Стефани Майер - Жизнь и смерть

Мне совсем не хотелось идти, как обычно, с МакКейлой — похоже, она была популярной мишенью для снежков — но, когда мы уже были возле двери, все, кроме меня, хором застонали. Шел дождь, смывая остатки снега в прозрачные льдистые ленты по сторонам тротуара. Пряча улыбку, я натянул на голову капюшон. Теперь после физкультуры можно будет сразу ехать домой.

Всю дорогу до четвертого корпуса МакКейла, не умолкая, жаловалась на капризы погоды.

Когда мы вошли в класс, я почувствовал облегчение, увидев, что место Эдит еще пустует. Это давало мне время успокоиться. Миссис Баннер сновала по аудитории, раздавая микроскопы и коробки с предметными стеклами — по одному набору на каждый стол.

До занятия оставалось еще несколько минут, и все оживленно переговаривались. Стараясь не смотреть на дверь, я от нечего делать разрисовывал обложку своей тетради.

Я очень отчетливо услышал, как стул рядом со мной сдвинули с места, но полностью сосредоточился на своем орнаменте.

— Привет, — произнес тихий мелодичный голос.

Я поднял глаза, потрясенный тем, что она со мной заговорила. Она сидела так далеко от меня, как позволяли размеры стола, но ее стул был повернут ко мне. С ее спутанных волос еще капала вода — и даже при этом она выглядела так, словно только что закончила сниматься в какой-то рекламе. Идеальное лицо выражало дружескую открытость, на полных розовых губах играла легкая улыбка. Но миндалевидные глаза смотрели настороженно.

— Меня зовут Эдит Каллен, — продолжила она. — У меня не было возможности представиться на прошлой неделе. А ты, должно быть, Бо Свон.

Мысли беспорядочно кружились в растерянности. Неужели в прошлый раз мне все померещилось? Сейчас она вела себя безупречно вежливо. Нужно было что-то сказать, ведь она ждала. Но в голову не приходило ни одной нормальной реплики.

— К-как ты узнала мое имя? — запинаясь, промямлил я.

Она тихо рассмеялась:

— О, оно известно, наверное, каждому. Весь город ждал твоего прибытия.

Я нахмурился, хотя и так догадывался о чем-то в этом роде.

— Нет, — глупо уперся я, — я имею в виду, почему ты назвала меня «Бо».

Она явно смутилась:

— Разве ты предпочитаешь, чтобы тебя звали «Бофор»?

— Ни в коем случае, — сказал я. — Но Чарли — то есть мой отец — вероятно, за глаза всегда называет меня так… вот почему все здесь, похоже, знали меня под этим именем, — чем больше стараний я прилагал, чтобы объяснить, тем глупее это звучало.

— О… — видимо, она решила не продолжать этот разговор. Я смущенно отвернулся.

На мое счастье, в этот момент миссис Баннер начала урок. Пока она объясняла, в чем будет состоять сегодняшняя лабораторная работа, я попытался сосредоточиться. Препараты в коробке сложены не по порядку. Работая в паре, мы должны были рассортировать предметные стекла с клетками кончика лукового корня в соответствии с фазами митоза и правильно их подписать. Использовать учебник не разрешалось. Через двадцать минут она собиралась пройти по классу и посмотреть, кто выполнил задание.

— Начинайте! — распорядилась учительница.

— Сначала дамы, партнер? — спросила Эдит. Я взглянул на нее, улыбающуюся невероятно красивой улыбкой, с ямочками на щеках, и замер, засмотревшись, как дурак.

Она приподняла брови.

— Э… конечно, давай, — выпалил я.

Ее взгляд метнулся к красным пятнам, наверняка расцветшим у меня на лице. Ну почему моя кровь не может просто оставаться там, где ей полагается, в венах?

Быстро отвернувшись, Эдит потянула микроскоп на свою сторону стола.

На изучение первого стекла у нее ушло примерно четверть секунды… возможно, даже меньше.

— Профаза.

Она быстро сменила предметное стекло, потом замерла и посмотрела на меня.

— Или ты хочешь проверить? — с вызовом спросила Эдит.

— Э… нет, все в порядке.

Она аккуратно написала слово «Профаза» на верхней строчке нашей рабочей таблицы. Даже ее почерк был идеален, словно она посещала уроки чистописания или чего-то такого. Неужели кто-нибудь в наше время еще делает это?

Едва взглянув в микроскоп на следующий образец, она вывела в новой строке «Анафаза», так вычурно изогнув заглавную «А», будто каллиграфически заполняла приглашение на свадьбу. Мне пришлось готовить такие приглашения для маминой свадьбы. Я тогда распечатал текст на принтере, набрав его замысловатым шрифтом — и он выглядел далеко не так элегантно, как почерк Эдит.

Она переложила на место очередное предметное стекло, а я воспользовался тем, что она отвлеклась, чтобы внимательно рассмотреть ее. На таком близком расстоянии, что мог бы, наверное, заметить хоть что-то вроде крошечного прыщика, пор, торчащих волосков в брови — что было бы у нее не в порядке. Но не увидел ничего подобного.

Внезапно она подняла голову и взглянула в сторону классной доски — как раз за мгновение до того, как миссис Баннер обратилась к ней:

— Мисс Каллен?

— Да, миссис Баннер? — с этими словами Эдит быстро передвинула микроскоп ко мне.

— Может быть, стоит дать возможность и мистеру Свону кое-чему научиться?

— Разумеется, миссис Баннер.

Эдит повернулась ко мне, словно говоря: «Ладно, тогда вперед».

Я нагнулся, чтобы посмотреть в окуляр. И почувствовал, что она наблюдает — это было бы только справедливо, учитывая, как я глазел на нее, но все же заставляло испытывать неловкость, как будто даже наклон головы получался у меня неуклюжим.

Хорошо, что хотя бы образец не был сложным.

— Метафаза, — сказал я.

— Не возражаешь, если я взгляну? — спросила она, когда я начал было менять предметное стекло. Ее рука перехватила мою, чтобы остановить. Пальцы были просто ледяными, словно она держала их перед занятием в сугробе. Но я так быстро отдернул руку не из-за этого. Когда Эдит прикоснулась ко мне, я ощутил что-то похожее на легкий удар тока.

— Извини, — пробормотала она, поспешно убирая руку, но продолжая тянуться к микроскопу. Я смотрел на нее, слегка ошеломленный, а она проверила образец, снова потратив на это буквально долю секунды.

— Метафаза, — согласилась она, возвращая мне микроскоп.

Я попытался поместить под объектив другое предметное стекло, однако оно было слишком маленьким или мои пальцы — слишком большими, поэтому в итоге я уронил оба образца. Один упал на стол, а второй полетел за край, но Эдит поймала его раньше, чем он ударился об пол.

— Уф… — выдохнул я расстроенно. — Прости.

— Ну, в последнем все равно нет никакой загадки, — сказала она, явно пытаясь не улыбнуться. Снова я выставил себя на посмешище.

Эдит каллиграфическим почерком написала «Метафаза» и «Телофаза» в оставшихся двух строчках таблицы.

Мы закончили задолго до того, как кто-то еще хотя бы приблизился к финишу. Я видел, как МакКейла и ее напарник снова и снова сравнивали два препарата, а у еще одной пары под столом был раскрыт учебник.