Анна Водолей - За тебя. Вернуть (СИ)

— Чудо мое, ты опять в одиночестве! Раз такое дело, составлю тебе компанию.

Я была совсем не против, тем более, что темный эльф сел за письменный стол и углубился в бумаги, которые извлек из ящика.

А книга по истории унесла меня в увлекательный омут событий и дат, которые хоть и сложно усвоить, но понимание и примерная очередность в памяти остаются.

Спустя какое-то время взгляд внимательных глаз заставил отвлечься. Угим рассматривал меня исподлобья и молчал. Я хотела было игнорировать, но желтые глаза сверлили и мешали сосредоточиться.

— Почему Вы так смотрите? — пристальное внимание неожиданно ставшего серьезным темного эльфа смущало.

— Пытаюсь увидеть. — На его лице не скользила улыбка. Он был очень задумчив, что испугало больше, чем когда-то гнев Каина.

— И видите?

— Не больше, чем дозволено видеть. — Он отвечал сухо, ровно, из эмоций пустота и сожаление.

Я опустила глаза и уткнулась в книгу, страницы которой тускло освещал подсвечник. Это невыносимо — ждать. Но темный эльф молчал, более не задавая вопросов.

Утром следующего дня Каин организовал побудку еще затемно, и сейчас мы сонные стояли за воротами гудящего города, прощаясь. Я смотрела на темного эльфа, крепко обнимающего младшего дракона, нашептывающего тому что-то на ухо. Он был как всегда весел, бодр и залихватски настроен. «Каждый из нас найдет, что скрыть в своей душе», — грустно подумалось мне, вспоминая недавнее поведение Угима в библиотеке.

Сейчас Вер улыбался Угиму и не выпускал большую ладонь из прощального рукопожатия, да тот и не пытался вырваться. В плотно спеленавшей город зимней краске, он казался таким естественным. Высокий, статный, с несильно отросшими темными волосами, тонкими чертами лица и печальными глазами, не смотря на царящую атмосферу веселья. Словно зима была родной порой, в ней он казался величественным принцем, повелевающим ледяной стихией, она ему шла.

Наконец, очередь объятий дошла до женской части компании, и Угим, робко, совсем по-мальчишески, обхватил меня за талию, неловко прижимая к плечу.

— Боги, какая же ты маленькая, — на фоне накаченного мужчины я и правда потерялась. — Береги их, девочка.

— Обещаю, — отпустила массивную шею эльфа и качнулась назад.

Как можно было пообещать то, что не в силах сдержать даже в теории? Когда-нибудь безотказность заведет меня куда не надо.

Летели уже довольно давно, более трех часов назад проглоченный обед стоял комом нелюбимой перловки в горле. Хотелось пить. И нормально поесть. Но капризы — непозволительная роскошь, тем более что путь был не из легких.

Драконы рвали стылый воздух мощными крыльями, ветер хлестал в лицо осколками, но они стоически сопротивлялись непогоде и держали курс. Я приникла всем телом к Каину, стараясь спрятаться от метели, прорывавшейся даже через барьер.

Вчера вечером за ужином стало известно, что в Альсию мы доберемся через три-четыре дня лета, и внутри все сжималось от предвкушения.

Я познакомлюсь с родителями Вера, с братом Каина, со всей их семьей. Впервые побываю в городе степных драконов и, может быть даже, схожу на ярмарку!

Начало харусно (третий месяц зимы), скоро по календарю Ромала наступит Новый год, на улицах пройдут гулянья. Люди, если судить, по обычаям Человечьего княжества, вырядятся в добрых существ, которые должны им помогать в будущем году, откупорят бутыли с хмельным, разукрасят дома гирляндами из ткани, развесят яркие светильники, разноцветные лампады. У каждого жилища будут стоять вазы с угощениями, их сможет взять любой прохожий.

Я зажмурилась, когда особо сильный порыв ветра хлестнул снегом в лицо.

Второй новый год в волшебном мире, на Ромале. Как много успело произойти здесь, и как много я не успела сделать там, где родилась.

Не познала вкуса любви, сжимающего грудь кольцом чувства разделенности и желания. Ни от одного поцелуя меня не бросало в дрожь. Возможно, поэтому Ромал столь быстро проник в сердце? Он дал за малый срок гораздо больше, нежели могло произойти в суетной Москве. Да, я потеряла друзей, самых родных людей. И по сей день тоскую по ним, иногда мучительно.

Но судьба подарила возможность встретиться с Вером и Тавием. Младший дракон и полуэльф. Самые замечательные существа, такие разные, но такие любимые. Смешные, сердитые, разозленные, разочарованные, озаренные — я видела их разными, я любила их любыми, лишь бы были рядом, дарили улыбки и дружеские объятия.

Они не были обязаны водить дружбу с «эмигранткой» и помогать адаптироваться. Мальчикам ничто не мешало дать понять, что происходящее их не касается и отойти в сторону. Они могли не навещать дом Графа, не приглашать девушку-обузу практиковаться вместе в магии и стихиях. Но войдя в мою жизнь, они отчего-то приняли решение не уходить.

Более всего я опасалась, что однажды Вер не сможет терпеть неразделенные чувства и захочет отстраниться. И уйдет. Как я смогу без него? Дракон всегда крепко держал меня за руку и часто говорил: «Ты только не бойся», почему-то принимая задумчивость за страх. И от его голоса становилось теплее и легче. Плечо младшего дракона всегда было рядом и рука открыта.

Я малодушно не давала ему определенности, чтобы не потерять.

И Вер прекрасно осознавал это.

«О чем ты думаешь?» — вопрос дяди застал врасплох, и я удивленно вскинулась на его спине.

Мышцы крыльев мерно ходили туда-сюда, замирали, снова приходили в движение. Такое спокойствие, да, именно, небо дарило спокойствие, умиротворение.

Почему бы и нет? Я могу поделиться некоторыми мыслями, не вдаваясь в детали.

«Я думала о том, что дал мне этот мир» — наросты были такие холодные, что я ощущала их даже через плотные варежки. Чешуя дракона искрилась на неярком солнце, закрытом серыми облаками, переливалась и походила на кольчугу.

Дракон либо ждал пояснений, либо не хотел далее продолжать разговор. У меня тоже не возникало желания выворачивать душу наизнанку. И мы молчали.

Я задремала на какое-то время, а когда открыла глаза, была удивлена резкой переменой природы.

Леса казались выше и острее, врезаясь в небо темно-синими хвойными деревьями. Им было тысячи и тысячи лет. Крупные птицы пролетали под нами, развернув метровые крылья, скалив тупоносые морды на большой голове. И горы.

Дыхание сбилось от великолепного вида гор, верхушки которых прятались за высокими облаками. Воздух стал слаще, и дурманил голову.

Через пару часов, когда начало смеркаться, мы спустились к лесу, кружа над верхушками исполинских древних деревьев. Драконы искали место для посадки и ночлега. Задача оказалась не из легких, место выбрали лишь когда стемнело окончательно.

Натаскав кучу веток и разложив спальники, все устроились у костра. Дядя готовил цапнутую в дороге птицу, одну из тех, что кружила под нами, а Вер варил макароны. Вообще-то, тут они назывались «мучными палочками», но я наотрез отказывалась употреблять это словосочетание.