Екатерина Бакулина - Заклинатели Бер-Сухта

— Зато ты прям красавец. И даже с ружьем.

Ил-Танка болезненно сморщился. Он уже и сам был не рад.

— Я больше не маг, — сказал он, скрипнул зубами. — Совсем. Если б я знал… — он явно не хотел говорить на эту тему. — Слушай, у нас ведь тут никто не разбирается в медицинской магии? Да? Если кто-то и умеет, то очень слабо, в Бер-Сухте такому не учили, и я не слышал, чтоб у кого-то были способности. Даже если умеет, я им больше не доверяю. В город, боюсь, мы ее тоже в таком состоянии не донесем. Так что вся надежда на тебя.

— А мне, значит, ты доверяешь?

— Тебе я доверяю меньше всех. Но уж тут-то ты сделаешь все, что в твоих силах.

— Сделаю, — Лан кивнул. Нашел какую-то тряпку, приложил к лицу.

Я поставила воду на тумбочку. Вместе с Ил-Танкой мы попытались немного смыть кровь с волос Джары. На затылке огромная шишка, рана не такая большая, но… Травма головы — дело серьезное.

— А чего твоя защита не работает? — спросил Ил-Танка, наблюдая как Лан пытается заткнуть нос.

— Это она как раз и работает, — сказал Лан. — Я получил приказ доставить Соле в Литьяте, как только ты ушел. Вот и работает.

Ил-Танка нахмурился, зеленые глаза потемнели.

— Что будешь делать?

— А у меня есть выбор? — удивился Лан.

— А что если я поеду с ним? — спросила я, невыносимо было на это смотреть.

— В Литьяте.

Может быть ничего страшного и не случится? Что они мне сделают? Не убьют же.

Лан хотел что-то сказать, но не успел.

— Тебя положат в землю, — сказал Ил-Танка.

— Что? — это мы с Ланом одновременно.

— Ты не знал, что ли, Латаре? Ты же сам говорил про ее способности. С такими, как правило, два пути — либо в медики, либо в землю. Ты не знал? Но в медики, это надо было в Литьяте сразу идти учиться, но и тогда не факт, что повезло бы. У нее это слишком сильно выражено, причем на интуитивном уровне, ее сложно контролировать. В Литьяте, скорее всего, забраковали бы. А тут еще эти сны… Соле положили бы в землю, поддерживали бы искусственно. Ее жизненные силы питали бы все вокруг. Ты знаешь, сколько таких девочек лежит под Салотто? Это целая программа. Думаешь, мало надо, чтобы все вокруг так цвело?

— Ох, ты… — у Лана прямо подкосились ноги, он сел. — Соле, — и смотрел он только на меня, — я не знал. Я, правда, не знал.

Конечно, я ему верила.

Верила, что сдавать меня он не собирался.

Но ведь и так же нельзя!

Ил-Танке я верила тоже.

У меня все тряслось внутри, хотелось убежать и разрыдаться прямо сейчас. Значит, вопрос стоит так? Либо моя жизнь, либо Лана? Не может быть так… Не правда. Должен быть выход.

— Лан, а может все-таки я…

— Ты останешься здесь, — резко прервал он.

Я пыталась осознать и хоть что-то придумать.

Лан уже немного собрался с силами, перебрался поближе к Джаре, встал на колени рядом с ней. Сделал глубокий вдох.

— Лан, а если у меня и правда способности, может быть, попробовать мне?

Мне самой это казалось кощунством, куда уж мне? Но не предложить… хоть какой-то толк от меня быть должен?

— Подожди, Соль, — сказал он. — Я сейчас сделаю самое основное, потом попробуешь ты. Да, попробуй, хуже не будет.

У меня, конечно, ничего не получилось. Я даже собраться, сконцентрироваться толком не смогла, мысли разбегались, волнение перевешивало все. Но от меня ничего особо и не ожидали.

Зато Лану кое-что удалось. Рана на голове затянулась, отек и краснота сошли почти без следа, Джара задышала ровно и глубоко, словно во сне. Только все равно в себя не приходила. Не просыпалась.

Может быть утром? Я все надеялась — утром что-то изменится. Должно измениться.

Весь вечер, да всю ночь потом, Ил-Танка просидел рядом с ней, держа за руку. Совсем не спал. Он почти ничего не говорил сам, да и никто не лез к нему с разговорами. Я не решалась, а Лану самому было не сладко. Он лежал на кровати, глядя в потолок, иногда засыпая ненадолго, и во сне начинал стонать. Потом дергался, просыпался.

Еще вечером он сходил на кухню за едой. Я была страшно благодарна ему за это, потому, что сама туда идти не решалась, мне хватило похода за водой. Я решила было, что лучше потерплю… может ночью, когда все уснут. Боялась натолкнуться на кого-то, боялась вопросов.

Ил-Танка был настолько занят своими мыслями, что не сразу сообразил, когда Лан сунул ему хлеб и вареное яйцо. Но взял, поблагодарил, принялся жевать. Наверно, я впервые видела, как Ил-Танка ест.

— Солька, голодная? — Лан, улыбаясь, отдал мне мою порцию и еще два моченых яблока в придачу… и где только взял?

— Ага.

Мне страшно было на него смотреть. Хотелось что-то сказать… Боги! Мне казалось, все это уже со мной было. И вот опять!

Так нельзя.

От меня ли это зависит? Могу ли я помочь?

Хагену не смогла.

— Отдыхай, — Лан как-то по-отечески потрепал меня по волосам и снова завалился в кровать.

Я пыталась отдохнуть и прийти в себя. Подумать.

Не отдыхалось.

Слышала, как ночью Лан встал и куда-то ушел. А утром оказалось, он чистил дорожки от снега, много начистил, говорил — не спаслось.

— Хватит тянуть, — сказал Лан хмуро. — Пойду, попробую найти какого-нибудь врача в городе.

Покопался в вещах, достал кошелек. Оделся.

— Не сбегу я, не смотри так на меня, Соле. Я еще вернусь.

Наверно, мне было бы проще, если бы он сбежал.

Врача привел он только ближе к вечеру, такого сгорбленного старичка, не имеющего даже отдаленного отношения к магии. Маги всегда были в Бер-Сухте, к тому же мастеру Сольве приходили из города за помощью. Но обычно в городе справлялись сами. В Эторе предпочитали использовать магию лишь в случае острой необходимости.

Старик долго осматривал Джару, качал головой.

— Если очнется, пусть пьет это, — он поставил рядом пару темных баночек с микстурой. — Это поможет ей восстановиться. Пока я ничем не могу помочь.

Он ушел, вернув Лану большую часть денег, которые тот всучил еще в городе. Взял только за лекарства.

— Молитесь, — сказал на прощание.

Ил-Танка кивнул. Не знаю, умел ли он молиться. Я не умела.

Я подумала, что в Эторе до сих пор чтят богов, по-настоящему, как в древности. Чтят и верят. В Илитрии боги — лишь обычаи и формальность, там привыкли полагаться… на другие источники силы. Илитрийцы суеверны порой, но они сами себе боги.

И еще, как-то незаметно, днем Бер-Сухт опустел. Все ушли. Они давно собирались, кто куда, большая часть в Одле, другие по домам. Те, кто хотел попытать счастье в Литьяте — уехали давно. Остались только мы вчетвером.

С одной стороны, это принесло облегчение, теперь не нужно больше оглядываться, объяснять и оправдываться. Чужих не осталось. Но, вместе с тем, накатила тоска.

Пусто. В коридорах гуляет ветер, разбитые окна в нежилых комнатах заносит снегом.