Ника Айра - Космос. Предательство. Драконы

Волосы рассыпались по плечам, груди, животу… лицо было мужественным, с широкими скулами, пухлые губки, большой рот, большие глаза с пушистыми ресницами и чуть приподнятым уголком, прямые брови… средний лоб… и понимающие сапфировые глаза. Протянул руки, рывком поднял, обнял. И усадил. А я обернулась и стала глядеть на остальных… которые видя, что я на них смотрю, ну прям все тело продемонстрировали.

Мне подсунули тарелку, и я опять застонала от нежного вкуса… мням!

И не отрывала взгляд от блондина, с темно фиолетовыми глазами… внутри скреблась совесть, и я вызвалась после завтрака обработать его раны… тут заохали остальные. Ну, а я и не против…

Меня отвели в одну из комнат. Дали мазь. И стали в очередь.

Блондин их вытолкал за дверь, протянул мне мазь и подставил лицо.

Нежными, легкими движениями пальцев, я втирала ему в опухший глазик мазь. а сама, нет-нет, а кошу взглядом вдоль его тела к ногам… безумно хотелось проверить, а такая ли она нежная, как и на вид?

Потом предложила массаж. Он кивнул, и с готовностью повернулся ко мне спиной.

Первые минут 5 я честно заставляла себя делать массаж… а не…

Но потом сдалась и уступила своему удовольствию… гладя, целуя, терлась мордочкой об кожу.

Потом меня развернули и поцеловали. нежно, глубоко, страстно.

Его руки на груди… приподнятая до шеи майка… губы…

Тут в дверь громко постучали и зашли, утверждая, что их очередь.

Глядя на наглую рыжую голову, я сказала зайти цветному. брюнету.

Он был основательно помят, и на спине, и на животе были синяки.

Я его уложила на живот.

И начала медленно со вкусом массажировать… каждый раз застревая у его попы… и насильно заставляла отдернуть свои жаждущие пальцы.

Потом рискнула… и аккуратно помяла… и потерялась. Очнулась, с зубами на… одной из прееелеести, а тело пыталось сбежать и унести… прелесть.

Засмущалась. Убрала зубки. И оглядела рабОту…

Мдя. А на попе сплошь отпечатки… не, не пальцев… зубов.

Стало очень стыдно. И замазала боевые ранения.

Потом перевернула его на спину.

Поерзав болезненной порой (он скривился), грозно и осуждающие глянул на меня.

Щеки запылали.

И я быстренько начала масажик.

Попыталась встать… и упала на него.

От удара у него дыхание перехватили… ну локтем в солнышко выбивает дыхание… не удержалась, и сладко поцеловала…

Мне ответили. Очнулась от того, что в дверь заколошматили… обернулась, чуть при поднявшись… и тут он поймал губами грудь… опустилась глаза… и уплыла… Застонала… он взял вторую… и стал сосать… с зубами и языком…

Тут дверь распахнулась и я из позы лёжа отпрыгнула в сторону, на лету поправляя майку.

В дверь протиснулись сразу оба. Подозрительно посмотрели на лежащего малого. Распухшие губы, затуманеный взгляд.

Вытолкали его и начали нагло набиваться поцелуев… потом рыжик не выдержал и, прижав к себе с руками, жадно поцеловал. Вдавливая в стену. Ответила… потом второй… от его язычка я застонала.

Потом в комнату вошли блондин с красным брюнетом и выгнали обоих.

Сижу. Восстанавливают дыхание… и просто в шоке с них.

Потом довольно улыбнулась и потрогала распухшие губы… А мне понравилось!!

Потом ко мне зашёл брюнет, и повёл в зальную комнату.

Зашла. В центре огромный круглый белый ковёр. В центр сидят мои мужья.

А я и не против! Подруга рассказывала, что есть женские гаремы, и мы мечтали, как заведем свой. Из двоих правда… а как иначе? Космос все время отбирает… даже строили планы, на покупку специальных рабов… на другой планете и когда разбогатеем… а что ещё пилоту капитану надо? Да. Ждущие любящие мужья…

А тут выбрать нереально… нравятся все!

