Налини Сингх - Поцелуй архангела

Судя по выражению лица Анушки, она узнала вампира. И только потому, что Елена смотрела прямо на Принцессу, она смогла заметить вспышку боли от утраты. Ангел, в самом деле, что-то чувствовала к этому вампиру. Но, этого оказалось недостаточно. Она поднялась и быстрым, как у рептилии, движением схватила кукри и метнула его вампиру в шею. Рафаэль поймал клинок за лезвие, его кровь капала на разорванную грудь вампира.

— Фаваши, Титус, проверьте его разум.

Молчаливая архангел из Персии закрыла глаза. То же самое сделал огромный чернокожий архангел. Всё заняло меньше секунды.

— Виновна, — прошептала Фаваши, обращаясь к Нехе. — Даже если Астаад простит смерть наложницы, даже если Титус закроет глаза на убийство женщины из его земель, а Рафаэль простит нападение на его подчинённого и попытку убийства супруги, тебе её не спасти.

— Она нарушила наш самый главный закон, — голос Титуса не соответствовал его облику — был слишком мягким для такого здоровяка. Вокруг его стального нагрудника бугрились мышцы, поблескивая под солнцем.

— Издевательство над ребенком — табу, и, наверно, единственный оставшийся для нас запрет, — пробормотал Астад тоном учителя, поглаживая двумя пальцами маленькую, аккуратную чёрную бородку. — Если пересечь эту черту, то мы с легкостью можем поддаться тьме, которая неотступно следует за всеми нами по пятам.

— Мальчик не умер, — ответила Неха.

— Убийство или же жестокое насилие — наказание одно. К тому же, ребенок был почти при смерти, так что разницы никакой, — жестко добавил архангел с золотисто-карими глазами. Илия. — Но хуже всего то, что она это сделала не сама. А научила других вкушать удовольствие от боли невинных.

— Она планировала отбирать детей у других ангелов, когда станет одной из Совета, — добавила Фаваши. В её голосе звучали скорбь и непреклонность. — Чтобы управлять своими подчинёнными, удерживая их детей в качестве заложников.

— Подтверждаю, — тихо добавил Титус.

— Даже я, — пробормотала Ли Дзюань с ноткой удивления в голосе, — не зашла настолько далеко. — Под солнечными лучами её глаза стали почти бесцветными. — Кого ты породила, Неха?

То, что произошло дальше, случилось со скоростью света. Микаэлла взмахнула рукой. Безжалостное жестокое движение, занявшее секунду — и голова Анушки слетела с плеч, фонтан артериальной крови забрызгал всё вокруг. Лицо Елены, её одежду, но она заставила себя никак не реагировать. Неха поднялась с криком, её ногти удлинились и почернели, а Микаэлла продолжала делать смертельные рассекающие взмахи руками. Господь милосердный. Часть за частью она рвала Анушку на куски.

Двигаясь со скоростью, на которую не способен ни один смертный, Неха стала царапать лицо Микаэллы, оставляя чёрные отметины. Микаэлла впечатала ладонь Нехе в грудь, отбросив ее назад. Следы на её лице стали ядовито-зелёного цвета гнили… затем начали исчезать, словно тело отвергало яд. К тому времени как Неха поднялась на ноги, раны на лице Микаэллы затянулись, только отравленные капли стекали на мостовую, разъедая квадратные камни.

Неха повернулась к дочери, ее глаза были переполнены болью.

— Она достаточно взрослая чтобы…

Ангельский огонь, холодный, синий, поглотил то, что осталось от Анушки. Елена смотрела на суровое лицо Рафаэля. Без тени милосердия архангел вынес приговор. Быстрота казни потрясла её до глубины души. Но она была согласна с его решением — картины окровавленного и истерзанного тела Сэма навсегда останутся в её воспоминаниях.

Пронзительный крик Нехи рассек воздух, такой душераздирающий, не от мира сего, за гранью восприятия. Королева Ядов и Змей стояла на коленях посреди двора и рвала на себе волосы, впиваясь в голову когтями.

Рафаэль отступил и посмотрел Елене в глаза. Самое время покинуть это место. Они ушли пешком, все, даже Ли Дзюань. Таким образом, выказав молчаливую дань уважения. Никто не проронил ни слова, даже когда они вышли на главный двор. Он пустовал — впервые с тех пор, как Елена сюда приехала.

Мгновение спустя тени затмили солнце, с востока надвигались грозовые тучи. Елена посмотрела на небо и почувствовала, как по спине пробежал холодок. Это ещё не конец.

Елена вошла в комнату вслед за Рафаэлем, Эйдан замыкал шествие. Ясон появился среди дня — что делал крайне редко — чтобы забрать главнокомандующего охраной Анушки к целителю, это дало возможность Эйдану последовать за архангелом и его супругой.

— Господин, — начал ангел, когда они оказались за закрытыми дверьми, — я ранен.　

Его слова были простой констатацией факта. Когда он снял окровавленную рубашку, Елена увидела очень глубокую рану — его почти рассекли пополам.

— Господи, Как ты вообще смог к нам прилететь?

Эйдан не ответил, но заговорил, когда подошел и встал напротив Рафаэля:

— Кажется, сегодня я немного опоздал.

— Стой на месте, — приказал Рафаэль и поднял руку, теплое пламя голубого цвета обволакивало ладонь.

Впервые на лице Эйдана появились эмоции. Безумное сплетение паники, ярости и страха замелькало в его глазах. Но он не сдвинулся с места и позволил Рафаэлю прикоснуться к нему. И если не смотреть очень внимательно, то невозможно было заметить, как он вздрогнул. Через несколько мгновений Рафаэль убрал ладонь. Порез теперь выглядел не настолько серьезным.

Облегчение отразилось на лице Эйдана, но Елена не была уверенна, что это из-за того, что его рана почти зажила. Охотница молчала, пока Эйдан не вернулся к себе в комнату.

— Он не любит, когда к нему прикасаются.

— Да, — подтвердил Рафаэль, снимая рубашку и вытирая окровавленные руки.

Гадая, что или кто травмировал бессмертного до такой степени, что он вздрагивал даже при самых обычных прикосновениях, Елена начала снимать оставшееся на ней оружие.　

— Хорошо, что я захватила с собой про запас. — Проверив бедро, она увидела, что хоть рана и была ещё покрасневшей, но в перевязке не нуждалась. — В душ?

— Да.

Позже, когда они отмокали в ванной, в которой так отчаянно нуждались, Елена заговорила:

— Ты причина того, что Сэм выздоравливает намного быстрее, чем все ожидали. — Её сердце переполнилось неистовой гордостью.

— Я эволюционировал, — ответил Рафаэль, но глаза его выглядели какими-то потерянными. Он поднял руку из воды — синее пламя пылало вокруг ладони. — Этот новый дар ещё слабый. Я не смог полностью исцелить Сэма, поэтому возвращался много раз.

— Но ты ускорил процесс. — Елена взяла его лицо в ладони и прижалась ко лбу. — Ты уравновесил чаши весов.

— Нет, — не согласился он. — Они никогда не будут уравновешенны. Я не должен забывать, во что превратился, погрузившись в Тишину.

Она подумала о быстром правосудии, которое Рафаэль вершил сегодня ночью, и тонкой грани между властью и жестокостью, и поняла, что он прав.