Стефани Майер - Жизнь и смерть

— Разумеется.

— Не уходи.

Она улыбнулась.

Я снова дважды почистил зубы, после чего торопливо принял душ. И принялся продираться расческой сквозь влажные волосы, чтобы заставить их лежать ровно. Они меня успешно проигнорировали. А потом я внезапно сообразил, что оказался в тупике — забыл взять с собой одежду.

С минуту я колебался, но сжигавшее меня нетерпение не позволило долго паниковать. Все равно этим горю не поможешь. Я плотно обернул вокруг талии полотенце и решительно вышел в коридор с пылающими румянцем щеками. Хуже того — теперь были видны и красные пятна у меня на груди. Я заглянул в комнату, едва высовываясь из-за косяка.

— Мм…

Эдит всё еще сидела в кресле-качалке. И засмеялась, увидев мое выражение лица:

— Значит, встретимся на кухне?

— Да, пожалуйста.

Она пронеслась мимо меня с порывом холодного воздуха и оказалась внизу меньше чем за секунду. Я едва сумел проследить за ее движением — это было похоже на сразу же исчезнувшую размытую светлую полосу.

— Спасибо, — крикнул я ей вслед и поспешил к комоду.

Я знал, что, наверное, должен отнестись со вниманием к выбору одежды, но слишком торопился попасть на первый этаж. Хотя все-таки додумался прихватить пуловер, чтобы Эдит не беспокоилась, что я замерзну.

Я провел пальцами по волосам, чтобы снова их пригладить, а потом побежал вниз.

Она стояла, прислонившись к кухонному столу, и выглядела так, словно была у себя дома.

— Что на завтрак? — поинтересовался я.

Это на мгновение ошеломило Эдит. Ее брови сошлись в одну линию:

— Не знаю точно… А что ты хочешь?

Я засмеялся:

— Всё в порядке. Я вполне способен о себе позаботиться. Тебе разрешается посмотреть, как я охочусь.

Я взял миску и коробку с хлопьями. Эдит снова села на тот же стул, что и накануне вечером, и наблюдала за тем, как я наливаю себе молока и беру ложку. Я поставил еду на стол, потом приостановился. Перед Эдит ничего не было, и я невольно почувствовал себя невежливым хозяином.

— Хм… можно… предложить тебе что-нибудь?

Она закатила глаза:

— Просто поешь, Бо.

Я сел за стол и, продолжая смотреть на нее, приступил к завтраку. Эдит внимательно следила за каждым моим движением. Это смущало. Желая отвлечь ее, я быстро проглотил то, что было во рту, чтобы заговорить:

— У тебя есть какие-то планы на сегодня?

— Возможно, — ответила она. — Это зависит от того, понравится ли тебе моя идея.

— Понравится, — пообещал я, отправляя в рот еще одну ложку хлопьев.

Эдит поджала губы.

— Ты готов познакомиться с моей семьей?

Я подавился.

Вскочив, она беспомощно протянула ко мне руку, возможно, опасаясь, что расплющит мои легкие, если попытается применить прием Геймлиха. Я покачал головой и жестом попросил Эдит сесть, а сам тем временем откашлялся от молока, попавшего в дыхательное горло.

— Всё в порядке, со мной всё в порядке, — сказал я, когда смог говорить.

— Не делай так больше, пожалуйста, Бо.

— Извини.

— Может быть, нам лучше обсудить мое предложение, когда ты доешь?

— Ладно, — так или иначе, мне нужно было время, чтобы прийти в себя.

Она явно не шутила. И я ведь уже познакомился с Арчи, тогда все прошло не так уж плохо. И с доктором Каллен тоже. Но с ней мы встречались до того, как я узнал, что она вампир, а это меняет дело. И, хотя я знаю насчет Арчи, но вот известно ли ему, что я в курсе, а от этого, похоже, многое зависит. К тому же Арчи, по словам Эдит, самый понимающий.

А есть и другие — явно не обладающие таким же великодушием.

— Наконец-то мне удалось, — пробормотала Эдит, когда я дожевал остатки хлопьев и отодвинул тарелку.

— Что именно?

— Напугать тебя.

Я немножко подумал об этом, потом поднял руку с растопыренными пальцами и помахал ею из стороны в сторону в интернациональном жесте, означающем: «ну да, до какой-то степени».

— Я никому не позволю причинить тебе вред, — заверила она меня.

Но ее обещание только заставило меня еще больше заволноваться, что кто-то… Роял… захочет сделать это, а она вмешается, чтобы защитить меня. Такая мысль сводила меня с ума, пусть Эдит и сказала, что способна постоять за себя и не собирается драться честно, всё равно.

— Никто даже не попытается, Бо, это была шутка.

— Не хочу доставлять тебе неприятности. Твоя семья хотя бы знает, что мне всё известно?

Она закатила глаза:

— Ох, они в курсе, еще как. Ведь у нас дома невозможно сохранить что-то в секрете, со всеми этими дешевыми трюками. Арчи уже увидел, что ты, возможно, к нам заглянешь.

Прежде чем я сумел взять свое лицо под контроль, оно наверняка выразило целую кучу сменяющихся эмоций. А что еще рассмотрел Арчи? Насчет вчерашнего дня… и вечера… Меня бросило в жар.

Эдит прищурилась, как делала обычно, когда пыталась прочитать мои мысли.

— Просто подумал о том, что мог увидеть Арчи, — объяснил я, опережая ее вопрос.

Она кивнула:

— Это может казаться вторжением. Но он не нарочно. К тому же видит так много разнообразных вероятностей… не зная, какая из них осуществится. Например, вчера всё могло пойти по сотне непохожих сценариев, причем твое выживание предполагалось только в семидесяти пяти процентах вариантов, — на последней фразе ее голос стал очень жестким, поза выдавала нервозность. — Представь себе, они заключали пари — убью я тебя или нет.

— О.

Ее лицо всё еще было суровым:

— Хочешь знать, кто на что ставил?

— Хм… наверное, нет. Расскажешь потом, после встречи. Не хочу быть предвзятым.

Злость на ее лице сменилась удивлением:

— Так ты пойдешь?

— Похоже, этого… требуют приличия. Ведь иначе твои родственники будут считать меня какой-то сомнительной личностью.

Эдит рассмеялась — переливчато и звонко. Я тоже не удержался от улыбки.

— Значит ли это, что и мне в таком случае пора познакомиться с Чарли? — нетерпеливо спросила она. — Он уже подозревает, а я тоже предпочитаю не казаться «сомнительной личностью».

— Ну… то есть разумеется, но что мы ему скажем? Я имею в виду, как объяснить?..

Она пожала плечами:

— Вряд ли ему будет так уж трудно свыкнуться с мыслью, что у тебя теперь есть девушка. Правда, признаюсь, это слишком вольное толкование слова «девушка».

— Девушка… — пробормотал я. — Звучит как-то… недостаточно, — это слово казалось слишком преходящим. Недолговечным.

Она провела пальцем по моей щеке:

— Ну, не знаю, должны ли мы посвящать его во все кровавые подробности, но ему ведь потребуется объяснение того, почему я провожу здесь столько времени. Не хочу, чтобы шеф Свон выписал на меня официальный запрет.

— Ты действительно будешь здесь? — спросил я, внезапно встревожившись. Это было бы слишком хорошо, чтобы оказаться правдой — только дурак способен на такое рассчитывать.