Тайрин Кинкейд - Песнь волка

сделал сам. Из окон от потолка до пола в комнату лился солнечный свет — а ночью лунный

— и открывался вид на озеро с горами вдали. На стенах — полки. Сувениры от Саммер

стояли на них рядами, как драгоценные, с трудом заработанные трофеи.

— Мне нравится, как ты обустроил дом, — сказала она.

— Ты серьезно? — простонал Брик.

— И что теперь, Брик? Будем просто лежать и страдать?

— Черт, нет. У меня есть идея, милая, — перекатившись на бок, он навис над ней,

большой и непреклонный, чтобы припасть к ее губам жестким долгим поцелуем. На

мгновение Брик поднял голову и подмигнул Саммер. — Не бойся и дай мне знать, если

станет слишком больно.

31

Брик целовал Саммер, пока ей не начало казаться, что губы опухли, как от пчелиных

укусов, а затем проложил себе путь по ее нижней челюсти к нежной коже подбородка.

Саммер наклонила голову и закрыла глаза. «Сейчас», — подумала она. — «Сейчас он меня

укусит. Клеймит меня. Потребует. Сделает своей». Но Брик этого не сделал. Он лишь

прикусывал ей горло и дразнил ее, пока она не застонала.

— Больно? — в омутах цвета бренди плескалось озорство. Слишком глубоких и

темных, чтобы увидеть в них волка. Шоколад, кофе и много других лакомств.

— Нет.

— А если так? — он склонился, припадая ртом сначала к одной груди, а затем ко

второй.

Поцелуи опаляли. Брик взял в рот напряженный сосок, почти как на озере, только

сейчас это было иначе — гораздо горячее из-за того, что он придавливал ее своим весом к

матрасу и прижимался кожей к коже. Трение тел дарило Саммер неописуемые ощущения.

Брик целовал и сосал другую ее грудь, отчего внутри ползли щупальца обжигающего

удовольствия, не упуская ни единого нерва или клетки, и наращивали острую боль между

ног, которая заставляла извиваться.

Саммер стонала, нуждаясь в большем. Гораздо большем.

— Так? — пробормотал Брик, голосом посылая вибрации в плоть Саммер. — Но

недостаточно.

Он прошелся губами вниз по ее телу, руками лаская не меньше, чем ртом. По пупку

Саммер. По бедрам. По их развилке.

Она извивалась под Бриком и толкала его плечи, чтобы заставить сдвинуться и

позволить ей раздвинуть для него ноги.

— Черт возьми, Брик.

— Ага, — он склонился над Саммер и быстро поцеловал ее холмик. — Здесь. Здесь у

тебя болит, сладкая Саммер?

— Я будто горю.

— Мне стоит поцеловать, и станет лучше? — двинувшись ниже, Брик ухватил ее

бедра и раздвинул их.

— Думаю, тебе стоит прекратить разговаривать, волк.

Схватив его за руки, Саммер подвела их к лону. Он провел кончиками пальцев по

влажным складкам гладкой чувствительной кожи. От этого прикосновения Саммер почти

приподнялась над матрасом, несмотря на придавливающий ее вес.

Брик наклонился, чтобы поцеловать Саммер, и принялся водить по ней языком вверх

и вниз, а потом кругами, пока она не начала сходить с ума. Задыхаясь, Саммер вскрикивала

от удовольствия, когда он сжимал губами припухший комок нервов, играя с ним языком и

зубами. Она извивалась и металась, в то время как Брик лизал и сосал, а его стоны страсти

вторили ее. Восхитительное давление внутри граничило с болью, и Брик толкнул Саммер к

точке невозврата. Схватив позади шеи, она прижимала его к себе по мере того, как экстаз

поднимался по спирали все выше, приближая к оргазму. Когда Саммер дернулась возле губ

32

Брика, он ввел в нее один палец, а затем второй. И она была потеряна, нырнув в океан

наслаждения, который запустил цепную реакцию спазмов и вытеснил из головы все мысли.

После того, как Саммер снова могла видеть свет, приходя в себя после самого

захватывающего оргазма в ее жизни, она открыла глаза и увидела нависшего над ней Брика,

застывшего, будто он отлит из свинца. На его исказившемся лице блестели ее соки, и он изо

всех сил боролся за контроль.

— Черт. Черт. Черт. Я хочу сожрать тебя. Ты такая красивая. Мне нужно снова тебя

попробовать. Выпить. Съесть тебя. Быть в тебе. Мне нужно… — он прервался и снова

выругался. Затем еще несколько раз. На этот раз Саммер видела в глазах Брика волка,

который метался и вышагивал, не в силах справиться с охватившим его чудовищным

голодом. — Мне нужен этот чертов презерватив, — прорычал Брик.

— Итак… У тебя тоже немного побаливает, да?

— Черт, я уже за гранью боли, Ора Ли. Еще немного, и у меня так скрутит яйца, что я

смогу петь сопрано всю оставшуюся чертову часть моей жизни.

— Ага, то есть, нет. Нет, если я что-нибудь с этим сделаю.

Прежде чем он успел отреагировать, Саммер взяла член в руки, едва сумев сомкнуть

пальцы вокруг большой твердой длины.

Брик взвыл голосом грубым и хриплым, в котором звучала такая первобытная нужда,

что этот звук чуть не заставил Саммер снова кончить. Она водила руками по эрекции вверх

и вниз от основания до наконечника, наблюдая за выражением лица Брика и за реакцией

волка в его глазах. Когда Саммер подняла в ладони отяжелевшую мошонку, второй рукой

продолжая поглаживания, ее вознаградил вырвавшийся из его горла вскрик. Наклонившись,

она взяла в рот массивную головку и обвела языком. Брик схватил Саммер за волосы,

прижимая к себе, пока она не приняла в себя еще дюйм. И еще. Член пульсировал у нее во

рту, и она ощутила первые солоноватые капли, выплеснувшиеся ей на язык.

С внезапным ревом Брик оторвал от себя Саммер и отодвинулся, дико извиваясь

бедрами и кончая на простыни. Она дождалась, когда он, тяжело дыша, снова рухнул на

спину рядом с ней. Его грудь вздымалась и опадала.

— Не нужно было этого делать, — сказала ему Саммер.

Брик сгреб ее в охапку и устроил у себя под боком, огромными мышцами фиксируя на

месте.

— Неа. Нужно, — его голос грохотал резко и прерывисто.

Но настолько глубоко и низко, что Брика не приняли бы петь сопрано. Никогда.

Саммер чуть не рассмеялась, но он выглядел таким измученным, что ей захотелось

плакать.

— Думаю, нам нужно съездить в город. Раздобыть презервативы. И тогда мы сможем

позаботиться друг о друге правильно.

33

Глава 4

Кэлхун Бартоломей Севен изучал огромную карту, висящую на стене его офиса в

баре и казино торговой компании Греймаркет. В былые времена город скинукеров

Теневое Сердце занимал лишь небольшое место в правом верхнем углу. Но воткнутые в

карту красные булавки показывали, как расширялись территория наряду с авторитетом

Голдспарк Интерпрайзис — названного в честь клана, возглавляемого Кэлхуном — и

неуклонно разрастались вниз, пока в руках волков Блэк Хиллс и вне зоны влияния Кэла не

остался лишь город Лос-Лобос на юго-западе вместе с окружающими его горами и