Вергилия Коулл - Мой враг, моя любимая

Кира лежала на кровати, положив одну руку под голову и свесив закованную ногу с края постели. На тумбочке у изголовья стояла тарелка и чашка. Видимо, кто-то принес еду, но, как Ивара и предупреждали, все осталось нетронутым. Услышав шаги, охотница подняла голову. В следующую секунду ее рот округлился, а глаза сверкнули. Рука потянулась к тарелке.

— При… — Ивар едва успел отскочить и прикрыться дверью, как в деревянную поверхность с обратной стороны что-то врезалось, а затем по полу зазвенели осколки.

— Убирайся! — завизжала она так яростно, что он оторопел.

— Дай мне все объяснить… — Ивар выглянул в тот момент, когда пальцы Киры сомкнулись вокруг чашки.

— Пошел вон, я сказала!

Он выругался, укрывшись от очередного броска. Оглянулся и заметил, что Лекс, Мила, ее сын и блондинка столпились на лестнице и наблюдают за представлением, как из зрительного зала. Ивар скрипнул зубами и пробормотал ругательства, а потом снова попытался заглянуть в комнату.

— Я пришел тебя освободить! — в знак добрых намерений он просунул в дверной проем руку с ключом и тут же заорал от боли.

Охотница успела притаиться за дверью и резко навалилась, прищемив Ивару предплечье. Он почти что слышал, как захрустели кости. Пальцы скрючило. Осторожным прикосновением Кира выудила из его искалеченной руки ключ. Давление прекратилось.

С громким рычанием Ивар потер предплечье и потряс им в надежде на скорейшее излечение. Когда он ворвался в комнату, девчонка сидела на краю постели и как ни в чем не бывало отстегивала оковы своей цепи. Посмотрела на Ивара волчонком — и вернулась к прежнему занятию, пытаясь провернуть ключ в тугом замке.

Он призвал на помощь всю свою выдержку и терпение. Придется добиваться ее доверия и при этом умудриться больше не напортачить. Как опытный сапер приближается к взрывоопасному механизму, так Ивар, шаг за шагом, начал подходить к охотнице, ступая между осколков посуды и кусков еды. Кира свирепо выпятила нижнюю челюсть, но молчала. Он опустился рядом с ней на колени, накрыл ее ладони своими. От прикосновения девчонка вздрогнула, но Ивар уже помог ей справиться с замком.

— И что теперь? — ощетинилась Кира и подтянула колени к груди.

Ивар выпрямился и протянул ладонь.

— Поехали.

— Куда?! — она часто-часто заморгала, разглядывая предложенную руку.

— Со мной. В город.

— Ты меня отпускаешь?!

Ивар с трудом выдержал ее умоляющий и полный надежды взгляд. Он чувствовал себя скотиной, когда ответил:

— Нет, охотница. Просто хочу показать тебе город и ту жизнь, которую ты не видела. Я же обещал.

Надежда погасла, и Кира ссутулила плечи.

— Будешь водить меня по улицам на поводке?

— Нет. Больше никаких поводков и цепей. Дай мне слово, что ты не сбежишь — и я буду полагаться на него.

Ивар понял, что идет правильной дорогой, потому что охотница невольно оживилась. Ее глаза загорелись любопытством, хотя девчонка упорно продолжала строить недотрогу.

— А потом ты опять привезешь меня сюда и запрешь?

Ивар вздохнул. Он очень не хотел произносить эти слова, но другого выхода не видел.

— Потом я тебя отвезу к отцу. Сам, потому что один раз ты уже попала в беду, доверившись другим людям.

Кира спустила ноги с кровати и разглядывала конец цепи, брошенный на пол.

— Ты уже обещал раньше, что после ночи со мной отпустишь. И обманул.

— Мне очень жаль, что я так сделал. Оправданий не будет.

Охотница кивнула. Похоже, его ответ ей понравился.

— Но ты снова надеешься меня задобрить, а потом переспать?

— Мне очень хочется все повторить, — не стал врать Ивар, — но наш уговор в силе. Я не буду тебя трогать без твоего согласия.

Вдруг девчонка вскинула голову и гордым движением расправила плечи.

— Тогда чего мы ждем? Я посмотрю город и буду надеяться, что в этот раз ты сдержишь слово и отправишь меня домой.

Кира поднялась на ноги и прошла мимо Ивара, не удостоив его и взгляда. Она не услышала, как он пробормотал себе под нос:

— Но ты сама не захочешь уехать.

Еще недавно я с головой погружалась в уныние и не чувствовала вкуса к жизни, а теперь едва удерживала себя в руках от радости. И всему виной был он — человек, который решил, что может мной распоряжаться. Внедорожник на полной скорости уносил нас прочь из поселения. Мы остались в машине только вдвоем, и это казалось странным. Я поймала себя на мысли, что уже привыкла к постоянной компании Лекса или Байрона.

Теперь же рядом со мной сидел лишь Ивар. Его сильные плечи были напряжены, взгляд — устремлен вперед. Прядь волос по-прежнему падала на лоб. Я поняла, что не встречала никого привлекательнее, чем он в этот момент. В груди поднялся испуг. Привлекательнее? Я испытываю интерес к этому лекхе?! После всего, что он со мной сделал?

Минувшей ужасной ночью, проведенной на цепи, Ивар даже снился мне. Он снова был внутри, сверху, всюду по моему телу. И мы занимались любовью. Я не сопротивлялась, не испытывала того страха, как в первый раз. Наоборот, сама отвечала, извиваясь под ним и двигая бедрами навстречу его бедрам. После второй ночи с Иваром воспоминания о том, как приятно это было, не давали покоя.

Когда сон рассеялся, я еще продолжала движения, а опомнившись и ощутив тяжесть железа на ноге, разозлилась еще больше.

Нет. Мне всегда хотелось надежных и длительных отношений. Головокружительной любви, которая привела бы к созданию семьи и продолжалась бы годами, до самой старости. Ивар просто не мог мне этого дать. Даже несмотря на то, что он успешно притворялся «не-лекхе», я изучила его достаточно, чтобы понять — природу Ивара не вытравить из крови.

Я поерзала на сиденье, за что получила настороженный взгляд. Ивар сказал, что попытается доверять моему слову, но до машины вел за локоть и убрал руки только после моего очередного возмущенного возгласа. Жажда контроля не оставляла его ни на секунду. И все-таки в глубине души я неожиданно обрадовалась перспективе снова остаться с ним вдвоем.

Ивар убил ради меня. Такая мысль не давала мне покоя все время, проведенное на цепи, когда я пыталась взращивать в себе ненависть к нему. Он знал — не мог не знать — что лекхе, поднявшего руку на охотника, ждет смертная казнь. И это еще в лучшем случае, если удастся оформить все по закону. Обычно же, как мне доводилось слышать, таких убийц просто забирали родственники пострадавшей стороны ради возмездия. В подобном случае о легкой смерти оставалось лишь мечтать. Если бы охотников убила я, меня ожидал бы суд по закону и только.

Впрочем, я и так убила Жоржа. Я не сомневалась, что он уже успел задохнуться в своей подземной тюрьме, и вид его скрюченного на дне деревянного ящика тела стоял перед глазами и днем, и ночью. Я радовалась, что Ивар взял на себя остальную нелегкую работу. Мне хватило и одного Жоржа.