— Ты играть будешь? Просто так. А пока каждый из нас расскажет свою историю. Без прекрас. Начнешь ты. Что помнишь, хорошо? — и улыбнулся.

Я кивнула.

И рассказала о своей мечте, академии и учёбе. О своей семье, что знаю.

Ребята раздали карты. Но один был смотрящий. Чтоб без мухлежа.

Меня ты Назвала затмением.

Рассказал где родился, жил. Про академию. Жену, сына… их гибель. И про свадьбу по импринингу единственного правнука.

— А о чем ты мечтаешь?

— О любимой. Семье. Счастье. И о детях.

Я давно прислонилась о его грудь спиной. И чувствовала не реальное удовлетворение. И спокойствие. И улыбалась, укутавшись его руками.

Повернула голову и, глядя в его глаза, сказала:

— Ты мой Арес. Бог войны. Моё Затмение.

Он наклонился и поцеловал меня.

Следующая очередь была рыжика.

Он подошёл, лег рядом, положа мне голову на колени, и рассказал свою невеселую историю о жизни в академии, готовящейся гаремных игрушек жестоким самкам… все это время он рассматривал мне руку, разминал пальчики и иногда целовал их.

— А ты о чем мечтаешь?

— О тебе. О наших детях. О скором счастье. О любви. — сказал он пристально глядя на меня сапфировыми невозможными глазами.

И, подняв голову, страстно меня поцеловал. Ответила тем же.

Отстранилась, и спрасила, как я его назвала.

— Заря. Зарница. Зорин. — и прижался ко мне.

— Не зорин. А Венера. Есть такая звезда на небосклоне. Её видно с закатом и до рассвета. Ты такой же яркий. Заря.

Посидели долго. Обнявшись.

Потом он встал, уступая блондины.

Тот сел рядом. Обнял, прижавшись боком.

И повторил рассказ о академии, только у него все было совсем мрачно.

На середине рассказа, о пытках в карцере, я его чуть развернула и придала лицом к груди. Он сдавленно продолжил рассказ. О страхах. Надеждах и мечтах. Убило заявление, что я ему обещала тройню.

— ДВОЙНЮ!! — Вырвалось у меня. И стала усиленно вспоминать, а почему это двойную? — Ну, я знаю что двойную. А откуда… и не надо мне тут мухлевать! И шутливо но ощутимо шлепнула его по попе.

А он укусил. За сосок… и когда нащупать успел?!

И сбежал от расправы. Весело хохоча.

Дальше на мне разлегся самый божественный из них всех.

Рассказал о изнаночной жизни в той академии. Потом сел, обнял меня.

Я закопалась в его волосы…

Он же рассказал о 10 лет скитании в космосе, о своей одержимости все это время… мной… и властно и жадно поцеловал. Не ответить и не возбудиться было не реально… и как-то незаметно его руки начали сладко мять мне грудь…

Оторвалась, лишь почуяв его руку в неположенном месте. Внизу.

С недовольным возгласом оттолкнула его.

Он, по мужских, хрипло рассмеялся. Лег недалеко. И, умерев одной рукой голову, весело стал наблюдать за мной.

И ко мне робко подошёл не менее красивый и робкий.

— я младший муж. Принято считать 5 мужа младшим, если после него не будет мужей. Я Зэта. И он сел мне на колени и так мило и ранимо обнял меня… зарываясь личиком в грудь. И начал рассказ настоящей золушки. При родной, ненавидящей его матери… как он восхищался отцом и пошёл по его стопам, матери наперекор, в военное дело. И в космос. О нелёгкой жизни в академии… постоянных преследованиях, ловушках, охоте на него… о его робких мечтах… что хочет сына и дочку… любви и счастье… быть любимым и нужным… и чтоб и его детей тоже любили… я даже плакала… и неосознанно прижимала его одной рукой крепче к груди… а другой ласково успокаивающее гладила… преелеесть!!