Татьяна Алферьева - Замуж в другой мир (СИ)

— Ты хочешь сказать, что подобные монстры получаются от союза человека и селестина?!

— Не всегда. За девочками таких особенностей замечено не было, а мальчики рождаются крайне редко: Эл — первый. Собственно, после окончания Академии у Эла было два варианта судьбы: быть уничтоженным, как заведомо опасное существо, либо быть приближенным к власти на пользу Рантмара. Правитель выбрал второй вариант и не прогадал. Во многом благодаря Элу укрепились наши позиции на международной арене, выросли экономические связи с соседними странами, увеличилась военная мощь. Он гениальный учёный, талантливый дипломат и дальновидный политик…

— Подожди, — перебила я. — Сейчас принесу фанфары, и мы споём дифирамбы в его честь. Всё это чудесно, я рада за ваше процветающее государство. Но тебя-то Эл за что ненавидит?

— На том совете по поводу шейри, когда я предложил даровать вам свободу, я действовал из дружеских побуждений. Я думал, что Эл втайне хочет того же, и лишь из вредности не признаётся. Перенесённые в детстве и юности издевательства отразились на его характере, иногда он становится просто невыносим и нелогичен в своём поведении. Когда я сказал ему, что если мы дадим шейри свободу, к полукровкам будут относиться терпимее, он лишь рассмеялся и заявил, что не желает плодить себе конкурентов. Но я-то видел, что причина вовсе не в угрозе его исключительности. Эл не хотел, чтобы кто-то повторил его судьбу, пережил те же унижения. Он был решительно против рождения полукровок. Тем неожиданнее было его предложение на совете по поводу обязательного брачного союза между шейри и селестином, на чьей территории она появится. Возможно, Эл надеялся, что после подобного требования мы пойдём на попятный и оставим всё, как есть. Самое интересное, что так оно и было. Мы готовы были отозвать своё предложение даровать шейри свободу. Но вмешался Правитель и согласился с требованиями Эла. А я первым попал под раздачу…

— Ты хочешь сказать, что после того совета, я первая появившаяся здесь шейри?! — изумлённо присвистнула я. — Представляю, как обрадовался Эл.

— Несказанно, — буркнул Рен.

— Постой, но ты же говорил, что Эл мечтает заполучить рабыню-шейри? С его стороны это выглядит крайне жестоко, учитывая, кто его мать…

— Шейри нужна ему для проведения экспериментов, — нехотя признался Рен. — Эл мечтает найти и запечатать проход между мирами.

— Значит, он всё-таки способен вернуть меня обратно! — я дёрнулась, чтобы вскочить. Правда, непонятно зачем: разговор ещё не был окончен, а бежать к кейсеру сейчас было бы глупо.

Рен успел меня перехватить, крепко обняв рукой за талию.

— Он способен использовать тебя для своих целей, — спустил меня с небес на землю селестин. — По этой причине ты и притягиваешь его как магнит.

— Но кроме Эла есть и другие учёные, — не желала терять надежду я, — те самые, что изучают соприкасающиеся миры.

— Есть, — согласился Рен. — Но Элларион — лучший. Сначала я думал обратиться к нему, но теперь вижу, что он приехал лишь позлорадствовать на мой счёт. К тому же, как это будет выглядеть со стороны, если я добровольно отдам свою законную супругу кейсеру?

— Нормально, — хмыкнула я. — Ты же сам сказал, что ни в чём не можешь ему отказать.

— Будем считать, что я не так выразился, — безмятежно заявил селестин. — У кейсера большая власть, но всё же есть рамки дозволенного.

— И что же делать?! — воскликнула я. — Я хочу домой! Если кейсер пожелает, он сможет это устроить. Вопрос — как заставить его желать?

— Успокойся, Татьяна, — Рен ласково провёл рукой по моим волосам. — Я каждый день об этом думаю. Не скрою, было искушение оставить всё как есть и потерпеть год, но я его поборол. Что-нибудь придумаем.

Я замерла под его неожиданной лаской. Сердце учащенно забилось в груди.

— А как на счёт первой брачной ночи? Почему Эл на ней так настаивал, если не хочет, чтобы рождались полукровки?

— Он просто издевался. Эл знает о моих чувствах к Эжени и уверен, что я никогда не сделаю того, на что он намекал.

— Никогда? — переспросила я, к своему удивлению ощутив лёгкое разочарование.

Селестин молчал, глядя мне прямо в глаза. От его пристального взгляда стало жарко. Я попыталась разрядить обстановку:

— Ну, ты и врушка. Половина того, что ты говорил мне раньше, оказалось неправдой.

— Скорее полуправдой, — улыбнулся краешками губ Рен, по-прежнему не спуская с меня ставшего задумчивым взгляда. Словно, он до сих пор размышлял над ответом на мой ранее заданный вопрос.

— Я не знал как вести себя с тобой, о чём говорить, — пояснил он. — Да и что с тобой делать. К тому же помимо тебя навалилась куча других проблем: организация и проведение свадебных мероприятий. Я же рассчитывал, что этим будет заниматься опытная в подобных вопросах Эжени. Впрочем, к её чести, несмотря на произошедшее, она не отказалась помочь, тем более что все приготовления к торжественному событию были сделаны ею.

— Бедняжка, — с нескрываемым сарказмом в голосе прокомментировала я.

— Визит кейсера, игра в даккер, а теперь ещё и Арон вышел из строя. Так что мне придётся вернуться к своим обязанностям, как наместника, а тебе довести до конца все запланированные мероприятия. Клоу поможет.

— Я не против, чтобы этим занималась Эжени, — подмигнула я мужу.

— Я против, — коротко ответил он, давая понять, что не желает шутить на эту тему.

— А как насчёт продолжения массажа? — поняв, что спорить бесполезно, поинтересовалась я.

— Продолжай, — с заметным удовольствием согласился муж.

Я вернулась к прерванному занятию, попутно размышляя надо всем услышанным. Я так крепко задумалась, что когда перешла к завершающим поглаживаниям, незаметно для себя увлеклась и начала выписывать пальцами узоры на спине Рена. Я то водила ими вдоль позвоночника, то рисовала большие и маленькие круги, то и вовсе выписывала буквы, слагая их в слова. Надо же! Эл — полукровка! И тот, кто способен вернуть меня домой…или уничтожить…

— Татьяна!

Я как сквозь вату услышала зовущий и отчего-то охрипший голос селестина. Он резко перевернулся на спину и пронзительно посмотрел на меня.

— А? — до сих пор пребывая в задумчивой прострации, откликнулась я.

— Почему бы и нет, — пробормотал Рен, адресуя эти слова исключительно себе. Сел, обнял меня одной рукой за талию, другая скользнула в волосы на затылке, не давая уклониться от последовавшего затем поцелуя.

Я была не против. Если закрыть глаза, перестаёт иметь значение и цвет кожи, и цвет волос, и цвет глаз. Остаются лишь приятные ощущения, возникающие от умелых ласк. Рен умел целоваться. Он делал это не спеша, чувственно, исследуя мои губы, смакуя их вкус. Меня бросало то в жар, то в холод, хотелось окончательно сдаться в плен его рук. Но прежде, чем капитулировать, я произнесла несколько слов, в корне изменивших ситуацию: