Налини Сингх - Поцелуй архангела

— Говорят, твоя кровь — яд.

— Томас испил моей крови перед тем, как отправился тебя попугать. — Быстрые движения клинка заставили Елену упасть на землю — она едва успела откатиться до того, как Анушка смогла отрезать кусок её крыла. — Впечатляюще. — Она насмешливо поклонилась, словно они проводили тренировочный бой в самой цивилизованной манере.

Елена уже ощутила потерю крови — сказывались два глубоких пореза на руках, хотя она всё ещё могла двигаться. Пока что могла. Но такие раны сильно повлияют на скорость её движений.

— Смерть Томаса — замедленная реакция на твой яд?

— Он думал, что больше всех достоин испить из моих вен.

— Значит, он в любом случае умер бы, даже если бы не нашел меня?

— Он становился слишком притязательным, дорогуша. — Анушка вздохнула. — Мужчины такие дураки. Даже Рафаэль. Ему стоило убить тебя при вашей первой встрече. Теперь же ты — его слабость.

Елена заметила, как что-то изменилось в выражении лица Анушки, и поняла: на неё смотрит смерть. Она метнула нож. Он упал на землю, не причинив Анушке вреда, так как она успела отойти… но из-за этого оказалась прямо напротив солнца, и его лучи ослепили её на мгновение. Следующие два ножа, брошенные Еленой, попали точно в цель, в глаза, и заставили ангела отступить назад.

Анушка закричала и выронила кукри. Не обращая внимания на брошенный клинок, Елена достала короткий меч, который висел у неё на поясе и, не медля ни секунды, всадила лезвие ангелу прямо в сердце, пригвоздив её к земле. Кровь расцвела на белой одежде Анушки. Елена открыла свой разум и закричала:

«Рафаэль!»

Ей было наплевать, кто ещё услышит, лишь бы достучаться до него.

Зашипев в нескрываемой ярости, Анушка вырвала ножи из глазниц и отбросила в сторону. Она дёрнулась, пытаясь подняться, не смотря на воткнутый в грудь меч. Когда на её пальцах появились когти. Елена вспомнила, что Анушка — дочь своей матери. Она как раз вовремя успела отойти, затем повернула меч, не вынимая его из тела ангела. С пронзительным, душераздирающим криком Анушка упала на землю, её ядовитые пальцы подергивались на брусчатке. Подавив приступ тошноты, Елена вновь повернула клинок, превращая сердце Анушки в кашу. Оно восстановится, а пока ангел лежала на земле, извиваясь в судорогах, а из изувеченных глаз текли кровавые струйки, оставляя на щеках алые пятна.

Глаза её матери, такие же прекрасные, как и её собственные, лишенные возможности видеть, были изуродованы — багровые вены расползались на белой коже.

Елена вырвалась из воспоминаний, сражаясь с бездной, грозящей затянуть её и оставить беспомощной.

«Я недостаточно сильная. Девочки мои, простите меня».

Елена старалась не слушать те слова, произнесённые шепотом. В ту ночь она скорее дремала, чем спала, рядом с ней в кровати лежала малютка Бэт. Её маленькая сестрёнка всегда боялась оставаться в своей новой комнате Большого дома. Но той ночью она спала крепко, словно была уверенна, что Елена её защитит. Только Елена слышала, как их мать вошла в спальню, только Елена пыталась отрицать то, что прекрасно поняла.

«Елена».

Она задрожала от ощущения ветра и дождя. Облегчение сделало её беспечной, а тело незащищённым, когда Анушка поднялась и, с криком, набросилась на Елену. Она отбросила её на камни и стала царапать когтями. Жуткая боль пронзила бедро. Елена упала на землю, услышав, как почти в тот же миг тело Анушки врезалось в каменную стену со смачным хрустом. Мгновение спустя Рафаэль коснулся её ноги… и она поняла, что ничего не ощущает.

— Рафаэль, — прошептала она, поддаваясь панике. Онемение распространялось по телу, подбиралось всё выше, заставляя сердце сжиматься.

Его крылья закрыли ей обзор, когда он склонился над ней.

— Всего лишь царапина.

Она знала, что рана серьёзнее. Ощутила, как на кожу давят, и поняла сообщение без слов. Кивнув, она прикусила губу и постаралась сделать бесстрастное лицо. Когда посмотрела вниз, то увидела его руки по обе стороны от раны. Из них исходило синее сияние.

Елена испугалась, хоть и знала, что это не ангельский огонь, поскольку он не приносил боли. Напротив, ощущала мягкое тепло на пораженном участке. Она наблюдала с широко распахнутыми глазами, как жидкость янтарного цвета вытекала из раны на мостовую, меняя её цвет.　

— Боже правый, — почти беззвучно прошептала она. Эта дрянь разъедала камень.

— Ты в порядке, Елена. Просто шокирована. — Не выдавай слабости.

Она позволила Рафаэлю поднять её на ноги и наступила на обесцвеченный участок мостовой, прикрывая пятно. Когда архангел сложил крылья, она поняла две вещи: первое — и царапины от когтей и порезы на руках перестали кровоточить, второе — весь Совет прилетел вместе с Рафаэлем. Неха стояла на коленях рядом с бессознательным телом дочери. Меч валялся неподалёку, кровавыми брызгами пометив на мостовой путь своего полёта. На фоне смуглой кожи Нехи кровь её дочери казалась особенно яркой. Когда она посмотрела на них, её глаза превратились в лёд.

— Она умрёт.

Елена не думала, что Неха говорит об Анушке.

Лицо Рафаэля не выражало никаких эмоций:

— Не Елена организовала издевательства над ребенком.

Кто-то шумно вдохнул, и Елена поняла, что это Микаэлла. Женщина-архангел стояла по левую руку от Рафаэля и после его слов повернулась в сторону Анушки.

— Ложь, — заявила Анушка, она уже не так тяжело дышала, так как её тело исцелилось. — Охотница хотела прославиться, убив ангела.

Слова сами сорвались у Елены с языка:

— Я помогала убить архангела. Мне незачем кому-то что-то доказывать.

Неха поднялась на ноги. Её движения были такими же плавными и вкрадчивыми, как у питонов, которых она держала в качестве питомцев.　

— Открой свой разум.

Елену внезапно захлестнуло волной ароматов дождя и моря, Рафаэль поднял ладонь, пылающую ангельским огнём.

— Никто не тронет Елену. Тебе стоит прочесть разум Анушки.

Кто-то пронесся над ними размытым пятном, а затем Эйдан оказался рядом с Еленой. Хотя, учитывая угол приземления, ему было бы намного проще опуститься на землю между Микаэллой и Рафаэлем. На ангеле было столько крови, что казалось, будто его сияющие алмазные крылья покрылись ржавчиной. Но не это заставило всех умолкнуть и похолодеть от ужаса. Эйдан держал на руках вампира. У него отсутствовали все конечности, но он ещё дышал. Елена старалась не выдать своего ужаса. В последний раз, когда она видела вампира в таком состоянии, парень оказался жертвой группы ненавистников, которые несколько дней беспрерывно его пытали.

— Господин, — Эйдан положил свою ношу на мостовую. — Меня задержал главнокомандующий охраны Анушки. В его воспоминаниях кроется правда.