шрам — отпечаток сражений под Курском, натянулся, побагровел.

-Это хорошо, что ты это осознаешь...

-Вы мне что-то сказали? — к Францу повернулся майор Иоганн Шлинк, куривший сигарету.

-Нет. Это мысли вслух.

-А-а... Страшное место, господин подполковник, замечу вам. Не понял только, зачем вы меня сюда привезли. Помочь узникам в данный момент мы не можем. Совершить диверсию — глупо. Еще не время. Но я знаю об одном, что рано или поздно всех эсэсовцев мы перевешаем. Будьте спокойны. От правосудия никто не уйдет.

— Не сомневаюсь, господин майор, — Франц сдержано улыбнулся. — У вас хватка железная. Нервы, правда, немного шалят, но спали в дороге вы хорошо. А цель ваша следующая, — Франц придвинулся ближе к майору. — Будете мне помогать отбирать среди узников командный состав Красной Армии. Из них мы организуем штрафные батальоны.

-Что? Штрафбаты? Зачем? — Киселев поперхнулся, закашлялся. — Вы думаете, русские командиры пойдут воевать против русских? — он сплюнул, горячась, и выбросил окурок. Его изумила цель посещения лагеря смерти.

-А почему бы и нет? Русская освободительная армия Власова в своем составе насчитывает более ста двадцати тысяч военнослужащих. Ее силы используются на различных фронтовых участках. Воюет армия неплохо. Дерется ожесточенно.

-Тот, кто хотел, уже давно перешел на сторону врага, господин подполковник. На дворе ноябрь 44 года. Советская Армия на пороге Германии, — жестко отреагировал на реплику немца Киселев. — А с 'власовцами', — глаза офицера Смерш загорелись недобрым блеском,— у нас будет отдельный разговор. Я буду слабым помощников в вашем деле.

-Не волнуйтесь, господин майор, — спокойно отозвался Ольбрихт на нервозность русского разведчика. — Основная работа уже проведена. Списки составлены, люди отобраны. Всего -четыреста командиров РККА разного ранга. Из них мы отберем костяк, кто будет командовать подразделениями. Кроме того эти штрафбаты не будут участвовать в боевых действиях протии Красной Армии. Это я вам гарантирую. Они нам понадобятся для других целей.

-Что еще за цели? — Киселев подозрительно посмотрел на Ольбрихта.

-Разговор об этом будет позже, господин майор. Предписание вы получили. Приказом Генштаба Сухопутных Сил Вермахта вы назначены офицером оперативно-мобилизационного Управления. Сейчас подчинены мне. Так что не артачьтесь. Выполняйте свои обязанности. И больше молчите, доверьтесь моей интуиции. Недаром ко мне приходят видения. Главное в лагере не сорвитесь. Я видел, как вы сжали кулаки и выбросили с остервенением окурок. То, что мы уже увидели и еще увидим — это действительно страшно и омерзительно. Но надо терпеть. Я вас убедил?