Татьяна Алферьева - Левиратный брак (СИ)

Такой её и обнаружил Виктор: в одной сорочке с распущенными волосами увлечённо жующую булку.

— Люблю поесть, — как ни в чём не бывало, призналась девушка. — Тётушка меня за это всегда очень ругала. Но вы-то, надеюсь, не будете.

Маркиз перевёл дух и устало прислонился плечом к дверному косяку. Он уж было подумал, что осознав насколько плохи её дела, Мариана решила покончить с собой. Но нет! Сидит, ест и чуть ли не мурлыкает от удовольствия.

— Кстати, барон Эдвер, узнав, что я выхожу замуж за вас, решил попытать счастья с моей сестрой. А что? Внешне мы с ней очень похожи, — Лилиана подумала, что для надёжности надо прикрыть Мари. Всё равно скоро станет известно об их побеге с Мэрлоком. Пусть все думают, что это она, Лил, с ним сбежала.

Виктор стоял и размышлял про себя: похоже, жена его — полная дура, ну или, по крайней мере, невелика умом. Развитие замерло на уровне шести — семилетнего ребёнка. Он бегает, ищет её по всему поместью, а она сидит на кухне и непринуждённо рассказывает о том, как бесценный возлюбленный предал её. Или она не способна любить никого, кроме себя или…она всё-таки дура.

— Что может быть лучше свежего хлеба и молока? — между тем, задала риторический вопрос девушка. Обращалась она при этом не к маркизу, а к кружке. — Никакие лакомства, придуманные людьми не сравняться с тем, что даёт нам сама природа.

— Прекрасно, что вы так хорошо разбираетесь в еде, — насмешливо заявил Виктор. — Через неделю в поместье состоится торжественный приём в честь нашей свадьбы. Поскольку вы теперь хозяйка этого дома, подготовка ляжет на ваши плечи.

Он думал, что девушка начнёт возмущаться столь малым сроком, но она отнеслась к сказанному совершенно спокойно, даже обрадовалась.

— Чудесно! Тётушка не любила пышных приёмов. А я всегда хотела попробовать организовать нечто подобное.

— Если вы наелись, идёмте спать, — вздохнул Виктор, окончательно придя к выводу, что его жена недалёкая женщина.

— Идите, я за вами, — с лёгким напряжением в голосе произнесла девушка.

— В чём дело? — недовольно поморщился маркиз. Он посмотрел внимательнее и заметил, как Лил старательно прячет просвечивающее сквозь сорочку тело за руками и волосами. — Понятно.

Она жива и ладно. На его душу не ляжет вина за смерть ещё одной женщины. Виктор покинул кухню и отправился спать. Прошедший день изрядно его вымотал. Сквозь сон он услышал тихие, крадущееся шаги, затем мягкая перина чуть прогнулась под лёгким женским телом. Несмотря на дремоту, он даже почувствовал исходящее от него тепло. Пожалуй, он погорячился на счёт общей постели. Надо будет что-то придумать. Иначе ему придётся каждый день изматывать себя до полуобморочного состояния, чтобы не соблазниться своей хорошенькой женой.

Неделя — небольшой срок, но не для того, кто умеет организовать не только себя, но и других, а также грамотно распределить работу между подчинёнными.

Виктору начало казаться, что его жена раздвоилась, а то и расстроилась. Отовсюду доносился её звонкий голосок и заразительный смех. Она умела так отдавать приказы, что даже самые ленивые слуги тут же преображались и начинали работать за десятерых. Попутно Лил сунула свой очаровательный носик во все дела поместья. Даже управляющий угодьями Ван Дейн стал ходить за ней как собачка, преданно заглядывая в глаза.

В постель Лилиана ложилась не иначе как со сметами и бесконечными списками. Несколько раз маркиз заставал свою жену спящей прямо за письменным столом. Ложилась она поздно, вставала на рассвете, умудряясь, при этом, выглядеть свежей и бодрой.

С друзьями Виктора Лилиана тоже быстро нашла общий язык. Все четверо были очарованы её живостью, непосредственностью и тонким юмором. Повеса — Ревьер, убеждённый в своей неотразимости, воспринял подобную манеру общения за откровенное кокетство. Как-то он подкараулил Лил в библиотеке и решил выразить ей своё восхищение. Девушка сделала вид, что не поняла, чего от неё хочет маркиз. Она вдруг принялась убеждать его, что он болен. Получив от Лил витиеватый диагноз и словесный рецепт для улучшения цвета лица, Ревьер сам сбежал от девушки через несколько минут.

Но наиболее тесно Лилиана общалась с бароном Леской, поскольку тот отвечал за развлекательную часть приёма. Виктор часто заставал их вместе, что-то увлечённо обсуждающими, и ему не нравился взгляд, каким лучший друг смотрел на его жену.

Однажды Лилиана заявилась даже в зал для фехтования во время дружеского поединка Виктора и Дэрека.

— Ваше сиятельство, — раздался за спиной знакомый голос, заставивший графа подпрыгнуть на месте и пропустить выпад соперника. С досадой почувствовав тычок рапирой под ребро, Виктор раздражённо обернулся.

— Ну, что ещё?!

Лилиана смотрела на него с нескрываемым восхищением в широко распахнутых голубых глазах.

— Вы превосходно фехтуете!

— Из-за вас я пропустил удар, — Виктор ощутил, как под её тёплым взглядом пропадают раздражение и злость. — Что вы хотели?

— О! — Лил тут же подошла ближе, чтобы показать маркизу, зажатые до этого под мышкой бумаги. — Сейчас отправляется последний обоз в город. Необходимо утвердить окончательный список недокупленных продуктов и других предметов к празднику. Барон занимается развлекательной частью и ему тоже будет интересно посмотреть всё ли, о чём он просил, мы включили в список.

На лице Дэрека появился живейший интерес, заметив который, Вик вложил в свободную руку девушки свою рапиру и насмешливо произнёс:

— Вот с ним и обсуждайте.

Барон потехи ради отсалютовал Лил оружием. К удивлению обоих мужчин, девушка повторила его движение. Тогда барон сделал шутливый выпад, который Лил легко отразила и, не давая Дэреку опомниться, выбила рапиру из его рук. Похоже, метательные ножи не единственное холодное оружие, которым она владела в совершенстве. Пользуясь ступором, в который впали мужчины, Лилиана подошла к барону вплотную и сунула бумаги ему под нос.

— Дэрек, это срочно, — без улыбки озабоченно произнесла Лил. — Завтра уже начнут прибывать гости.

Значит, он для неё — «Ваше сиятельство», а Леской — «Дэрек». Виктор нахмурился. Подобная фамильярность была ему не по душе. Быстро же его жена перешла с бароном на короткую ногу.

Вечером, снова обнаружив Лилиану в постели с ворохом бумаг, маркиз предложил:

— Идите ночевать в свою комнату.

— Вы же сами приказали мне спать здесь, — удивилась девушка, поднимая на мужа слегка покрасневшие глаза.

— Придумайте что-нибудь, — недовольно дёрнул плечом Виктор. Ему было отчего-то невыносимо видеть следы усталости на нежном лице жены. Он тут же чувствовал себя виноватым. — Например, женские недомогания.