Илона Эндрюс - Пылай для меня (ЛП)

— Что с того? Реджинальд работает на меня.

Ложь.

— Сеть Реджинальда Харрисона оценивается в двадцать миллионов долларов, так что я сильно в этом сомневаюсь. У него есть младший брат Корнелиус Харрисон, очень приятный мужчина, который приходится Адаму Пирсу другом детства. Вы отмываете деньги Адама. Его семья переводит вам суммы, а вы отдаете их Адаму наличными, в то время как Реджинальд покрывает их, как свои налоги. В качестве компенсации вы получаете пятьсот долларов вторым платежом, двумя днями позже, как только Адам забирает деньги.

Гас скрестил руки.

— Платежи были сделаны седьмого числа каждого месяца. Это означает, что следующий перевод через два дня, и Адам Пирс навестит вас забрать свои карманные деньги. Полагаю, вы не упомянули об этом милым детективам, которые вас допрашивали.

Если бы у меня были люди, и я была уверена, что лучшие хьюстонские полицейские не поймают его еще два дня, я бы устроила прекрасную ловушку. Но Адам мог сжечь все, что я могу на него набросить, а полицейское преследование достигло истерического уровня. Уговорить Адама сдаться своему дому по-прежнему моя лучшая и единственная стратегия. Для этого надо было показать, что я не лгала.

— Он этого не делал, — сказал Гас. — Адам искренний и честный парень.

— Меня это не волнует, — сказала я. — Прямо сейчас почти вся полиция с пеной у рта жаждет размазать его мозги по ближайшему тротуару. Вы — разумный человек. Скажите честно, как вы оцениваете его шансы выбраться из этой передряги живым?

Гас поморщился.

— Слушайте, я не знаю где он.

Правда.

— Я просто хочу вернуть его домой к матери. Она любит его. Он — ее мальчик. Она не хочет потерять его благодаря какому-нибудь стреляющему без предупреждения снайперу из группы захвата. — Я толкнула визитку через прилавок. — Скажите ему, что я заходила. Это все, о чем я прошу.

Акулий плавник «Международных исследований Монтгомери» возвышался среди башен хьюстонского центра, такой же грозный, как всегда. Я показала ему язык. Он не впечатлился. Я припарковалась и прошла в офис Августина Монтгомери. Безукоризненная секретарша поговорила с помощью гарнитуры и жестом пригласила меня следовать за собой.

— Как долго вы подбирали оттенок тональника, чтобы скрыть синяки? — спросила она.

— Около получаса. Получилось?

— Нет.

Туше.

Августин Монтгомери, все так же невероятно прекрасный, оторвал взгляд от планшета.

— Я не ужасный человек.

— Ошибаетесь. В файле утверждается, что Дом Пирсов перестал поддерживать Адама финансово. Но они по-прежнему снабжают его деньгами. Вероятно, стараниями его матери.

Августин откинулся в кресле и переплел свои длинные пальцы вместе. Сломайся у них измельчитель бумаг, они могли бы просто вываливать бумажки ему на голову, а его мраморно-идеальные скулы полосовали бы их на мелкие ленточки прямо в полете.

— Меня заверили, что все финансовые связи были оборваны.

Я положила ему на стол распечатки с денежными выкрутасами Густава. Какое-то время он внимательно их изучал.

— Мне стоит знать, как вы их получили?

— Нет.

Августин махнул мне.

— Встаньте здесь.

Я подошла и встала рядом с ним.

— Ничего не говорите, — сказал он. — Я хочу, чтобы вы понимали — если эта информация ошибочна, вас ждут серьезные последствия.

Его пальцы запорхали над клавиатурой. Включился большой экран, показывая офис на заднем плане и ухоженного мужчину в деловом костюме за столом. Питер Пирс, старший брат Адама. В нем угадывались следы красоты Адама — в темных глазах, четкой линии носа и форме рта, но Питеру не хватало того мальчишеского огонька, превратившего Адама в любимчика публики. Питер был лет на десять старше, и излучал «респектабельность» таким же образом, как его младший брат излучал «раздраженность».

— Августин, — сказал Питер. — Вы еще его не нашли?

— Мы работаем над этим.

Мы подразумевало меня, и Питер увидел мое лицо. Теперь я бесповоротно связана с поисками Адама.

Августин откинулся в кресле.

— У меня есть основания полагать, что Дом Пирсов продолжает снабжать его деньгами. Я не могу не подчеркнуть, насколько важен финансовый фактор в его безопасном возвращении. Если вы будете позволять ему играть с деньгами, он продолжит рисковать своей жизнью.

Питер махнул рукой.

— Да-да, мы должны усугубить его положение насколько это возможно. Я помню лекцию. Уверяю вас, никаких переводов ему не осуществлялось.

Августин вкратце изложил ему историю с переводами.

— Дайте мне номер счета, — потребовал Питер.

Августин его напечатал, и компьютер на стороне Питера звякнул. Он посмотрел на другой монитор слева и покачал головой, враз помрачнев. Питер нажал несколько кнопок на клавиатуре.

— Мама?

— Да? — отозвался женский голос на другом конце линии.

— Ты должна прекратить посылать Адаму деньги.

— Ну что ты, это незначительная сумма.

— Он не может получать деньги, мама. Мы это уже обсуждали.

— Но тогда он будет нищим. Это смешно. Ты хочешь, чтобы твой брат был нищим, Питер? Почему вы все так взъелись на него из-за этого?

Августин сохранил безразличное выражение лица.

Взъелись. Хорошее слово, особенно учитывая, что прямо сейчас вдова с двумя детьми собиралась хоронить обгоревшее тело своего мужа.

— Может, ты хочешь, чтобы он был, как те оборванные иностранцы, клянчащие доллар у светофоров?

Очаровательно. Если я когда-нибудь и познакомлюсь с Кристиной Пирс, то точно не в ближайшее время.

— Да, — сказал Питер. — Я хочу, чтобы он был бедным и отчаявшимся. Таким отчаявшимся, что придет к нам за помощью.

— Совершенная и полн..

Питер помахал нам и нажал кнопку на клавиатуре. Связь оборвалась. Пару мгновений мы просто смотрели на экран.

— Выходит, если я зарабатываю меньше девяти тысяч девятиста девяноста долларов в месяц, то я могу законно просить милостыню на перекрестках? — не сдержалась я.

Августин снял очки и растер переносицу.

— Ваши клиенты в курсе, что у вас работают нищие иммигранты?

— Прекратите, — оборвал меня Августин. — Кристина Пирс — Превосходная в третьем поколении. Она и дня не прожила в бедности. Это повлияло на ее мировоззрение.

— Если я выслежу Адама Пирса, вы окажите мне поддержку?

— Это зависит от ситуации.

Ложь.

— Я остаюсь при своем предыдущем утверждении. Вам придется с этим жить.

Я вышла из его офиса. Мой мобильник зазвонил, когда я проходила по вестибюлю. Незнакомый номер. Я ответила на звонок.

— Невада Бейлор.

— Адам Пирс, — ответил мужской голос. Он говорил точно, как я себе и представляла — насмешливым голосом, как нельзя лучше подходящим самоуверенному, испорченному богатенькому мальчику.