Татия Суботина - Ради тебя

– Стой-стой! – шутливо подняла руки я. – Ничего не понимаю.

– Ох, какая мне тугомыслящая падчерица досталась. И не надо делать такие страшные глаза, Дарья! Теперь я по праву могу тобой командовать, потому что официально считаюсь твоей мачехой! Готова пройти интенсивный курс перевоспитания? Уж я-то смогу выбить всю дурь из твоей головы!

– Господи Боже мой! – взвизгнула я так, что Ян и Рита одновременно вздрогнули. – Ты все-таки добилась своего, лиса! Иди я хоть тебя обниму!

– Боюсь, что если подойду поближе, то приступлю к процессу твоего удушения за все глупости, что ты успела натворить, – проворчала Рита, опуская глаза в пол. В разрез своим словам она почти в два прыжка оказалась у кровати, нагнулась и сама накинулась на меня с крепкими объятьями.

– Я так рада за тебя!

– Не смей больше умирать, Дашка, – всхлипнула Рита мне в плечо. – Беременные женщины очень агрессивны, как оказалось. Поэтому я обязательно возьму боевой томагавк наперевес и выйду на тропу войны.

– Я больше не буду, – пообещала я, чувствуя, что слезы счастья уже душат горло. – Только если от старости, лет так в сто десять.

– Я так тебя люблю, дура, что мне дышать трудно, – пожаловалась она, а потом немного отстранилась, заглядывая мне в лицо. – И учти, свадьбу с Федором мы не праздновали, потому что соблюдали траур, но раз уж ты решила прекратить наши мучения своим очередным выкрутасом, то от праздника не отвертишься! Поправляйся скорее, закатим пирушку!

– Ты неисправима, – шутливо пожурила ее я. – Любой разговор все также сводишь к вечеринке.

– Я просто никогда не упускаю хороших возможностей расслабиться.

– Кстати, про расслабиться, дамы, – подал голос Ян. – Даше пора принимать лекарства и отдыхать, так что, Рыжик…

– Поняла. Зайду позже, – Рита звонко чмокнула меня в лоб и направилась к двери. – Скажу мужу, чтобы он перестал собирать наряд захвата, а роль Синей Бороды Кенгерлинскому оказалась не по плечу.

– Синей Бороды? – прохохотал Ян.

– Передай отцу, что со мной все в порядке, и я сожалею о беспокойстве, что ему пришлось испытать! – крикнула вдогонку.

– Отцу? – обернулась подруга, хитро прищурившись. – Именно так и передам! Дословно.

Она выпорхнула за дверь, не позволив мне добавить даже слово.

– Невозможная женщина, – выдохнул Ян, буравя закрытую дверь взглядом. – Ты как себя чувствуешь?

– Полностью здоровой, – предвкушающе улыбнулась растерявшемуся любимому. – Теперь мы можем провести время, нагоняя упущенные возможности.

– Даша, – охрипшим голосом сказал Ян и отрицательно мотнул головой. – Ты точно хочешь моей смерти!

– Нет, некрофилия не в моем вкусе.

– Знаешь, длительное воздержание не способствует тренировке терпения, которого у меня никогда не было, – пожаловался он. – А ты испытываешь его на прочность.

– Значит, секса не будет? – решила уточнить я, откинув немного одеяло.

На мне все еще был короткий медицинский халатик, и я знала, что даже осунувшаяся выгляжу в нем сексуально.

– А секса у нас с тобой никогда и не было. Только любовь, – с придыханием ответил он. – Она будет. И много. Но только тогда, когда ты сможешь выдержать мою страсть, полностью восстановившись.

– А ты тиран, Кенгерлинский.

– Только ради тебя.

– Ладно, так и быть, – обижено надула губы я. – Этот раунд остался за тобой, но не думай, что в следующем я не ударю по тебе тяжелой артиллерией. А теперь быстро обними меня, я хочу быть как можно ближе к твоему телу, раз уж мне еще нельзя посягнуть на что-то большее.

– Слушаюсь и повинуюсь, моя госпожа, – просипел Ян, укладываясь рядом и устраивая меня поудобнее в теплом коконе своих рук.

Как бы я не храбрилась, а полноценное восстановление всех функций организма заняло чуть меньше четырех месяцев. Все это время Ян заботился обо мне так трепетно и внимательно, что я ни за что не согласилась бы променять хоть один наш совместный день на что-то другое. Рита милостиво разрешила отложить «пирушку» на время после ее родов. Вторая половина беременности проходила сложнее и подруга все силы тратила на борьбу с поздним токсикозом.

Подробности того, что именно со мной произошло, мы с Яном не раз обговаривали, но именно сегодня он пообещал мне предоставить ответы на все интересующие меня вопросы. Заинтригованность сменилась нарастающим беспокойством, когда я вошла в знакомый подъезд, а потом и в квартиру гадалки. С этим местом меня связывали тревожные воспоминания, и нахождение здесь было неприятным.

Ян заботливо поглаживал по спине, словно чувствовал мою нервозность, и немного подталкивал, чтобы не перестала продвигаться к гостиной. Удушливая атмосфера этого места могла заставить меня сдаться, отказаться от ответов и сбежать домой, в любой момент. Разве, так важно знать, что именно произошло? Мне уже так не казалось. Я обрела шанс жить, находилась рядом с любимым человеком и просто должна была наслаждаться дарованным счастьем, а не искать ответы.

– Признаться, я ждала вас немного раньше, – первой заговорила Варвара.

Она стояла напротив окна и медленно расчесывала свои длинные, темные волосы.

– Даше надо было набраться сил, чтобы осилить дорогу к тебе, – ответил Ян.

– Я не удивлена. Ей понадобилось много сил и попыток, чтобы сделать правильный выбор.

– О чем ты?

– Даша знает о чем, правда, деточка?

Неприятная дрожь страха сковала мое тело. Говорить с этой женщиной оказалось намного сложнее, чем я могла себе представить.

– Н-нет, – робко возразила я. – Не знаю.

– Ну как же? – казалось, совсем искренне удивилась ведьма. – Разве не человеческая поговорка говорит, что повторение – мать учения? Столько раз тебе пришлось наблюдать гибель любимого, умирать самой, а ты сама не поняла, какой выбор совершила?

– Не темни, Варвара, – нахмурился Ян. – У нас нет времени на твои загадки.

– Ну ладно, сладкие, ладно. Так и быть, игры отложим на потом, – она беспечно пожала плечами. – Тем более что я в хорошем расположении духа, ведь в этом пари одержала победу. Он теперь ни за что не отвертится от платы, когда я предоставлю весь счет.

Варвара хитро улыбнулась, ее глаза загорелись алчным блеском, а мне стало еще больше не по себе.

– Какое пари? – мрачно спросил Ян.

– Ах, сладкие! Самое интригующее пари, которое я заключала в последние пятьсот лет! – она обвела нас взглядом и торжественно развела руками. – Вы! Вы – мое пари. Точнее исход всего, на который мы со Смертью и поспорили. Старый консерватор решил доказать мне, что любви и в помине не существует, только похоть. А если и на эту похоть накинуть несколько серьезных испытаний, то не останется после нее даже и следа. Глупец! Разве я могла стерпеть такую открытую грубость? Нет! Вот и пришлось разыграть эту партию, правда, усилий, чтобы свести все нити в одну сложную сеть, было затрачено немало. Но! Результат этого решительно стоил.