Катя Зазовка - Садовница (СИ)

— Отдай мне девчонку — и я обещаю…

— Мне не интересны твои обещания, девушку ты не получишь, — спокойно ответил ангел.

— Ты был дураком и остался им! — никогда не слышала, чтобы птицы шипели. — Взять!

Я судорожно огляделась.

— Гавриил! — вырвался тоненький писк. В злосчастных кустах боярышника горели две пары красных глаз.

— Ничего не бойся, — шепнул он. Тело словно по собственной воле сильнее прижалось к спасителю. А на свет уже вылезало здоровенное рыло.

— Оживите! Оживите! Оживите! — тихонько затараторила я, не сводя расширенных глаз с чудовища. К радости, как и в прошлый раз, ветви встрепенулись и принялись скручивать мощное тело чудища. По парку пронесся кабаний визг, но тут же претворился в ужасающий хохот — боярышник перестал повиноваться. А я ощутила в теле такую слабость, словно сутки разгружала вагоны. Еще пара попыток призвать на помощь куст не увенчалась успехом. Кабан выбрался наружу, а следом за ним и верзила с мясистым носом на пол-лица. Гал?! На миг я решила, что это какая-то ошибка — и мужчина случайно тут оказался и сейчас нам поможет. Но неприятная улыбка и здоровенная булава в не менее здоровенной лапе хоть и не объяснили в чем дело, однако четко дали понять — громила заодно с кабаном и подчиняется птице.

— Это все чему ты научилась? — фыркнула соколица. — Убейте ее!

Дальше я успела лишь заметить, как зверюга и гигант ринулись прямо на нас. А в следующее мгновение услышала хлопок и ощутила, как екнуло сердце, будто от катания на американских горках. Ноги больше не касались земли, под ними расстилался парк, с парой световых пятен от фонарей.

— Гавриил, мы летим!

— Летим, — согласился ангел, и по его тону стало ясно — он улыбается.

— Но если они нас достанут?

— Не достанут…

Вдруг ангел вздрогнул как от резкого удара, застонал, а в следующее мгновение я увидела, как неумолимо приближаются верхушки деревьев. Хватка вокруг пояса стала сильнее, но мы все равно падали. Где-то внизу прозвучал раскатистый гогот.

— Гавриил!

— Все хорошо, не бойся, — слова давались ангелу с трудом. Но мы действительно снова стали подниматься.

— Ты главное отлети подальше от них, а там… там я скорую вызову!

Мужчина хрипло рассмеялся, а я почувствовала, что моя куртка промокла насквозь. Странно дождя-то ведь не было. О, Господи, наверное, это его кровь! Я боялась шелохнуться и тем самым сделать ангелу еще больнее.

— Все нормально, малышка, правда, — куда более твердо произнес Гавриил, — я ведь не врал, когда говорил, что не могу умереть.

Очень хотелось верить, но беспокойство все равно никуда не исчезло.

— А ангелы вообще могут умереть?

— Они могут перейти в иное состояние — ведь мироздание циклично. Вот почему так важно сохранять равновесие.

— Кто те, что напали? — вопрос сам слетел с губ.

— Гефра со своими слугами, — голос становился все увереннее, хрипота пропала совсем. Я мысленно порадовалась проклятию. Идиотизм, да. Но только благодаря нему мы остались живы.

— Гефра? Богиня? Но откуда ты знаешь?

— Мое прежнее имя Од.

Ответ словно хлестнул по щеке. Перед глазами калейдоскопом завертелись картинки из той легенды, что поведал дневник садовницы. И собрались вместе, сложив пазл…

— Она хотела убить меня, чтобы завладеть садом?

— Да, — ангел чмокнул меня в макушку, — но я ей этого не позволю.

— Спасибо, — грустно улыбнулась я, понимая, что это была всего лишь отсрочка. Столкновение неминуемо — и единственная, кто способен ей противостоять — недоученная садовница. — Погоди, почему ты так спокойно отвечаешь на мои вопросы?

— Испытания пройдены — Печать Молчания снята — у знающих "развязаны" языки.

— Вот как? — не могу сказать, что это сильно обрадовало. В неведении было куда лучше. Жила себе, восхищалась дивными растениями, с удовольствием работала в саду. Стоп! Нельзя так малодушничать. Если дать волю мыслям и страхам, так я при первом же удобном случае забьюсь куда-нибудь в угол и фиг меня кто вытянет оттуда… Но и храбриться плохо получалось — достаточно было всего лишь представить кабанье рыло и двухметрового Гала. — Постой, но почему же Гал и Хильд не убили меня тогда, при первой встрече, а признавались в любви до гроба и возносили до небес?

— Они пытались, но им помешал Брисингамен.

— Кто? — название показалось знакомым.

— Брошь твоей бабушки. Некогда за ночь любви четверо гномов даровали Гефре волшебное ожерелье Брисингамен. Это украшение делало богиню в глазах окружающих еще прекраснее, сводило мужчин с ума от любви. Никто не мог противиться его чарам, — вот на этом моменте стало особенно жаль потерянного наследства. — Кроме одного человека.

— Кого же? — сорвался вопрос, хотя ответ уже был отгадан.

— Меня. Позже, когда я узнал, как Гефра завладела моим сердцем, вернее половиной, — тяжело вздохнул ангел, — когда узнал, что своим ненамеренным предательством погубил собственную жену, я попытался уничтожить Брисингамен, но не вышло. И тогда я решил его спрятать. Выковырял камни, один за другим (именно в них и заключалась колдовская сила) и сделал брошь. Позже я подарил ее твоей бабушке.

— Бабушке? А она знала о ее силе?

— Она знала обо всем.

— И о саде?

— Да.

— Но почему же тогда бабушка ничего мне не рассказала раньше?

— Она собиралась, ведь она была хранительницей, единственной, кто мог рассказать тебе обо всем, но не успела. А я не успел спасти ее от Хильда.

— Но ты же разносишь смерть.

— Ее душу выпила Гефра.

— Господи… Да эта Гефра — просто чудовище, — по спине пробежал холодок. — Что же она сотворит с миром, если завладеет садом?

Гавриил промолчал. И от этого стало еже жутче.

— Наше столкновение неизбежно? — тихонько спросила я спустя какое-то время, хотя ответ на этот вопрос мне тоже был известен.

— К сожалению.

— А ты можешь ее убить?

— Нет, я приношу смерть только смертным, — еще один поцелуй, на этот раз в шею, заставил ночь стать чуть светлее. — Не бойся, малышка, я буду рядом до последнего. Луна смелее выглянула из-за туч, словно тоже обещала свою поддержку. Я поглубже вдохнула запах Гавриила и на мгновение представила, что этот полет не закончится никогда.

Внизу, словно на ладони расстилался город, переливающийся мириадами огней. Свежий воздух ласкал лицо. Ветерок, возомнивший себя стилистом, путал волосы. Лунный диск едва выглядывал из-за набежавших туч, словно пытался скрыть странную пару в небе от случайных свидетелей. Я старалась насладиться каждым мгновением этого странного единения. Ведь как ни закончится столкновение с Гефрой, с Гавриилом мне все равно вместе не быть: проиграю — стану кормом для кровожадной богини, выиграю… Он — ангел, а я — всего лишь человек…